Виктория Morana - ПОКОЛЕНИЕ «NET»

Юля жалела, что на рабочем месте нельзя выпить что-нибудь алкогольное. В своем офисе она одна, казалось, уделяла внимание вопросу прошедшего голосования, результаты которого, по ее мнению, требовалось срочно отметить. Ни смотря на то, что уже к полудню этого дня стало известно, что «Партия Жуликов и Воров» [31] - именно так пользователи Интернета называли партию «Единая Россия» с подачи Алексея Навального, которому приписывают создание этого словесного бренда набрала большинство в 52 %, такое количество «народной поддержки» и близко не стояло с тем, как поддерживали партию раньше. Формально, правящая партия не набрала в Думе даже конституционного большинства (раньше они занимали почти 2/3 всех депутатских кресел), а если еще формальнее, то настоящий результат «ЕдРа» составил 49 %. Голоса менее половины населения России партия заработала, не смотря на практически единогласную поддержку кавказских и нефтяных регионов, существующих на правительственные дотации. На практике это означало, что еще 10 % у «Единой России» можно отбирать спокойно [32] - альтернативный подсчет голосов представителями оппозиции отдал «Единой России» 34,72 % голосов .

— Радуешься? — спросил у Юли коллега по офису, не отрываясь от перебирания бумаг и форм с договорами.

— Конечно, — улыбнулась Юля. — Мы так старались, и мы это сделали. Формально, «ЕдРо» проиграло в пух и прах.

Юленька не сказала, что чувствует в этом и свою заслугу тоже. Коллегам не стоит знать, как она вечерами клеила агитационные наклейки в метро, как проводила образовательные беседы со всеми своими друзьями, как убивала кучу времени на обсуждения в Интернете. Некоторые сотрудники их компании тоже попали под ее обаяние, кого-то она смогла переубедить. Даже тот самый парень, который сейчас говорил с ней, когда-то собирался голосовать на «Единую Россию». Она уговорила его этого не делать. Или, может, это была и не она, но не важно, ведь его голос не достался жуликам.

— Отлично, — покивал коллега, передавая ей папку с последним рабочим заданием от начальства. — И что же теперь?

— Теперь? — спросила Юля, замирая с папкой в руках. — В каком смысле?

— В самом прямом, — пожал плечами молодой человек, его галстук синего цвета заходил из стороны в сторону, туго завязанный под горлом. — «ЕдРо» набрало меньше своих обычных рекордных результатов, оно потеряло всеобщее обожание. В Думе станет больше коммунистов, добро добилось равновесия сил во вселенной. А дальше что? Пенсионерам станет лучше дожить свой век?

— Очень надеюсь, — кивнула Юля. — Можно будет большинством голосовать за инициативы, которые «ЕдРо» никогда бы не допустило.

— Повысятся заплаты? — продолжал парень.

— Ммм… — прикусила губу Юленька.

— Может, меньше нефти будет продано за границу, или цены на бензин упадут? — не отставал он.

— Так, слушай! — возмутилась девушка. — Всего понемногу, ты не согласен? Вчерашние выборы показали правящей партии, что она не всесильна, что народ не доволен ее работой и, следовательно, надо больше стараться, иначе за них вообще никто не будет голосовать, — Юля загибала пальцы, пытаясь донести свою мысль до собеседника. — Следующим шагом будут выборы президента…

— О, боже, только не говори, что ты будешь пропагандировать теперь и поэтому поводу? — отшатнулся от нее молодой человек и, от ужаса, ослабил галстук. — Вот уж где все предрешено, так это там…

— Тоже самое говорили и про выборы в Думу, — напомнила ему Юля, возвращаясь к работе. Ей все-таки хотелось отпраздновать эту маленькую, но важную, по ее мнению, победу.

В течение рабочего дня у девушки не было времени сидеть в Интернете, более того, она была полностью уверена, что читать там нечего. Она не заметила, что среди таких людей, как сама Юленька, радовавшихся значительному снижению популярности «Единой России», ни смотря на фальсификации, были и другие, куда более радикально настроенные. Такие люди, предавая меньшее значение победе объединенных сил оппозиции, в Интернете и за его пределами не смогли забыть об огромном количестве фальсификаций. Результат без «кражи голосов» мог бы быть еще более успешным.

Представители партий, так или иначе проигравших голосование, а так же тех, чьи голоса, по законодательству, были разделены между победителями, посодействовав увеличению отрыва «Единой России», были очень возмущены массовыми фальсификациями во многих регионах страны. Ситуация дошла до абсурда еще в час ночи, пока считали голоса. Результаты голосования по Ростовской области от Центризбиркома в 00 часов 50 минут в совокупности составляли 146 %, о чем умудрились сказать в новостях [33] - изображение того телеэфира есть тут http://gifka.net/wp-content/uploads/2011/12/146.jpg . Те, кто не верил в «кражу голосов» после выхода этой информации как минимум растерялись.

Весь мир наблюдал за тем, как Центральный избирательный комитет будет комментировать столь огромное количество видеороликов, заявлений и жалоб. Центризбирком молчал, зато возмущению людей, работавших наблюдателями более 12 часов подряд, чьи результаты по участкам и районам теперь не сходились с официальными, не было предела.

Юля об этом не знала. Она пребывала в состоянии благостного облегчения, до этого постоянное напряжение преследовало ее почти неустанно. Теперь ей просто хотелось отдохнуть, поверить, что все закончилось и дальше будет только лучше.

По статистике, разговоры о политике в 2011-го году занимали около 6 % рабочего времени офисных работников. На трудовой процесс это не повлияло, однако многие коллеги, ранее не имевшие никаких общих интересов, оказались обладателями одинаковых политических взглядов. Начальство, по причине субординации не привлекалось в разгоряченные дебаты.

Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни.

(с) В.И. Ленин

Миха сидел на скамейке на Чистых прудах и курил. Здоровый образ жизни приветствовался в его организации, но старших наставников рядом не было, отругать его было некому. Второй рукой молодой человек теребил нательный крестик, задумчиво выпуская дым из ноздрей. Декабрьский холод забирался ему под кофту. Парень провел на улице уже несколько часов, уйдя из дома еще до того, как стемнело. До этого он почти не спал всю ночь, сидел на кухне с собственной теткой, рассказывавшей о том, как прошел для нее день выборов.

Тетка работала в государственном учреждении, название которого ее племянник даже запомнить не мог. На своем пятом десятке, она умудрялась сводить концы с концами, крутясь от премии до премии, вручавшейся квартально, иногда продукцией, которую она таинственным образом загоняла по достойной любой премии цене знакомым.