Тоби Янг - Как потерять друзей & заставить всех тебя ненавидеть

Кэролайн осталась непоколебимой. Правда, она предложила провести со мной предновогоднюю неделю. Новогодний вечер станет моим критическим испытанием на трезвость, и поскольку ее не будет на Манхэттене, чтобы держать меня за руку, она пообещала стать моей нянькой на время празднования Миллениума. На дворе еще был только июль, но, чтобы показать, насколько серьезно отнесся к ее предложению, я забронировал номер в Валь д'Изер [190] Один из лучших мировых горнолыжных курортов. на период с 26 декабря по 1 января и купил два авиабилета до Женевы. Разумеется, втайне я полагал, что это станет идеальным временем для попытки начать наши отношения заново. Если мои усилия потерпят крах на французском лыжном курорте в ночь наступления нового тысячелетия, то этому не суждено случиться вообще.

Что же касается карьеры, то во второй половине 1999 года мои дела пошли в гору. Джоди Грейг, мой старый коллега по Флит-стрит, был назначен редактором «Татлер» и пригласил меня писать для него ежемесячную колонку «Письма из Нью-Йорка». Таки Теодоракопулос, известный завсегдатай модных вечеринок, стал редактором отдела еженедельной бесплатной газеты «Нью-Йорк пресс» и также предложил мне вести колонку. Кроме того, бросив пить, я начал больше времени посвящать работе и теперь штамповал по две-три статьи в неделю.

Но самой большой переменой в моей жизни стала новая соседка по квартире Софи Дал. После нашего знакомства во время работы над специальным выпуском «Вэнити фэр» «Клевая Британия» мы продолжали поддерживать отношения, и всякий раз, приезжая в Лондон, я приглашал ее со мной пообедать. Когда она сообщила, что собирается приехать в Нью-Йорк, чтобы заняться своей актерской карьерой, я предложил ей поселиться у меня в квартире в соседней комнате, и, к моему огромному удивлению, она согласилась. Вот таким образом я стал жить с супермоделью!

Знаете, такая жизнь далеко не сахар, как мне раньше казалось. Больше всего меня доставали телефонные звонки. Стоило ей въехать, и в моей квартире телефон не умолкал ни на секунду. Из тех, кто звонил, 99 % были мужчины, и все требовали к телефону не меня. В тех редких случаях, когда это был кто-то, кого я знал, между нами, как правило, происходил крайне неудобный обмен любезностями из-за того, что они чувствовали себя обязанными поговорить со мной, прежде чем вежливо попросить к телефону Софи. Например, вот как это все происходило:

Я. Алло.

Звонящий[удивленно]. Ой, Тоби, привет. Как ты?

Я. Хорошо. Черт возьми, как твои дела? От тебя столько времени не было ни слуху, ни духу.

Звонящий. Ну, ты же знаешь, как это бывает. Итак, что у тебя новенького?

Я. Даже не знаю с чего начать. Ты ни за что не угадаешь, что со мной случилось на днях…

Звонящий[прерывая]. Извини, меня слегка поджимает время. Софи, случайно, не с тобой?

Я. Ну конечно. Подожди минутку. Я переведу на нее. [Софи.] Это Алекс де Силва.

По сравнению с ее жизнью моя казалась мне невероятно однообразной. Осенью 1999 года не было ни одной стоящей вечеринки, на которую бы ее не пригласили. До того как Софи поселилась у меня, каждый звонок в дверь был лишь очередной доставкой с «Amazon.com». Теперь же квартиру затопил бесконечный поток приглашений. Если мне хотелось узнать, где она была прошлой ночью, достаточно было заглянуть на «Пейдж Сикс».

Я излил перед Софи душу, рассказав о безответной любви к Кэролайн, и ее так тронула моя печальная история, что она даже расплакалась. Софи оказалась неисправимым романтиком, и потому видела лишь единственный способ решить проблему — я должен был сделать предложение. Почему бы мне не сделать это в Валь д'Изере? Софи была уверена, что как только Кэролайн поймет, насколько для меня это серьезно, она передумает.

— Но тебе нужно приобрести кольцо, — настаивала она. — Без него она тебе не поверит.

До этой минуты я был убежденным холостяком. Встречаясь с Сири, я задумывался о том, чтобы попросить ее выйти за меня, но отказался от идеи, посчитав, что в результате мне придется слишком многим пожертвовать. Я спросил себя: «Готов ли я отказаться от возможности заняться жарким сумасшедшим сексом с чередой убийственно красивых бимбо ради того, чтобы утихомириться и обзавестись женой?» Естественно, я не был к этому готов.

Только мужчина, у которого есть подружка, рисует себе одинокую жизнь в розовом цвете. По каким-то причинам всем нам кажется, не будь мы скованы обязательствами, то вели бы жизнь как Хью Хефнер. [191] Хью Хефнер — основатель «Плейбоя». Только потому, что Хефу удалось это сделать, каждый бедолага в ночном халате считает, что и у него есть шанс поселиться в особняке на Беверли-Хиллс с гаремом полуобнаженных красоток. Поэтому, начиная взвешивать все «за» и «против» брака, мы не задумываемся об альтернативе, где нас ожидает одинокое, полное разочарований существование, состоящее из «Кентукки Фрайед Чикен» и повторного показа сериала «Обнаженная Ибица» по Пятому каналу. Как правило, нас посещают фантазии в стиле Остена Пауэрса, где мы — разбитные ловеласы, которым достаточно щелкнуть пальцами, чтобы их окружила стайка блондинок в мини-юбках.

Но, пройдя стажировку на Манхэттене, я растерял иллюзии о радостях одинокой жизни. В желании проводить каждую ночь с другой женщиной есть что-то незрелое и немного грустное, особенно если за всю жизнь у тебя было только пять случайных связей. Когда тебе за 30, приставать к 16-летней шведской школьнице выглядит несолидно, а в Соединенных Штатах еще и незаконно.

Кроме того, я был влюблен. Я бы хотел жениться на Кэролайн, даже если бы меня домогалась целая куча женщин. Мне вспомнился Алекс и все записанные им на свой счет завоевания в Лос-Анджелесе. Если бы одна из десяти самых известных супермоделей сказала мне, что я «лучше, чем Де Ниро», пока я брал ее сзади, посмотрел бы я на это иначе? Конечно, не считая ее попки. Не думаю. Я был абсолютно уверен, что встретил женщину, с которой хотел бы провести всю оставшуюся жизнь.

Я раздобыл кольцо у своего друга, занимающегося в Нью-Йорке торговлей бриллиантами. И хотя понимал, что это совершенно безнадежно, Софи была права. Мне следовало попробовать. Если Кэролайн ответит отказом, а я не сомневался в этом, что ж, по крайней мере я буду знать наверняка. Так тому и быть, сказал я себе. Конец истории. Я смогу покончить с этим и начать новый век с нового листа.

Неожиданно в конце октября через несколько дней после моего 36-летия позвонила Кэролайн и оставила сообщение на моей голосовой почте, что она передумала насчет Валь д'Изере. Ее старые друзья по Уильяму Эллису пригласили ее на «клевую» вечеринку в Лондоне, и она решила на нее пойти. Кэролайн надеялась, что я не буду против и пойму ее. Девушку не слишком забавляла перспектива встретить новое тысячелетие в компании 36-летнего трезвенника на горнолыжном курорте. Намечается самая крупная вечеринка столетия, и ей бы хотелось провести ее, оторвавшись по полной программе с близкими друзьями.