Том Вулф - Я – Шарлотта Симмонс

Опять настоящий бедлам. Весь Сент-Рей снова вскочил на ноги. Все, что творилось в отеле «Хайятт Амбассадор» до сих пор, было по сравнению с этим легким бризом, под которым едва слышно шелестели кроны деревьев. Шквал криков, воплей и аплодисментов перешел в настоящий ураган, сопровождаемый топаньем ног. Будь здание гостиницы лет на пятьдесят постарше – оно вполне могло бы не выдержать таких потрясений. Впрочем, даже в современной гостинице администрация предпочитала выделять под студенческие встречи не главный ресторан со стеклянными стенами и ажурным потолком, а зал, спрятанный практически на бетонных плитах фундамента.

На какое-то время братья-сент-реевцы совершенно забыли о своих «обожаемых леди» – настолько потрясла их оглашённая Вэнсом информация, согласно которой они превосходили по всем статьям остальных, когда-либо имевших отношение к их рыцарскому ордену. Дамы, в свою очередь – Шарлотта могла видеть Крисси и Николь, а также, естественно, сидевшую справа от нее Глорию – откинулись на спинки стульев и терпеливо ждали, пока их кавалеры налюбуются собой и обратят наконец на них внимание. Девушки обменивались взглядами и многозначительными улыбками, но, присмотревшись, можно было если не увидеть, то почувствовать: общий сентиментальный порыв в какой-то степени затронул и их. Единственным парнем, не забывшим о своей даме в этот момент коллективного самовлюбленного безумия, был Хойт: он стоял и аплодировал, но смотрел вниз на Шарлотту – и даже подмигнул ей и нежно улыбнулся! В эту секунду она с огромным трудом взяла себя в руки и удержалась от того, чтобы броситься ему на шею и поцеловать прямо в губы.

Постепенно парни возвращались на свои места за столиками. Вскоре все сели – кроме Ай-Пи. Он остался стоять возле своего стула, слегка пошатываясь, словно больной, страдающий нарушением психомоторных функций, сжимая в руке бокал с красным вином и не замечая, что тот сильно наклонился и вино в любой момент может пролиться на скатерть. Это зрелище своей внутренней напряженностью просто притягивало взгляды окружающих. Целью Ай-Пи явно было привлечь внимание Вэнса. Вскоре выяснилось, что за другим столом кто-то собирается перехватить инициативу: послышался звон бокала, другой участник торжества хотел сказать тост. Ай-Пи занервничал и, закачавшись еще сильнее, крикнул:

– Вэнс! Эй, Вэнс!

Некоторое время Вэнс пытался игнорировать его, но в конце концов сдался и объявил:

– О'кей, Ай-Пи. Итак, слово предоставляется мистеру Ай-Пи.

Толстяк поднял готовый вот-вот перевернуться бокал почти к самым губам и замычал:

– Я только хотел сказать… я только хотел сказать…

Было похоже, что он основательно «завис». Бокал парень по-прежнему держал перед собой, но взгляд неподвижных глаз сфокусировался в какой-то воображаемой точке в пространстве… О чем он в этот момент думал, не решился бы сказать никто.

Джулиан захлопал в ладоши, а затем проорал:

– Молодец, Айпер, складно базаришь! Давай дальше!

Что должно было последовать дальше, Ай-Пи, по-видимому, не знал. Продолжая раскачиваться из стороны в сторону, он еще громче повторял как заведенный:

– Я только хотел сказать… Я только хотел сказать…

– Ну так скажи, твою мать, скажи все, что ты о нас думаешь! – заорал Джулиан. – Ну ты и… – Но окончить характеристику ему не удалось – она просто утонула в фонтане общего веселья, хохота и свиста.

– Я ТОЛЬКО ХОТЕЛ СКАЗАТЬ… что это место… его мать… ну, это наше братство… его мать… охрененно клевое место… это лучшая общага во всем нашем гребаном кампусе, и я только хотел сказать, что в ней живут самые клевые чуваки, мать их за ногу… Вы, ребята, хоть и козлы редкостные, но такие клевые, такие сметливые ублюдки… а ты, Вэнс, ты просто охрененно отвязный кореш… и я, блин… за тебя, блин… и ты, Вэнс… как… ну, этот… этот гребаный… – Ай-Пи снова завис. По крайней мере, вспомнить должность, которую занимал Вэнс в братстве Сент-Рей, ему явно было не под силу.

– Мудозвон? – предположил Бу.

Хохот, аплодисменты, восторженный кошачий вой.

Ай-Пи не закрывал рот, собираясь сказать еще что-то, но радужная перспектива закончить зажигательную речь была бесцеремонно обломана невероятно громким свистом, раздавшимся из-за столика позади Вэнса.

– Эй! Эй, там! Слышь, тормоз! – Это был Харрисон, который встал из-за стола и, не без труда удерживая равновесие, начал размахивать сжатым кулаком вверх и вниз. Он был настолько пьян, что не слишком понимал, какой опасности подвергает окружающих, которые по неосторожности могли попасть под его кулачище. Кроме того, возникало ощущение, что еще несколько взмахов – и Харрисон, сам того не заметив, вывихнет себе плечо.

Смех… который Харрисон воспринял как ободрение. Растянув губы в идиотской улыбке, он сообщил собравшимся то, что, по всей видимости, давно у него накипело:

– Я только хотел сказать… хочу сказать… и не думайте, что это херня какая-то… я только хочу сказать, что парни из Сент-Рейя трахают самых клевых телок со всего кампуса!

Буря восторга, хохот, саркастические вопли и комментарии. «Хорошо сказано, Харрисон!..» – «Ну, старик, завернул!..» – «Верно подметил, донжуан!..» – «С завтрашнего дня играешь только в шлеме!». Автор последнего замечания явно намекал на то, что Харрисон, играя в лакросс, слишком часто получал клюшкой по репе, падал и вообще травмировал свою черепушку. В чисто мужской компании сент-реевцы только порадовались бы такому остроумному высказыванию. Другое дело – когда рядом с тобой сидит та, которую только что называли «леди». Парни не без опаски косились на своих девушек, не зная, как те отреагируют на столь откровенное заявление Харрисона. К счастью, чувства юмора у них хватило. Крисси, сидящая рядом с Вэнсом, согнулась пополам от смеха, уронила голову на стол и даже закрыла ее руками, давая понять, что она «в чуриках» и хочет спокойно отсмеяться в свое удовольствие.

Харрисон принял порыв общего восторга за чистую монету, пребывая в полной уверенности, что все смеются не над ним, а вместе с ним. По-прежнему радостно ухмыляясь, он попытался опереться на плечо своей девушки – которая сидела, – но промахнулся и лишь в последний момент ухватился за край стола, избежав таким образом очередной травмы не защищенного шлемом черепа Высказавшись и почувствовав, что земля почему-то качается под ногами сильнее обычного, Харрисон, продолжая улыбаться, плюхнулся со всего размаху на едва не треснувший под ним стул.

Дальше тосты пошли один за другим… и в каждом следующем количество эпитетов в превосходной степени превышало произнесенное предыдущим оратором. Общая компания быстро распалась на небольшие группы. Шарлотта позволила себе выпить еще немного вина.