Геннадий Южаков - Сингапур

Найти пропавшего человека на улицах города с многомиллионным населением-задача не из простых.

Страховая компания, не заинтересованная в полной уплате страхового возмещения в двеннадцать миллионов американских долларов, всячески старалась подтолкнуть криминальную полицию к активным действиям по поиску капитана. И пока казённая машина поиска путем сбора различных сведений, работала в городе, неожиданно, даже невероятно удачно для начала расследования, такой шанс как бы сам залетел в руки криминалистов.

После того, как полицейский дорожный патруль на сто двадцатом километре от Сингапура рано утром обнаружил в глубоком овраге разбитый джип с поддельными сингапурскими номерами, появились первые следы затерявшегося капитана. Вызванная скорая помощь забрала три трупа и одного пострадавшего в тяжелом состоянии. Ни у кого из них документов, удостоверяющих личности, не оказалось. Зато один из полицейских обнаружил в салоне автомобиля две важные улики. Купюру в десять американских долларов и две пуговицы от пиджака. Пуговицы явно не принадлежали тем четырем, которых увезла скорая помощь. Полицейский, внимательно исследовав купюру, разглядел на ней мелко написанное слово «Европа.»

Поскольку о пропаже капитана было извещено по всем полицейским участкам в том числе и дорожной полиции Малайзии (случилось на ее территории), то найденные вещи вскоре оказались на столе одного из лучших специалистов разыскного дела инспектора Жан Ипахака. Сам он из себя представлял интересную личность, во многом отличающуюся от своих коллег. Всегда отлично выглядевший Ипахака олицетворял собой образ сингапурского Холмса, известного литературного английского сыщика. И не менее важное, замечательные качества, какие помогали в его работе, это холодный рассудок и крепкие нервы. Инспектор Ипахака не теряя времени, отправился на место происшествия. И уже в пути, еще не достигнув участка, где произошла дорожная авария, в его светлую голову пришла удачная мысль: в джипе мог находиться еще один пассажир, то есть по счету-пятый человек. Другой вопрос-когда? Или до аварии, или оставшись в живых, смог куда-то уйти за помощью. В последнее инспектор мало верил, тем не менее имел ввиду. И хотя обследование участка местности вокруг джипа, превратившегося в металлолом, нового ничего не принесло, он был уверен в своей догадке.

Обо всем этом Ли стало известно от самого инспектора. Он появился в агенстве в конце рабочего дня… Цель визита — укрепить свою версию. И после того, как получил подтверждение от Ли о проживании Тоболина в отеле «Европа», спросил, во что был одет капитан.

— Во время визита к нотариусу, он был одет в пиджак и брюки одинакового серого цвета, — ответил Ли.

Тогда инспектор выложил перед ним две пуговицы.

— Может быть, вы помните и такие детали?

Ли удивленно взглянул на инспектора.

— Вы знаете, к сожалению, пуговицы стандартные. Не могу припомнить такие или нет.

— Ладненько… — проговорил инспектор, явно не удовлетворенный ответом. В его глазах, как у волка, почувствовавшего на расстоянии добычу, загорелся азартный огонь — признак профессионального интереса. В данном случае добыча — не капитан, а тот, кто организовал похищение. Потому что считал, если капитану удалось оторваться от преследователей, то прежде всего нужно обезопасить его возвращение.

— Тогда, другая просьба, — обратился он к Ли, — расскажите все, что вам известно о гибели «Голубой линии Гонконга».

Агент постарался уложиться в недлинном рассказе. Инспектор ничего не записывал, хотя под рукой имел и ручку и блокнот. Ли посматривал на часы, но Ипохака, как будто этого не замечая, не собирался покидать агенство.

— Какие-либо связи капитана с другими лицами, кроме вас, вы можете назвать?

Ответ мог бы прозвучать отрицательным, если бы Ли не вспомнил о листочке из записной книжки капитана, который он положил в шкафчик стола. Открыв, обрадовался, что листочек на месте. И подавая его инспектору, сказал:

— Вот, что я имею.

Инспектор внимательно проглядел все записи и не всё понял, поскольку кроме цифр в листочке фигурировали слова, написанные по-русски. Остановившись на последней, он снова обратился к Ли:

— Догадываюсь, записан телефон, а чей? Не подскажете ли?

— Женщины по имени Анна Бергорф. Проживает в Германии.

Пришла очередь удивиться инспектору. Улыбчиво глянув на агента, он как бы шутя произнес:

— Значит, вам, господин Твин, кое о каких связях капитана известно…

Тем самым загнал его в некоторое замешательство. Ли не собирался что-либо от него утаивать и сказав, что его подозрения совершенно напрасны, объяснил в чем тут дело.

Все-таки и этим не удовлетворенный инспектор, продолжал расспросы.

— Не знаете ли, господин Твин, звонил ли ей капитан будучи уже в Сингапуре?

— И на этот ваш вопрос, инспектор, вынужден ответить отрицательно. Я не знаю.

— В таком случае, — продолжил Ипахака, — у меня к вам просьба.

Внимательный взгляд инспектора прямо в глаза Ли подсказал о серьезности его намерения.

— Позвоните пожалуйста в Германию. Осторожно выясните всего лишь один момент: звонил ли ей капитан.

На мгновение Ли представил лицо женщины, которой из Сингапура звонит незнакомый мужчина. Пока он не понимал чего добивается инспектор и какое отношение имеет эта женщина к исчезновению капитана…Однако, согласился:

— Могу…, Подскажите каким образом? Ведь нужен предлог.

— Вот о нем-то я и собираюсь вам сказать, — .начал выкладывать свои соображения инспектор, — его прозорливости можно было позавидовать.

— Скажете Анне Бергорф (назвал по имени, не заглянув в бумажку), якобы капитан собирался лететь самолетом в Россию через Германию и на всякий случай оставил у вас ее телефон. На какой случай, она должна понять. А теперь, когда он покинул Сингапур, у фирмы, в которой он работал, к нему возникли серьезные вопросы. Думаю, она скажет больше, чем вы спросите. А меня интересует всего лишь один факт: если звонок был, то когда? До разговора со страховым агентом или после. А впрочем, и не только…

Инспектор задумался. Ли немножко нервничал, сетуя в душе на него, не слишком ли он задержался в агенстве…Да. И сам Ипахака, очевидно, почувствовал отчуждение агента. Энергично поднявшись со стула, готов был попрощаться, однако, что-то инспектора подтолкнуло сделать оценку своим соображениям:

— Конечно, предлог не основательный. Можно сказать — глупая выдумка и, возможно, вообще не по адресу… Хотя…, нельзя отрицать — в нашем деле любая зацепка может пригодиться.

Более или менее успешно покинув джип, после удушливой в нем атмосферы, Тоболин с упоением и радостью вздохнул свежим воздухом. С первым чувством ощущения драгоценной свободы его захватило временное, сильное возбуждение, которое сконцентрировало и волю, и силы в одном порыве: скорее уходить прочь от этого страшного места.