Роман Коор - Тридцать первый этаж

После того как Лизин отец ушёл из семьи, её мать стала очень религиозной и, пытаясь насадить это чувство в тринадцатилетней дочери, перегнула палку. Сейчас, ощущая запах ладана, Лиза вспоминала все эти утомительные воскресные богослужения, церковных старух, слюнявящих беззубыми ртами просфоры, волосатую руку священника, которую обязательно нужно было целовать со словами: «Благословите, Батюшка!». И она целовала, а после украдкой вытирала губы рукавом, думая, что должно быть также его стареющая жена целует ему замшелый бездействующий пенис…

Через двадцать минут всё было готово. Баба Шура заперла входные двери и наполнила купель водой из приготовленного заранее эмалированного ведра. Подойдя к Лене, она спросила:

— Ты крест-то принесла?

— Да, конечно, — ответила та, достала из сумочки маленький полиэтиленовый пакет, в который был убран золотой крестик на золотой же цепочке, и протянула его старухе.

— Ох, Леночка! Христа на цепи не носят! Шнурок повяжи потом!

— Извините, баба Шура, я не знала, что на цепочке нельзя! — смущённо и заискивающе сказала Лена. — Обязательно повяжу верёвочку, обещаю!

— Ладно, ты молодая ещё. Слушай меня, я ведь плохому-то не научу! Единицы спасутся, помни!

Лиза включила камеру и сделала несколько снимков, подбирая настройки соответственно обстановке. Из алтаря вышел молодой черноволосый священник с клочковатой бородой. В руках он держал евангелие, серебряный крест и небольшой деревянный ящичек. Окинув взглядом присутствующих и положив эти предметы на тумбу, он тихо поздоровался и попросил всех назвать свои имена. После того как просьба была выполнена, он представился отцом Виктором и сообщил, что сегодня ещё одна душа обретёт путь спасения в этом прожжённом грехом мире. Спросив, все ли собравшиеся крещены в православной вере и получив утвердительный ответ, он прочитал небольшую проповедь о значении таинства крещения для христианина. Мягкий и монотонный его голос растекался по церкви как елей. Взгляд больших карих глаз отца Виктора имел какое-то слезливое, но ничего не обозначающее выражение и был направлен выше лиц слушателей. Лиза поймала его голову в перекрестье видоискателя. «Рохля и пустомеля, иди ты к чёрту со своими таинствами!» — подумала она и нажала на клавишу затвора.

То, что происходило дальше, показалось Лизе скучным и противным. Она снимала лица героев этого представления и чувствовала, что фотографии получаются совершенно пресными. Электрические зарницы фотовспышки то и дело отражались в стёклах киотов, и Лиза видела в этой игре света намного больше настоящего, чем в глазах своих бывших друзей. Глядя на маленькую Анну, облачённую в белую крестильную сорочку, она вспомнила о вчерашнем разговоре с Игорем и Алексом на тему оптимального возраста для деторождения. «Да, чёрт возьми, я не хочу детей! — подумала она со злостью. Не хочу, несмотря на то, что уже тридцать. И пусть кто-то считает, что я неполноценная. В конце концов, может быть для таких убогих, как Леночка, я и есть неполноценная. Если им нравится разменивать единственную жизнь на обосранные памперсы, пусть они и рожают, мне наплевать! Вот и Алекс теперь туда же. Но для него сынок или дочка — это совместные прогулки в парке по воскресеньям и больше ничего. Он не станет спускать свою жизнь в унитаз ради детишек. И я не стану. Так что пошли они все на хер, я в эту игру не играю!».

Наконец, после помазания елеем, наступила кульминация. Священник склонил девочку над купелью и три раза окатил её голову водой из алюминиевого ковшика, каждый раз повторяя: «Крещается раба Божья Анна, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь». Рядом с полотенцем наготове стояла Баба Шура. Аня выпрямилась, и с её тёмных волос побежала вода, стекая по лицу, рукам и скатываясь на пол крупными частыми каплями. Свечница протянула священнику крестик, тот макнул его в купель и надел Ане на шею. После этого Баба Шура подошла к девочке и ласково обернула её голову полотенцем, причитая: «Маленькая моя, теперь ты стала ближе к Боженьке! Люби Его!». И Лена, и Сергей смотрели на свою дочь с умилением. В руках у них горели свечи. Алекс едва заметно улыбнулся, не теряя, однако, отсутствующего выражения глаз. Тщательно обтерев девочку, старуха-крёстная надела на неё сухую белую сорочку.

Перекрестившись на икону Преображения, отец Виктор поклонился, затем взял в руку серебряный крест, лежавший на тумбе, и предложил поцеловать его присутствующим. Алекс из приличия вместе со всеми исполнил ритуал, но до металлических ног Христа губами не дотронулся, остановив своё лицо в нескольких миллиметрах от атрибута христианского поклонения. Сергей приложился губами к основанию креста и быстро отошёл. Лена же с чувством припала к серебряной копии древнего орудия казни и проговорила: «Благословите, Батюшка!». От этой фразы Лизу так и передёрнуло. Священник взмахнул крестом в воздухе, изображая знак благословения со словами: «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!». «Спаси Вас Господи, Батюшка!» — с трепетом ответила Лена и поцеловала ему руку.

Как только обряд был совершён, Лиза с Алексом сразу же вышли из церкви.

— Зачем ты подписалась на эту ерунду? — с усмешкой спросил Алекс. — Они же чокнутые все!

Лиза задумалась, не зная, что ответить. Ей было не по себе.

***

Они дождались остальных и все вместе пошли к парковке. Лена, выглядевшая совершенно счастливой, пригласила всех в гости отметить Анины крестины. Лиза же ещё в церкви решила, что сегодня она в последний раз видится со своей бывшей подругой. Мысль провести вечер за разговорами о детишках и Боженьке повергла её в ужас. Нужно было срочно прощаться. Она натянула на лицо выражение вежливого извинения и сожаления одновременно и обратилась к супругам:

— Спасибо за приглашение, дорогие! Мы бы с удовольствием, но, увы, не можем. Алексу к понедельнику нужно доделать важный отчёт: у них в клинике какая-то проверка. Очень много работы! А я должна ему помочь, хотя бы своим присутствием. Простите, что так получается!

— Очень жалко, Лиза! Сашка, совсем никак, хоть на часок? — Лена по-настоящему расстроилась.

— Не, Лена, Серёга, извините… Но никак… Сволочной отчёт… — промямлил Алекс печальным голосом.

— Жаль! Ну ладно, мы понимаем, что тут сделаешь! От работы не отвертеться, даже на выходных, — сказал Сергей и, улыбнувшись, добавил: — Хочу туда, где нет труда, и хлеб буханками растёт!

— Это точно! — усмехнулся Алекс. Лиза промолчала, понимая, что они спасены. Налетевший вдруг порыв ветра растрепал её чёлку. Она поправила волосы рукой и посмотрела на Аню. Та задрала голову вверх и наблюдала, как по низкому октябрьскому небу катятся серые тучи. Лиза подняла всё ещё бывшую наготове камеру и запечатлела эту сцену.