Надин Бисмют - Без измены нет интриги

На этот раз, встав, сестра не захотела садиться. Она вышла из-за стола и, наклонившись ко мне сзади, шепнула на ухо: «Пойдем, поможешь мне пописать». Я встала; мне показалось, будто сестра окончательно увязла в своем пышном белом платье, как в зыбучих песках. Этот момент уже обсуждался утром, когда мы с мамой помогали ей одеться. Глядя, как сестру упаковывают в бесчисленные юбки, я посоветовала ей пить сегодня поменьше воды. А мама напомнила мне, кто я есть, — подружка невесты, и по традиции не кому-нибудь, а мне полагается помочь сестре, когда возникнет такая необходимость, — иными словами, в мои обязанности входило сопровождать ее в туалет, чтобы, не дай бог, ничего не случилось с великолепным платьем ценой в две тысячи долларов.

Я взяла сестру за руку, и мы направились в холл отеля, сделав крюк по стенке, чтобы не протискиваться между столами. Мы еще не вышли, когда раздался страшный грохот. Мы обе вздрогнули; первое, что мне пришло в голову, — упала огромная люстра. Я подняла глаза к потолку: нет, она висела и даже не качнулась. Сестра сказала, это за одним столом кто-то нечаянно дернул за скатерть, и все, что на нем было, свалилось на пол. Она показала мне злополучный стол, но он был далеко от нас, и я ничего не увидела без очков. «А кто там сидит?» — спросила я сестру. «Придурки какие-то», — отмахнулась она, и мы вышли из зала.

В холле я направилась было к туалету, но сестра вдруг потянула меня в другую сторону. «Куда ты?» — спросила я. Она ответила, что сидеть за свадебным столом выше ее сил, все это ее угнетает. «Там есть бар, в конце коридора направо, пойдем выпьем чего-нибудь». Делать нечего, я потащилась за ней — не отпускать же ее туда одну. «Ну и видок у тебя будет — в баре в подвенечном платье!» — все-таки заметила я. «А мне плевать!» — фыркнула она уже в дверях бара.

Вдоль правой стены стояли в окружении диванов несколько поблескивающих металлом столов. Посередине зала — круглые столики поменьше и табуреты. У левой стены — стойка с пирамидой всевозможных бутылок на фоне зеркала, отчего казалось, что их вдвое больше. А в глубине — маленький танцпол, над которым медленно вращался блестящий шар, отбрасывая разноцветные отсветы. В левом углу виднелся полутемный коридорчик — наверно, он вел в туалет. В баре был странный свет — голубоватый и какой-то мглистый. Звучала музыка, старая песня Леонарда Коэна. Мы с сестрой присели на диванчик, и я закурила. Она скинула под столом туфли: «Не могу больше, ноги болят». Я с удивлением отметила, что бар почти пуст: кроме бармена и трех мужчин у стойки, никого не было. Однако на нас уже обратили внимание, и я не сомневалась, что эти четверо проехались на наш счет: когда мы вошли, они посмотрели в нашу сторону с недоумением, а потом заговорили, сдвинув головы и тихонько посмеиваясь.

— Что вам угодно, дамы? — крикнул бармен из-за стойки. Сестра заказала нам по двойному амаретто со льдом. Пока бармен наполнял бокалы, те трое искоса поглядывали на нас. Им было лет по тридцать, может, чуть меньше. Кто такие, чем занимаются — по виду не поймешь. Двое были в бермудах, с темными, коротко подстриженными волосами, третий — в джинсах, шатен и волосы носил подлиннее. Сестра тоже поглядывала на них, а потом повернулась ко мне и сказала, что сегодня утром вдруг очень испугалась, когда, проснувшись, подумала, что в идеале с этого дня и на всю оставшуюся жизнь ей придется довольствоваться в постели только одним мужчиной и забыть обо всех остальных. «Ну, это рамки чисто теоретические», — успокоила я ее и добавила, что через годик-другой-третий она вполне может их расширить, если, конечно, будет желание. Бармен принес нам бокалы; мы хотели расплатиться, но он сказал: «Все оплачено» — и кивнул на мужчин у стойки. Когда он отошел, сестра, глядя ему вслед, заметила: «А зад у него красивый». Я с ней согласилась, и мы чокнулись, помахав троице в знак благодарности. Мужчины улыбнулись нам. Голос Леонарда Коэна в динамиках умолк, наверно, кончилась пластинка. «Rico, play some cheesy music» [6] Рико, поставь нам какую-нибудь кайфовую музычку (англ). , — сказал бармену мужчина в джинсах. Потом он повернулся к нам и больше не сводил глаз с моей сестры. Нетрудно представить, какую пищу для фантазий могло дать появление молодой женщины в подвенечном платье поздним субботним вечером в баре дорогого отеля даже не самому извращенному мужскому уму. Мне подумалось, что лучше бы нам вернуться в банкетный зал, но мы едва успели пригубить ликер. Я закурила очередную сигарету, из динамиков зазвучал саксофон — не помню чья очень томная мелодия. Трое мужчин поднялись и направились к нам, и, честное слово, сестра им улыбалась. Тот, что в джинсах, спросил по-английски, не будем ли мы возражать, если они присядут за наш стол, и сестра ответила за нас обеих: «Не будем». Они назвались и откровенно уставились на нее. «Don't tell us you've already got into a fight with your husband» [7] Только не говорите, что вы уже поссорились с мужем (англ.). , — сказал один: шутил, конечно. Сестра хихикнула и ничего не ответила. Новые знакомые поведали нам, что они из Сан-Франциско, только вчера прилетели в Монреаль работать над грандиозным кинопроектом знаменитого американского режиссера, о котором я, правда, слышала впервые. Сестра изобразила заинтересованность, почему-то она не сказала им, что ее этим не удивишь, что она сама работает в кино, что наш папа продюсер, а мама — актриса. Тот, что в джинсах, — на спор с друзьями, не иначе, — пригласил сестру на танец, и она кивнула. Сама не знаю почему, но меня это нисколько не удивило. Уж очень хороша была музыка. Они встали и направились к танцполу.

Те двое остались и принялись расспрашивать меня о том о сем: « What's the best club to hang out in Montreal?», «Where could we eat good sushis?», «Would you come along with us?» [8] В каком клубе лучше всего оттянуться в Монреале? Где можно поесть хорошее суши? Вы не хотите присоединиться к нам? (англ.). прочее в том же духе. Я отвечала односложно, они, надо думать, все поняли, потому что в какой-то момент заговорили между собой и перестали обращать на меня внимание. Я не хотела показаться невежливой, но мне было не до разговоров с чужими людьми. Гораздо больше хотелось смотреть на сестру, танцующую в объятиях незнакомца. Интересно, о чем она сейчас думала? Я почему-то представила, как несколько лет назад сестра мучилась у витрины бутика высокой моды… Тогда она не смогла устоять. Я стиснула обеими руками свой пустой бокал, так крепко, что перестала чувствовать кончики пальцев на ледяном стекле. « Would you like another drink?» [9] Хотите еще что-нибудь выпить? (англ.). , — спросил меня один из мужчин. Я отказалась. Сестра с незнакомцем кончили танцевать и шли к нам. Я поскорей, чтобы они не успели сесть за стол, поднялась и сказала ей: «Все, переменка окончена, нам пора». По ее лицу я поняла, что ей хотелось бы остаться здесь, но спорить со мной она не стала. Мы попрощались, сделали ручкой бармену и направились к выходу. «Rico, bring us a bottle of Jack Daniel's»! [10] Рико, принеси нам бутылку «Джек Дэниелс»! (англ.). — услышала я в дверях и подумала, что эту бутылку, наверно, один из троих проспорил друзьям.