Роман Коор - Тридцать первый этаж

— Нормально, мам. Вот, работаю, — Роберт покосился на валявшиеся возле кресла бумажные листы, которые, слава богу, веб-камера не видела.

— По воскресеньям нужно отдыхать. Сходил бы куда-нибудь со своей девушкой.

— О’кей, мама, вечером схожу, — как и каждый нормальный мужчина, он ненавидел, когда мать пыталась влезть в его личную жизнь. И конечно, он ни за что не сказал бы ей, что его отношения с женщинами обычно сводились к сексу безо всяких последствий и ответственности.

— Мне кажется, Робик, ты никогда не женишься. Мужчины, занимающиеся творческой работой, почему-то думают, что семья — это не для них. Ну ладно, это твоё дело, в конце концов. Как там Рома?

— У него всё нормально, ты же знаешь.

Роман, его двоюродный брат по линии отца, недавно женился. Жили молодые в двухкомнатной квартире, принадлежавшей его тёще — умной и талантливой женщине, работавшей диктором на государственной радиостанции. Лилия Владиславовна — так её звали — занимала комнату поменьше и старалась лишний раз не тревожить представителей только что образованной ячейки общества, понимая, что её советы и упрёки вряд ли возымеют положительное действие. Это был один из тех редких случаев, когда между зятем и тёщей возникают тёплые отношения, основанные на взаимоуважении.

— Ну, я рада! А у меня всё по-прежнему. У Инги тоже всё нормально. Детей вырастили, теперь и сами можем пожить, знаешь ли! — на лице её проступила гордая улыбка, но лишь на несколько мгновений. — Только скучаю я по тебе сильно. Ты бы приехал, хоть на пару недель! Ты ведь ещё ни разу у нас не был. Да и вообще, что тебя там держит? Надо было тебе со мной уехать. У вас там всё гниёт!

— Сколько раз мы уже с тобой говорили на эту тему! Я же просил больше не поднимать её! — Роберт начинал закипать. — У вас там всё прекрасно, да? Все эти неграждане и прочее? Вот где ты сейчас работаешь?

— Я? Ты же знаешь, я детям английский преподаю.

— Ты репетиторством занимаешься частным, как студентка-третьекурсница! Тупым детишкам рассказываешь: «The house that Jack built». Класс! Здесь ты совсем другое делала! Забыла уже? И меня втянуть хочешь туда же! Я работаю дизайнером, в хорошей фирме. А там буду книжками торговать! Или ты хочешь, может быть, чтоб я тоже давал уроки английского?

— Перестань, Роберт! Я рада, что ты любишь свою работу! Просто я хочу, чтоб мы жили хотя бы в одной стране! В конце концов, здесь наша родина, наши корни! И я очень по тебе скучаю! — умоляюще сказала мать, пытаясь сдержать гнев сына обращением к его чувствам.

— Я тоже скучаю, мама, но Латвия — не наша родина, а твоя! И, кстати, говорим мы сейчас по-русски, правда? Вот летом у меня будет отпуск, и я обязательно приеду на недельку. Обещаю.

— Ох, как же долго ещё ждать! — произнесла она печально, решив не вдаваться в выяснения, где чья родина. В голове у неё как будто зазвучал голос мужа. В демонстрации упрямой убеждённости Роберт был неотличим от своего отца.

— Ладно тебе, мама, не так и долго. Хорошо, что у нас есть интернет и такие возможности связи.

— Господи, благослови «Скайп»! — ответила она, смеясь. — И, кстати, на счёт репетиторства ты не прав. Мне нравится эта работа. У меня появилось много свободного времени, которое я могу посвятить своей книге.

История с книгой стала для Роберта притчей во языцех. Год назад, перед самым отъездом, мать сообщила, что всю жизнь мечтала написать роман, и сейчас наконец-то пришло время осуществить задуманное. С тех пор при каждой их виртуальной беседе она хвасталась ему своими литературными достижениями, которые на момент последнего упоминания составляли шесть страниц. Она горячо рассказывала о своей концепции, о том, почему она выбрала для книги именно английский язык, о том, как это будет прогрессивно, и прочее в том же ключе. Сначала Роберт слушал с интересом, но потом понял, что чем ярче и яростней становились мамины монологи на тему литературы, тем невероятнее казался сам факт того, что роман будет закончен.

— Я бы очень хотел наконец что-нибудь прочесть! — сказал Роберт.

— Терпение, мой мальчик! Всему своё время! — шутливо ответила ему мать и уже серьёзно начала очередное погружение в мировую литературу. — Я недавно перечитала, разумеется, в оригинале, «Оно» Стивена Кинга. Как гениально всё же ему удалось передать ощущения детства! Просто потрясающе, насколько живые его персонажи! А этот момент, где они, все по очереди, трахали свою подругу? Сакральное таинство! И ещё…

Роберт вспомнил о недопитом чае. Кружка стояла рядом на столе. Он покрутил её в руках, заглянул внутрь и вылил холодное приторно-сладкое пойло себе в рот. Его мать, тем временем, продолжала делиться своими глубокими литературными переживаниями. Он открыл браузер и зашёл на сайт новостей. Окинув взглядом ленту последних известий, он принялся читать статью о молодом враче, выращивавшем дома марихуану. Наконец мать закончила свой монолог вопросом:

— Ты согласен, Робик?

— Да. «Оно» — хороший роман. Мне понравился, — вяло, но честно ответил Роберт. — Слушай, мама, вообще-то мне пора. Нужно работать.

— Ага, сбегаешь. Ты всегда так поступал, с самого детства!

— Ну, мам, перестань! — умоляюще протянул Роберт.

— Ладно, ладно! Я понимаю! Мне, кстати, тоже надо кое-что сделать. Как же я забыла?

— О’кей, тогда пока. Я тебя люблю.

— Я тебя тоже! Пока, сынок! Осторожнее там!

— Хорошо, мам. Всё, счастливо! — и Роберт щёлкнул кнопку с красной телефонной трубкой.

Сменив в «Скайпе» свой статус на «занят» и дочитав статью о конопляном докторе, он решил позавтракать, а заодно и пообедать.

На кухне его ждала полная раковина посуды. Коричневые чайные пятна около варочной панели и рассыпанная по полу заварка напоминали о том, что предыдущее чаепитие прошло не слишком удачно. Завтракать, а тем более обедать в таких условиях не представлялось возможным. Роберт помыл посуду, кое-как подмёл пол и вынес мусор.

Поджарив на сковороде вчерашние макароны с колбасой и яйцом и переложив результат своего стряпания на тарелку, он приступил к приёму пищи. Было вкусно. В его семье никогда ничего специально не готовили, предпочитая сооружать блюда, подобные тому, что он сейчас с аппетитом поглощал либо пользоваться услугами кулинарии. У его матери не было ни времени, ни желания вести домашнее хозяйство: она постоянно работала, а когда не работала, то думала о работе. До перестройки она была редактором в крупном издательстве, а сразу после неё по протекции стала занимать ту же должность в достаточно известном глянцевом периодическом издании. Отец же, редко бывавший дома, питался непонятно чем и непонятно где.

После еды Роберт решил сварить кофе, который всегда получался у него отменным, нужной крепости и никогда не выкипал. Наслаждаясь арабским напитком и любуясь из окна осенней пестротой двора, он решил, что проведёт сегодняшний вечер в одиночестве за просмотром какого-нибудь нового фильма и распитием бутылки сухого красного вина. Захотелось курить.