Юрий Слепухин - Джоанна Аларика

Потом в столице снова произошла революция, а спустя три месяца — еще одна. Дочь патрона приехала из столицы и жила дома. Однажды Мамерто встретился с нею в воскресенье. Нинья [14] Nina (исп.) — барышня. Джоанна вежливо ответила на его поклон и сама заговорила с ним о событиях в стране. Она сказала, что диктатуры больше нет и что теперь все пеоны получат землю. Мамерто отлично знал, что никакой земли он не получит, потому что революций было уже несколько и с каждым разом пеонам становилось только хуже, но он еще раз снял шляпу и пожелал сеньорите, чтобы Гваделупская Божья Матерь вознаградила ее за добрые слова.

Сеньорита, которой было тогда лет тринадцать, еще больше стала походить на иностранку своими серыми большими глазами и удивительным, точно спелый маис, цветом волос, но говорила она на правильном и красивом кастильском наречии, какое можно услышать лишь в церкви, когда падре Теодосио читает свою воскресную проповедь.

Может быть, именно поэтому до Мамерто не сразу дошел смысл сказанного Джоанной. Ему пришлось даже переспросить, и она снова принялась объяснять вежливо и терпеливо. Пеонам действительно должны теперь дать землю, сказала она, потому что эта революция не такая, как были в Гватемале до сих пор, а настоящая. Раньше президентами бывали генералы, им нужна была только власть и деньги, а о пользе страны и народа они вовсе не думали; а теперь президентом стал очень умный и образованный человек — школьный учитель, только не из той школы, где учат детей, а из большой школы для взрослых, в которой учатся на врача или на адвоката. Этот новый господин президент сам написал много книг, и во время диктатуры его за это хотели посадить в тюрьму, поэтому ему пришлось убежать из страны и жить за границей, где он тоже писал книги и учил людей. Теперь, сказала нинья Джоанна, когда президентом Гватемалы стал учитель, здесь будут открывать много новых школ — для всех детей, кем бы ни были их родители, хотя бы пеонами.

Мамерто подумал о своей Нативидад и недоверчиво ухмыльнулся. Так он и поверил, что кто-то станет открывать школу для дочери пеона!

Но на свете случаются иногда самые странные вещи. Предсказание сеньориты исполнилось, и четыре года спустя Мамерто, притихший и торжественный, в новых сандалиях и чисто выстиранном и заплатанном комбинезоне, сам отвел дочку в школу. Своей земли у него тогда еще не было — с этим обещанием нинья Джоанна, видно, поторопилась, — и он продолжал работать в «Грано-де-Оро», но уже был членом аграрного синдиката, получал целый кетсаль [15] Денежная единица в Гватемале (приравнен по стоимости к доллару). в день, и патрон обязан был платить ему сверхурочные.

А в прошлом году он получил, наконец, и землю, он и многие другие. Двести мансан отличной пустующей земли правительство откупило у патрона и еще около тысячи — у владельцев соседних плантаций, и вся эта земля была роздана пеонам и индейцам из кофрадии [16] Cofradia (исп.) — религиозное братство, община у гватемальских индейцев. святого Бартоломео. Церемония выдачи титулов на владение землей состоялась в соседнем местечке Коатльтенанго. Площадь заполнилась народом с самого рассвета, утро выдалось знойным, но толпа ждала молча и терпеливо. Индейцы пришли всей кофрадией — со статуей Сан-Бартоломео, с серебряными дисками-регалиями на высоких шестах, со своим колдуном, своими барабанщиками и своим пиротехником. Перед зданием кабильдо [17] Cabildo (исп.) — местное самоуправление. был сколочен помост, где за столом, покрытым бело-голубым флагом, сидели члены муниципалитета и представители Института аграрной реформы. Незнакомый сеньор в очках сказал речь, потом учитель дон Мигель Асеведо повторил ее на языке тсутуиль; индейцы выслушали его по обыкновению молча и с достоинством; потом начали вызывать по спискам на помост и вручать титулы.

Мамерто тоже получил свой участок — пятнадцать мансан отличной плодородной земли, совершенно бесплатно и в вечное пользование. Долго ни он сам, ни его жена Каталина не могли освоиться со своим счастьем. Да и страшновато было: падре Теодосио сказал, что небесная кара испепелит всякого, кто осмелится работать на украденной у хозяев земле. Правда, потом из Коатльтенанго приехал учитель дон Мигель и напомнил новым землевладельцам, что падре обещал те же небесные кары тем, кто осмелится вступить в синдикат, — а пока что они все живы и здоровы. Это успокоило Мамерто, а работа на собственной земле очень скоро и вовсе излечила его от страха перед небесными карами…

В этот вечер к Мамерто пришли двое приятелей — дон Чус и дон Анаклёто, когда-то работавшие вместе с ним в «Грано-де-Оро» и теперь ставшие его соседям «по участкам. Дон Анаклёто днем вернулся из Эскинтлы с хорошей новостью: цены на кофе нового урожая поднялись до пятидесяти трех долларов за квинтал.

— Скажи ты, Мамерто, а ведь скупщик из «Магдалены» предлагал по тридцать семь, и то говорил, что это самая последняя цена и выше никто не даст, — сказал дон Чус. — Может, он сам не знал, а, Мамерто?

— Как ему не знать! — негромко отозвался тот. — Хотел надуть, вот чего он хотел.

— Это они умеют, — согласился Чус. — Хороши бы мы были, если бы послушались.

— Не говори…

Они помолчали. С ближних холмов, мягкие очертания которых уже расплывались в вечернем сумраке, тянуло свежестью. Дон Анаклето достал из кармана пачку купленных в городе сигарет, угостил приятелей.

— Знаете, кто мне там встретился? — сказал он. — Старый Куике вместе с Тибурсио Асейтуно, помнишь, Чус? Они еще работали на финке [18] Finса — усадьба, плантация в Центральной Америке. вместе с другими индейцами, а после получили участки в Кебрада-дель-Манадеро.

— Как не помнить старого Куике, еще бы! Интересно, сколько они этот год сняли… в Кебрада можно взять хороший урожай. Они что, продавать туда приехали?

— Где там продавать, они привезли в командансию [19] Comandancia (исп.) — военная комендатура. оружие. Нашли много оружия, в двух местах.

— Возле Коатльтенанго третьего дня тоже нашли, — кивнул Мамерто, сплюнув и растирая плевок босой пяткой. — Целую связку. А индейцы много нашли?

— Похоже, что много. Асейтуно говорит, пять раз по десять и еще четыре. Такие, говорит, маленькие ружья, что стреляют быстро и помногу.

— Пулеметы, — определил дон Чус, в молодости отбывавший воинскую повинность. — Маленькие новые пулеметы, как у полиции. Опасная штука. В мое время таких не было.

— Чего теперь не придумают!

— Это уж будь спокоен.

— Асейтуно говорит, что молодой Гарсиа с финки «Эль-Прогресо» предлагал за оружие большие деньги — чтобы не сдавали в командансию. Большие деньги, говорит Асетуйно. В золотых песо.