Михаил Гиголашвили - Тайнопись

Мои спутники внимательно прислушивались к разговору, Ханси — боязливо, Франц — с интересом.

— И бабы, говорил, в витринах сидят! — добавил третий, Витек с хитрыми глазами. В расставленных руках он держал бутерброд и банку пива.

— Всё туг есть, — сказал я им. — Надо только платить.

— Да бабки есть, — сказал Валера, вытаскивая из штанов комок денег.

Увидев это, Франц оживился:

— Что им надо?

— Они хотят машины купить, — ответил я ему.

— Ма-ши-ны? — удивился он. — И сколько же им надо?

Я перевел.

— Да штук 15, - сказал Иван, снимая шапочку и обтирая ею лоб. — Мы порожняком назад идем, места много. Понимаешь, нас тут один кентяра обещался встречать, да не пришел.

— Какой там 15!.. Больше, — вступил Валера. — И Серега хотел, и чучмеки, и помех, и звери… Може, еще кто… Штук 20.

Франц не поверил своим ушам. Поговорив еще с матросами, я коротко объяснил ему ситуацию: они с грузовой баржи, что-то привезли из Мурманска («да лом всякий — сталь, медь, олово»), обратно идут пустые, команда хотела купить машины, на таможне уже всё схвачено, но местный «друг» не явился, капитан с боцманом уже два дня, как не возвращаются, где-то пьют, языка никто толком не знает, куда идти — неизвестно, («вчера двое ушли, так до сих пор не вернулись!»); только одну поварову машину и купили с рук, а она и до баржи не доехала, краном грузили.

— Какие они хотят машины? — спросил Франц. Глаза его из небесных превратились в алюминиевые. Он бросил недоеденный бутерброд и аккуратно утерся платком. — Новые?

— Да боже упаси! Б/у, конечно, дешевые чтоб! — был ответ, а Иван добавил:

— Помоги, родной, будь другом, ты, видать, хорошо по-ихнему говоришь. А кто дяди-то?

— Бизнесмены, — ответил я.

— А водки им не надо? — тихо шепнул Витек. — У меня ящик в кубрике стоит, дешево отдам, по пять марок…

— Тут гульдены.

— Да хрен с ними, что есть. По пять отдам.

На это предложение Франц неожиданно среагировал:

— Беру.

— Так на борт пойдем, поговорим? — обрадовался Витек.

Я перевел. Ханси захныкал:

— Куда еще идти? Чтоб убили? Mein Gott, ты на этот пароход посмотри! — указал он на мрачный остов судна, а Франц спросил:

— Есть у них там, на барже, телефон?

На этот вопрос Иван, подумав, ответил:

— Да есть как будто. Митька ж купил тут радиотелефон. Без шнура.

— Ну и что, что купил? Може, он его в очко себе включать будет? Ну и долбоеб же ты! — взъярился Валера. — И как таких мудаков земля носит? Где тут его АТС? Ты погляди, где мы!

— Им действительно нужны машины? — еще раз спросил Франц.

Я уточнил у матросов, сказав, что человек этот может помочь.

— Нас в Мурманске уже клиенты ждут! Если без машин прибудем — хана!

Убедившись, что дело серьезно, Франц предложил:

— Я могу сейчас позвонить моему другу, хозяину автомагазина, и он сам приедет сюда через полчаса.

— И сегодня же купить? — завороженно спросил Валера и выдохнул: — Ну, ништяк! — а Иван недоверчиво качал головой:

— Поздно, магазины закрыты уже…

Франц отошел к киоску, что-то сказал продавцу, тот двумя пальцами полез во внутренний карман халата, достал телефонную трубку, антиквар набрал номер; чирикнул что-то пару раз, осматриваясь, вернул трубку, щелкнул по стойке монетой, которую продавец не хотел брать, и возвратился к нам:

— Будет через полчаса. Это мой друг Бенжамен, у него два магазина и автомастерская. Я сказал ему номер причала.

— И запчасти, може, есть? — загорелся Валера. — Ну, пошли на борт, выпьем по сто грамм за встречу!

Когда мы шли к трапу, Ханси шепотом спрашивал у меня:

— Это не опасно? Откуда они?

Я перевел.

— Мурманск, отец, — ответил Валера, а Иван добавил:

— Мурманск слыхал, Балтфлот, где Гитлеру капут пришел?

— Он немец, — предупредил я его.

— Немец? — удивился Иван. — Мы ж в Голландии, нет?

— Ты бы, гнида, поменьше болтал! — начал пилить его Валера. — Спасибо, людей встретили, а то была бы тебе хана за твой язык паскудный, которым ты только брехать умеешь. Еще «Гитлер капут» кричишь!

— Что им надо? — уже с явной тревогой спрашивал Ханси, слыша знакомые слова. Вид у него был всклокоченный.

— А правда туг минетчицы в витринах сидят? — припомнил опять Витек, глядя хитрыми глазами. — В витринах, брехал, сидят?

— Правда.

— Где?.. Братва какой уж день мучается.

— За деньги сто штук на автобусе привезут. Тут за деньги всё на дом заказать можно, кроме солнца и луны, — ответил я.

— Ну, ништяк, — удовлетворенно произнес он.

В витринах, действительно, девочки тут сидят, но есть ли у них дипломы по их древней профессии — никто не знает. Чтобы эту оплошность исправить, в Берлине открыли семинар по оральной любви, то бишь по минету. Этому событию Лило Вандерс посвятило одну из своих передач. Семинар называется Lutsch-Seminar, по нашему, значит, Сос-семинар. Участников — полный зал битком. На сцене — две металлические конструкции, Кафка бы обзавидовался. Тут же консультанты, мужчина и женщина. Выходит, например, девушка с бананом, заправляет его в аппарат, на гибкую ножку, сама устраивается на стуле, на корточках, на коленях — кому как удобно (аппарат всюду достает), и начинает на банане свое домашнее задание показывать. Консультант, следя за ней, дает советы и указания: «Глубже, мягче, легче, не спешить…».

За другим аппаратом мужской участник усердно половину дыньки лижет, а консультантша определяет на глаз момент вероятного оргазма: «Стоп! Время!». Плод каждый участник выбирает себе сам, причем его тип и размеры, длительность процедуры, длина языка и другие важные данные вносятся в компьютер. А зал внимательно и с интересом смотрит, и улыбочек нет, всё строго научно и серьезно, и никто из зала не кричит, не хохочет, советов не дает, а многие даже что-то записывают, потому что экзамен сдавать предстоит, без него сертификата не получишь.

Финалом же семинара, выпускным балом становится обоюдный минет по желанию участников. Финал, к сожалению, не показывают, потому что по ТВ такие вещи показывать запрещено. Старые немцы плюются и говорят, что вся эта глупость из Америки идет. Наверно. Из Америки — глупость. Из Англии — говяжье бешенство. Из Голландии — наркотики. Из России — уран. Из Франции — СПИД. Это уже известно. Кстати, психология — единственная дисциплина, которой в Германии запрещено заниматься иностранцам, и никакие дипломы не признаются. А почему — сам подумай. Это так же труднообъяснимо, как и продажа противозачаточных таблеток строго по рецептам, однако же факт.

До появления Бенжамена мы успели выпить всего бутылку. Команда, вся сплошь в «адидасах», узнав о благой вести, окружила нас, предварительно перезнакомившись с нами за руку, отчего Ханси очень взволновался — столько мозолистых лопат он никогда не пожимал.