Лайза Клаусманн - Тигры в красном

— Ник, — тихо позвал он.

Она лишь бросила на него взгляд и снова повернулась к Гарри.

Хьюз смотрел еще какое-то время, прежде чем вернуться в клуб, где стал дожидаться возвращения жены.

Он не прикасался к Ник по дороге домой, хотя она спокойно шла рядом. Она была так близко, что он чувствовал запах ее мыла, цветочный аромат, смешавшийся с запахом пота. Ее каблуки стучали по дороге. Он шел, сунув руки в карманы. Она остановилась на Симпсон-лейн, чтобы сорвать розу, расцветшую на штакетнике.

Когда они свернули за угол на Северную Летнюю улицу, Хьюз заметил в небе красную, низкую луну. Это атмосфера придала ей красный оттенок, что-то такое с атмосферой, он не помнил точно — что именно, но на ум пришла старая поговорка: «Красное небо под вечер радость сулит, красное небо поутру — не к добру».

Когда они вышли на заднюю дорожку, Ник споткнулась, каблук застрял, когда она шагнула с бордюра. Ник покачнулась, Хьюз выставил руку, чтобы подхватить, и почувствовал ее тело на своем, ее грудь вжалась в его открытую ладонь.

— Ник, — произнес он.

— Прости, дорогой. Кажется, от мартини я стала несколько неуклюжей.

— Меня не волнует мартини, — ответил он.

— О?

Она попыталась высвободиться из его рук.

— Постой, — сказал он.

— В чем дело?

— Я хочу… я хочу поговорить с тобой.

Он все еще держал ее.

— Отпусти меня. Из-за тебя потеряю равновесие.

Хьюз притянул ее, развернув к себе лицом.

— Хьюз.

Она не смотрела ему в глаза.

— Посмотри на меня.

— Что бы ты ни собирался сказать…

— Прости меня, — сказал он.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты понимаешь, о чем я. Прости меня. За все.

— Неважно.

— Не думаю, что это правда.

— Нет, правда.

Они смотрели друг на друга, Хьюз был уверен, что она готова сдаться, впустить его. Он чувствовал, что она на грани. Он ждал, но она продолжала молчать.

Он не мог этого больше выносить.

— Довольно, — сказал он и прижался ртом к ее рту. Ее губы раскрылись навстречу. — Довольно, сейчас, — прошептал он в темноту.

Но так же внезапно, как сдалась, она высвободилась и бросилась прочь по дорожке, ускользая из его объятий, как вода.

На следующее утро Хьюз проснулся с головной болью, но полный решимости. Было еще рано, но Ник уже поднялась. Он снял пижамные штаны, надел халат, вышел наружу и направился к уличному душу.

Ноги скользили по мокрой от росы траве. Воздух стал немного прохладнее. Жара еще не спала, но уже начала ослабевать.

Хьюз повесил халат на деревянную раму и включил воду, позволив ей литься на голову и плечи, пока она не закружилась водоворотом у его ног маленькой приливной лужицей. Он запрокинул голову, отбросил волосы с глаз и посмотрел в небо над собой, бледно-голубое; утреннее солнце еще не наполнило его глубиной. Остро пахло мокрой травой и сырым кирпичом под ногами. Ему было хорошо. И грустно.

Представил Ник, перебегающую дорогу в красном купальнике, — а чем же, собственно, лучше купальный халат? Они вели себя так, будто участок дороги между их домом и лужайкой был их собственностью, хотя тут всегда можно было наткнуться на какого-нибудь Тома, Дика или Гарри, спешащего но своим делам. У Ник хотя бы хватало здравого смысла понимать, что ее появление в дезабилье может кого-то шокировать, пусть самой ей это и безразлично.

Хьюз нашел ее в кухне. Он знал, что хочет сказать, но, увидев его, Ник заговорила первой:

— Прости. Думаю, я слишком много вчера выпила.

Хьюз молчал в замешательстве, и не только потому, что жена нечасто извинялась. Ее слова означали, что тема закрыта. Она сожалеет, это все алкоголь, известно, как оно бывает.

— Это мне следует извиняться, — сказал он. — Я был груб. Я… Не знаю, что на меня нашло. Все казалось… трудно объяснить… совсем другим.

Ник промолчала.

— Послушай, — сказал он, подходя к ней, — меня это не волнует. Я не хочу об этом говорить. Я просто хочу, чтобы ты сегодня вышла со мной на лодке. Думаю, обшивка уже просохла.

— Хорошо, — медленно произнесла она. — У Дейзи занятия до полудня.

— Нет, только ты. Я тебя приглашаю.

Ник опустила взгляд на свои ноги и кивнула. Он мог поклясться, что она слегка покраснела.

— Приготовь перекусить, а я разберусь с лодкой. Встретимся у причала через час.

И, прежде чем она успела передумать, Хьюз быстро вышел из кухни. На лестнице он увидел Дейзи. Круглые голубые глаза заспанные, волосы торчат во все стороны.

Хьюз подхватил ее с последней ступеньки, она взвизгнула.

— Папа, отпусти меня!

— Прости, милая. — Ник была права, девочка становится чувствительной. — Просто я был сражен спящей красавицей на лестнице.

Вид у Дейзи был оскорбленный, но он понимал, что в глубине души она довольна.

Хьюз поднялся в спальню, переодеться. Когда он проходил мимо комнаты Хелены, та высунула голову, но, завидев его, поспешно втянула обратно, как черепаха, и захлопнула дверь.

Спустившись к лодочному сараю, он провел рукой по обшивке «Звезды», чтобы убедиться, что краска полностью высохла. Удовлетворенный результатом, он стащил лодку с лужайки на узкую полоску пляжа и занялся оснасткой.

Поставил мачту, закрепил брештук. Вставил поперечную перекладину и поставил парус. Закончив крепить снасти, Хьюз вытащил блестящие от лака весла и установил их. Принес из лодочного сарая подушки и два полотенца, разложил их на мостках, пусть солнце чуть просушит, избавив от запаха плесени.

Наконец он сел на нагретые солнцем доски и, глядя на стайки мелкой рыбешки, снующие среди водорослей, принялся ждать.

Он заметил ее, когда она спускалась по грязной лужайке, спотыкаясь на склоне. Издалека она могла сойти за двадцатилетнюю, на ней были макового цвета шорты, надетые поверх белого купальника без лямок, короткие волосы зачесаны со лба. Она несла корзину для пикников, прижав к бедру и чуть изогнувшись под ее весом. Слегка запыхавшись, подошла к нему.

Хьюз встал и взял у нее корзинку.

— Спасибо, — сказала она. — Уф, уже такая жара.

— Мне кажется, зной понемногу спадает, — заметил Хьюз.

— Я ничего такого не слышала, — ответила Ник.

Они дошли до пляжа, где стояла «Звезда», сияющая, как огромная зеленая раковина. Хьюз столкнул лодку на воду, а Ник придерживала ее, пока он ставил шверт и руль, затем подала ему корзину, подушки и полотенца. Он поднял парус и завязал фал, после чего протянул руку и втащил Ник в лодку. Ее икры, влажные от воды, заскользили по обшивке, ей пришлось опереться на ладони, чтобы сохранить равновесие.

День был ясным, они плыли через гавань, и солнце рассыпалось маленькими звездочками на гребнях волн. Хьюз чувствовал, как обгорает переносица, он щурился за стеклами солнцезащитных очков, уже ставших липкими от соли. Его рука легко лежала на румпеле. Хороший день для морской прогулки, спокойный, но не штилевой.