Андрей Шляхов - Доктор Данилов на кафедре

— Кандидатур всего две — Раиса Ефимовна и Яна Зиновьевна, — подумал вслух Данилов.

— Спасибо, что меня вы ни в чем таком не подозреваете, — улыбнулась Колосова. — И правильно — это точно не я. И не Раиса с Янкой. Во-первых, вы с ними не ссорились, во-вторых, они на такое не способны. И женщина будет стараться развести мужчину только в одном-единственном случае: если захочет, чтобы он женился на ней. Не стану вдаваться в подробности и выдавать чужие тайны, но скажу точно — не они. Ищите в другом месте. Может, в вас какая-нибудь прелестная соседка влюбилась? И начала усердно расчищать себе дорогу…

— С ними у меня большой дефицит, — усмехнулся Данилов. — И повода я никому не давал. И мне никто и никаких намеков не делал.

— Возможно, она стесняется, — предположила Колосова. — А может, хочет действовать наверняка — развести и потом уже намеки делать. Чтобы зернышки в подготовленную почву упали. Так больше шансов… Интересная история. Вы мне потом расскажите, чем дело кончится, ладно? И кто вас так любит?

— Непременно, — пообещал Данилов. — Раз уж сказал «а», то как без «бэ»? Только строго между нами, ладно?

— Ладно-прохладно-мармеладно! — пообещала Колосова. — А все-таки все вы, мужики, одним миром мазаны! Считаете нас сплетницами. Можно было и не предупреждать, разве я без понятия…

Данилов устыдился, попросил прощения и тут же его получил. Короче говоря, разговор закончился ничем.

Но интрига тем не менее продолжалась.

— Данилов! Это случилось! — объявила с порога Елена. — Только что! За десять минут до твоего прихода!

— Маша сказала первое слово или Никита объявил, что женится? — предположил Данилов. — А что мы так шумим? Маша не спит?

— Я ей поставила музыку, пусть развивается, заодно и отдохнем немного друг от друга. Данилов, мне только что звонила твоя любовь! Настоящая!

— Ух ты! — восхитился Данилов. — Настоящая, говоришь…

Из спальни, перекрывая тихие звуки фортепиано-скрипичной классики, донесся истошный вопль. Прослушивание музыки можно было считать законченным.

Умывшись и переодевшись в домашнюю одежду — джинсы и футболку (санитарный режим с рождением дочери стал очень строгим), Данилов явился в спальню. При виде отца Мария Владимировна заулыбалась, издала какие-то бодрые звуки (сам Данилов думал, что это и есть агуканье) и протянула к нему ручонки.

— Иди сюда, красавица, погуляем.

Данилов забрал Машу и начал расхаживать с ней по комнате.

— Что это у нас? Это у нас полка. А на ней — что? На полке книжки. А это у нас телевизор! Папа уже забыл, как он включается…

— Конечно, — ехидно поддела Елена. — Если у человека есть настоящая любовь, то ему уже не до него.

— Ты не иронизируй, — попросил Данилов, останавливаясь посреди комнаты. — Маша, давай вместе строго посмотрим на маму и скажем ей: «Так низзя!»

— Гым! — оживилась Мария Владимировна.

— Так нельзя! — поправила Елена. — Я прошу не сюсюкать с ребенком и не коверкать слова! А то она так и будет говорить, когда вырастет. Все же закладывается в раннем детстве!

— Маш, что в тебя уже заложилось? — спросил Данилов, легонько встряхивая дочь. — Надеюсь, что хорошее?

Дочь ничего не ответила. Зато наконец-то начала рассказывать Елена:

— Звонок на домашний. Я снимаю трубку и слышу: «Але, это квартира Владимира Данилова?» — Говорю: «Да», — тоже не здороваюсь. «А это его жена?» — «Жена, — говорю, — она самая». И тут она мне выдает, причем довольно вежливо: «Не хотелось бы вас огорчать, но ваш муж любит меня, а с вами живет исключительно из жалости. К сожалению, это так». «К чьему, — говорю, — сожалению? Моему или вашему?» — «К вашему. Он не может сказать вам, боится, что вы неадекватно воспримете эту новость, поэтому я решила сама позвонить…» Очень, кстати, натурально держалась девушка, не переигрывала. Я позволила себе рассмеяться (ну, сколько можно сдерживаться-то?) и говорю: «Все нормально, милая незнакомка. Если он вас любит, то забирайте его на здоровье… при желании можете жить у нас, комнатка молодоженам всегда найдется!»

— Ловко! — одобрил Данилов. — Маша, наша мама — молодец, да?

— Гым!

— Она, чувствуется, обалдела от такого радушия и замолчала. А потом спрашивает:

— Вы это серьезно?

— Серьезнее и не бывает! Раз у вас настоящая любовь, то разве можно ж вам палки в колеса ставить? Нельзя! Можно только смотреть на вас и радоваться.

Она интересуется:

— А это точно квартира Владимира Данилова?

— Точно, точно. Владимира Александровича Данилова, старшего лаборанта кафедры анестезиологии и реаниматологии…

А она отключилась, не успела я ее на чашку кофе или чая пригласить. И как-то, боюсь я, что больше она не позвонит. Не сладилось у нас…

— Да уж! — согласился Данилов.

Передав Марию Владимировну Елене (с рук на руки, в буквальном смысле этого слова), Данилов отправился ужинать. Куриный суп с лапшой как-то не вдохновил, захотелось простых и вредных бутербродов с сыром и маслом. Отдавая должное здоровому питанию, Данилов украсил каждый из четырех бутербродов листочком салата, заварил в чашке чай и сел за стол.

Недаром некоторые считают, что жирные кислоты стимулируют мозговые процессы. Данилов не успел дожевать первый бутерброд, как его осенило. Да так, что пришлось прерывать трапезу, что было совершенно не в его привычках, и отправляться в спальню к жене, только-только приложившей дочь к груди.

— Слушай, Лен, а почему мы думаем, что мстят именно мне? — спросил он с порога. — Может, кто-то из твоих подчиненных усердствует? И нарочно заходит с другого боку, конспирируется?

— Возможно, ты и прав, — после небольшой паузы согласилась Елена. — Тем более что моя работа этому способствует. Каждый день кому-нибудь на хвост наступать приходится, а иногда и на несколько сразу…

— Владимир Александрович, мне тут из департамента прислали, — заведующий кафедрой протянул через стол толстенный коричневый конверт большого формата. — Обработайте, пожалуйста…

Предстояло дать заключение по трем случаям летальных исходов, в которых обвинялись врачи анестезиологи-реаниматологи. В каждом случае в прокуратуру поступили заявления от родственников умерших и были заведены уголовные дела.

«Богато!» — почему-то на почти украинском подумал Данилов, не иначе как сказалось вчерашнее блуждание по украинским сайтам в поисках более-менее приемлемого варианта летнего морского отдыха. Нужно было так, чтобы не очень далеко, не слишком многолюдно и можно было бы доехать на поезде.

Первый случай произошел в восьмой клинической больнице ОАО «Российские железные дороги», в обиходе называвшейся «восьмой дорожной». Анестезиолог Карасеевский обвинялся в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей. Вторая по распространенности в медицинском мире статья — после получения взятки.