Андрей Шляхов - Москва на перекрестках судеб. Путеводитель от знаменитостей, которые были провинциалами

Должно быть, из далекого тридцать шестого года и идут корни неприятия Владимиром Войновичем Советской власти и любого тоталитаризма вообще.

Сталина он, по собственному признанию, ненавидел лет с четырнадцати. И к тому же в Ленине сомневался.

В Москву Владимир Войнович приехал в 1956 году, отслужив в армии (тогда служба длилась четыре года). В течение пяти лет он работал плотником на стройке, полтора года проучился в Московском областном педагогическом институте имени Н. К. Крупской, а в конце концов устроился на работу в редакцию сатиры и юмора Всесоюзного радио в должности младшего редактора. (И все это время Войнович писал. «Одно время я все бросил, — напишет он позднее. — Только писал. Деньги не зарабатывал. Я был нищий, у меня были одни штаны, стоптанные ботинки, а я писал, писал, писал… Приехал в Москву в 56-м, а начали меня печатать в 61-м. Голодный. Одни брюки, которые я смотрел на просвет: нет ли дырок? Я мог бы чем-нибудь заняться, чтобы жить более или менее сносно и иметь вторые брюки. Но я этого не делал, потому что был весь поглощен работой».

Однажды к концу рабочего дня Войнович заметил, что одна из сотрудниц редакции обзванивает подряд всех известных поэтов-песенников с просьбой написать за две недели песню на космическую тему.

Поэты возмущались — срок в две недели казался им неоправданно коротким.

Войнович набрался смелости и предложил свои услуги.

«— Ты? — она посмотрела на меня с недоверием. — А ты что, пишешь стихи?

— Пописываю, — признался я.

— Но ведь песни ты никогда не писал?

— Не писал, — согласился я, — но могу попробовать.

Она смотрела на меня, долго молчала, думала.

— Ну, хорошо, — произнесла наконец. — А сколько времени тебе нужно?

— Завтра принесу, — сказал я».

Написал и принес.

Известный композитор Оскар Борисович Фельцман, автор многих шлягеров, написал музыку.

Певец Владимир Трошин спел песню.

Песню запустили в эфир.

Песня сразу стала знаменитой.

Припев:

Припев.

Припев.

Один из редакторов сделал «планету голубую» «планетой дорогой».

«Пыльные тропинки» в музыкальной редакции хотели заменить на «новые» или «первые» — Войнович отстоял.

Правда, «закурим» в итоге поменяли на «споемте» — космонавты пропагандировали здоровый образ жизни.

За полгода Войнович сочиняет еще четыре десятка песен, но самой известной так и останется первая.

«Когда меня начали наказывать за плохое поведение, — вспоминает Войнович, — то мои книги, пьесы и киносценарии сразу запретили. А песни разные, но эту дольше других, продолжали исполнять. Правда, без упоминания имени автора текста. А потом и вовсе убрали слова, оставили только музыку. Лет через двадцать, когда я стал опять разрешенным писателем, на песню эту тоже опала окончилась. Но уже наступили новые времена. И народ запел новые песни».

Осень 1960 года оказалась для Владимира Войновича удачной. И песню его распевала вся страна, и журнал «Новый мир», которым тогда руководил А. Т. Твардовский, принял для публикации его первую повесть «Мы здесь живем».

С 1962 г. Войновича приняли в Союз писателей СССР.

Одной повестью сотрудничество с «Новым миром» не закончилось.

Во втором номере журнала «Новый мир» за 1963 год опубликуют повесть «Хочу быть честным», однако Войновичу не пришлось долго радоваться этому приятному событию — повесть была признана политически вредной, ибо автор дерзнул утверждать, что в Советской стране честному человеку труднее жить, чем нечестному.

В центральных газетах стали появляться гневные статьи, написанные от имени «простых советских людей». Названия этих статей говорят сами за себя: «Точка и кочка зрения», «Литератор с квачом», «Это фальшь!».

Войнович продолжает писать. Пишет он хорошо. Реалистично, проникновенно и с юмором. Официальная критика продолжает поругивать Войновича, но до поры до времени его печатают.

И дернул же черт перспективного талантливого молодого советского писателя! И нашептал этот самый черт советскому писателю на ушко всякую ересь! И ведь самое интересное то, что советский писатель, у которого было все — слава, деньги, писательское звание (а точнее — членство в Союзе писателей СССР, без которого советский писатель превращался в тунеядца), к советам черта прислушался!

Советские писатели вообще-то были людьми умными. Битыми, тертыми, пугаными и поэтому очень сообразительными. Они твердо знали — если писателя ругают, но из заветного Союза писателей не исключают и в тюрьму не сажают, то, значит, — писателю дают шанс.

Шанс осознать свои прегрешения перед Советской властью и исправиться. Предварительно покаявшись в своих грехах публично — на одном из заседаний Союза.

Слова следовало подкрепить делом — в срочном порядке написать что-то идеологически правильное и полезное.

Не обязательно о Ленине, тем более, что писать об отце-основателе разрешалось только доверенным и не раз проверенным кадрам, достаточно написать о передовом рабочем…

Или — о сознательной доярке, болеющей душой за повышение надоев…

Или — о военных подвигах Генерального секретаря (глубочайшая, неисчерпаемая тема).

Владимир Войнович написал о солдате. Тоже, знаете ли, неплохая тема. Произведения о правильных солдатах власти нравились. За такую книгу могли разом списать все грехи, было дело.

Только вот упрямый Войнович написал о плохом солдате. О разгильдяе, недотепе и, можно сказать, дезертире.

А еще — о несознательных колхозниках.

А также — о плохих сотрудниках НКВД.

И даже о партийных работниках написал не так, как полагается.

Что уж там говорить — даже названия подходящего выдумать не мог, а еще писатель! Правильные книги как называются? «Поднятая целина», «Железный поток», «Как закалялась сталь». А Войнович назвал свою книгу «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Чувствуете разницу? Да и какая у солдата может быть жизнь, я вас спрашиваю? У солдат вместо жизни — служба. А вместо приключений — подвиги, иногда с летальным исходом. Ведь уже по названию чувствуется, что перед нами роман-анекдот, глумливая пародия на все то, что дорого сердцу советского человека!