Алексей Ильин - Время воздаяния

Первое время я все же вставал иногда, чтобы приготовить себе пищу, съесть ее, а потом посетить туалет. Но я быстро понял, что таким образом я все же произвожу какие — то действия, а я именно желал прекратить их совсем — и так я совершил их в своей жизни достаточно, и, похоже, ни мне, ни жизни пользы от этого не было. Я решил перестать делать и это, последнее, и думал, что это будет очень трудно, и это оказалось трудно, но совсем не так, как я думал — да и то, лишь поначалу. Постепенно я привык и больше уже не делал, действительно, ничего. День сменялся ночью, а ночь — днем; я все лежал, закрыв глаза, и вспоминал прошедшую жизнь. Вокруг меня ровно ничего не происходило, и ничто не мешало мне предаваться этим своим воспоминаниям. Иногда перед моим, замкнутым веками взором проплывали огненные кольца, меняя свою форму и цвет, истаивая в темноте, и это означало, что я засыпаю — я засыпал, и тогда воспоминания мои приобретали характер снов; тогда сверху, откуда — то сверху начинало спускаться ослепительно белое сияние, будто само солнце нисходило в мой прикрытый веками внутренний мир, и цветные кольца, напротив, наплывали откуда — то из глубины, расширяясь и сливаясь с этим белым сиянием: я просыпался, сны плавно перетекали в размышления; мне постепенно стало это напоминать мое долгое существование в самом начале, будто бы гигантской каменной куколкой, из которой никогда не вылупиться бабочке, просто потому, что бабочки такого исполинского размера никому не нужны. Однако мало — помалу я стал все чаще задаваться вопросом: а было ли в действительности все это — что мне вспоминалось? Может быть, все это — просто сны или бред уставшего от жизни и свихнувшегося старика? Который родился, как и указано в его паспорте — в 1910 году, поступил в гимназию, но почти сразу же был вынужден ее бросить, поскольку революционные власти упразднили прежнюю систему образования и ввели новую, обновленную, взаимное обучение и все такое. Затем его, как и всех, призвали в армию, но признав негодным из — за плоскостопия и подозрительной манеры задумываться и отвечать на вопросы невпопад, отправили проникаться новым мышлением на еще какой — то рабфак, который он, сам не заметив, окончил и затем поступил в университет на историко — филологический факультет; закончив его, работал учителем до самой войны, пошел на фронт, получил контузию, снова был комиссован, голодал и холодал до конца войны в своем родном городе, снова работал учителем, затем за тот же нелепый образ мыслей был тихонько с преподавательской работы убран, некоторое время слонялся, не зная, чем заняться и как заработать на жизнь, устроился наконец в это свое общество «Знание», теперь ушел на пенсию, свихнулся от одиночества окончательно… И вот — просто, исключительно по своей воле и решению, без малейшего принуждения с чьей — либо стороны — лежит в своей одинокой квартире, ни о чем уже не беспокоясь и стараясь не беспокоить никого другого? И мало — помалу мне стало казаться, что всё это — если взглянуть на вещи здраво — именно так и есть.

Так я еще жил, если это можно назвать жизнью, довольно долго; мне было скучновато, однако у меня были мои размышления, и я во всяком случае был уверен, что теперь ни я, ни окружающий меня мир не имеем друг на друга никакого влияния, никак не можем навредить друг другу, принести страдания; что мы существуем совершенно независимо. И точно — никому не было до меня дела и ничто меня не тревожило: то есть время от времени я слышал звонки в дверь, но это происходило не чаще чем (как я оценивал) раз в месяц, мне тоже не было до них никакого дела, а постепенно я даже и перестал их слышать.

Но однажды меня вдруг разбудило ясное ощущение, что пустота со мною рядом чем — то заполнилась, что рядом со мною кто — то есть и внимательно на меня смотрит; впрочем, я настолько потерял интерес к происходящему, что даже это меня не заинтересовало — так, каменной глыбой я и продолжал лежать, сразу о чем — то задумавшись и забыв, что меня разбудило. Из этой задумчивости вывел меня давно позабытый, но узнанный мною тотчас голос:

— Так, — произнес он с невероятной теплотой и, казалось, радостью от встречи после долгой разлуки. — Ну — с, приступим.

«Боже!» — только и успел я подумать.

Великий Сфинксбыл воздвигнут в Гизе, в эпоху Древнего Царства в Египте (ок. 2520–2494 до н. э.), в правление фараона Хафры. По другим источникам — Великий Сфинкс появился даже несколько раньше, и был создан вообще не египтянами, а неизвестно кем. Мнение науки по этому вопросу пока не определилось окончательно.

Часто полагают, что сфинксы принадлежали к женскому полу, однако это не совсем верно — существами женского рода были лишь греческие сфинксы, образ которых был частично заимствован у египтян; почему греки при этом решили поменять еще и пол, науке также неизвестно. Египетские сфинксы — мужского рода.

Сфинксам приписывалась мудрость и склонность загадывать загадки.

Происхождение пророка Заратуштрыточно не установлено; различные исследователи датируют его жизнь периодом от начала второго тысячелетия и до IV века до н. э.; так или иначе, 2003 г. был отмечен ЮНЕСКО, как год 3000–летия зороастризма.

Написанная Заратуштрой самая древняя часть Авесты — Гаты — рисует его скорее мыслителем и проповедником, нежели пророком: учение его носило ярко выраженный рациональный и этический характер, осуждало несправедливое насилие, восхваляло мир между людьми, честность и созидательный труд. Главная его идея — фундаментальная оппозиция добра и зла; по этой причине зороастризм называют первой дуалистической религией, послужившей основой для позднейших дуалистических учений и дуалистических элементов других религий. Однако подобная точка зрения представляется не вполне обоснованной, поскольку богом в зороастризме все же признавался лишь единый Ахура Мазда — творец мира и доброе его начало.

Главный ритуальный элемент в зороастризме — культ огня, которому приписывалось божественное происхождение и который в храмах веками поддерживался негасимым. Зороастрийцам предписывалось соблюдение духовной и телесной чистоты, а также повсеместное уничтожение всех проявлений зла, в том числе — «нечистых» животных: жаб, змей, пауков и т. п. Наибольшего расцвета зороастризм достиг в Персии, однако в современном Иране он официально запрещен.

Предположительно элементы учения и ритуалов зороастризма, как и некоторых еще более древних учений ведической традиции можно заметить в христианстве, особенно православном. Однако зороастрийцы впоследствии преследовали христиан и разоряли их святыни — например, в древней, как сообщают, Иберии.