Мария Скрягина - Вид на Старый город

Антиквариат? А почему бы и нет. Сам город вон, как товар из антикварной лавки, как его мать только терпит и не боится ауры старых владельцев.

— Извините, Вы не выпьете со мной чашечку кофе? А то жене нельзя, у нее сердце. — На пороге магазина стоял высокий бородатый мужчина, европеец, лет за шестьдесят, почти седой.

Марта удивилась. Это было, мягко говоря, необычно. Вот так запросто пригласить прохожего на кофе. Из глубины помещения раздался женский голос, Марта ничего не разобрала, говорили не по-немецки.

— Простите, я не представился. Димитр Димов, антиквар, владелец лавки. — После этих слов на пороге появилась женщина. Она взяла мужчину под локоть и, вероятно, попыталась затащить его внутрь. Антиквар же, чуть поклонившись и высвободив руку, сделал радушный жест:

— Прошу.

Марту позабавила эта сценка. Она улыбнулась:

— Хорошо, я зайду.

Хозяин развел руками. Женщина поджала губы. Марта оказалась в лавке древностей. Массивные шкафы темного дерева, уставленные безделицами — статуэтками, кувшинами, вазами, шкатулками, фарфором, статуями побольше, белыми, черными, серебристыми, золочеными, тут же старинные лампы, часы, гравюры, угол с иконами, шкаф с книгами. И, видимо, уголок для посетителей — столик, кожаный диван и кожаное кресло. Все это было расставлено аккуратно и с идеей создать настоящий интерьер, но все же пространство было слишком перегружено вещами.

— Понимаете, это очень глупо — сидеть одному с чашкой кофе. Даже не с кем поговорить. У жены сразу найдется занятие на кухне. А вы никуда не торопитесь?

— Нет, у меня есть время.

— Вы, наверное, студентка?

— Да, то есть, не совсем. Я сейчас нахожусь в академическом отпуске.

— А где Вы учились? На каком факультете? Любопытно, чем интересуется молодежь.

— Социология.

— Наука об обществе? Что ж, занятно. Располагайтесь. Посмотрите, какой ароматный кофе. А пирог! Моя жена изумительно готовит. Это болгарский пирог с брынзой, очень вкусный, попробуйте. Вы не стесняйтесь. Простите, что я так запросто. Вы не беспокойтесь, я не надеюсь, что Вы у меня что-то купите — молодежь в наше время не интересуется стариной…

Но, понимаете, я живу в Восточном переулке. А что такое переулок? Это не улица, это так, завиток, уголок, и очень скучно бывает в таком уголке. Как будто жизнь проходит мимо. Казалось бы, что старику, доживай спокойно свой век, но не хочется принимать одиночества. Вы меня понимаете? С женой прожили полвека, она — моя второе «я», так что без слов понимаем друг друга. А еще хочется узнать что-то новое о мире, услышать новую мысль. Понимаете?

Марта улыбалась и кивала. И даже воспринимала все происходящее как само собой разумеющееся. Как будто ее каждый день приглашают на кофе неизвестные владельцы незнакомых магазинов. Мать бы закрыла глаза от ужаса и долго бы удивлялась, почему Марту не ограбили и не продали в рабство в Турцию.

— Знаете, мой сын меня как-то осуждает за пристрастие к старине, за привязанность к вещам. Не знаю, может, он просто человек другого поколения, и ему не дано чувствовать время, которое заключено во всем этом. Ведь это не просто вещи — это плоды творчества, труда, это воплощенные идеи, поиски, мечты. Нет тех мастеров, которые создали эти предметы, нет их владельцев, а вещи несут в себе память о них. Они и свидетельства своей эпохи, и чьей-то частной жизни. Их делали с любовью, какие-то — с кровью и потом, их творили, чтобы радовать взгляд, чтобы украшать жизнь. Мир старинных вещей — особый мир, каждый предмет несет в себе Историю, неужели это не фантастично? Вы еще не появились на свет, а перед этой гравюрой уже прошла жизнь трех поколений людей. Через эти вещи прошлое может говорить с нами, разве нет? По сути, я продаю не материальные предметы, а тайны, я продаю остановившееся время. Почему мой сын не понимает этого? Почему?

Марта слушала с удивлением. Этот простой на вид человек, чудаковатый иностранец, говорил не хуже какого-нибудь преподавателя философии или культурологи из университета. А еще стало ясно, что ему не нужны были новые мысли «с улицы», ему нужны были уши, которые могли бы слышать.

— Знаете, приходите к нам на обед в воскресенье, мне было бы приятно с вами побеседовать. Жена приготовит что-нибудь вкусное, она прекрасно готовит, просто прекрасно! Придете?

— Приду, — Марта улыбнулась. Одиночество роднит даже с незнакомыми людьми.

Позвонил Кристоф. Сказал, что возвращается в Регенсбург, зайдет в понедельник, в половине седьмого. Марта и не заметила, что на носу начало нового семестра. Кристоф говорил что-то про университет, про поездку на остров Рюген, Марта слушала, и ей казалось, что это сбой телефонного соединения, что она случайно вклинилась в чужой разговор. Откуда этот незнакомый голос знает ее имя?

Она вежливо попрощалась и отправилась в гости к антиквару и его жене. Марта проходила мимо маленького Интернет-кафе, как вдруг увидела Франка, он сидел вместе с подростками и играл в обычную стрелялку. Она вспомнила фантазии насчет того, как этот рыжий ангел проводит свои выходные, и испытала разочарование! Никакой рыжеволосой феи, прогулок в переулках и нежных разговоров! Он сидит и убивает придуманных монстров, и, возможно, так проводит все свободные вечера! Да, все мы люди…

На этот раз Димитр проводил Марту наверх.

— Присаживайтесь.

Это была обыкновенная жилая комната, не претендующая на собрание раритетов. Большой стол посередине, вокруг стулья, рядом диван, телевизор, два шкафа с книгами, иконы. Стол уже был сервирован — белая, полотняная ажурная скатерть, блюда с закусками, цветы, все нарядно и торжественно, так что Марта даже смутилась.

— Располагайтесь, не стесняйтесь. Мы с женой очень любим гостей, сын обычно занят, редко бывает, сидим одни, что сказать — скучно. И Ваш визит — для нас праздник. Давайте, пока Светла на кухне, выпьем за встречу. Это очень хорошая ракия, из Болгарии. Такая вкусная, ароматная — пейте, пейте! — Он протянул Марте рюмку.

— А я никогда не пила ракию. Она очень крепкая?

— Я бы сказал, она очень вкусная! Попробуйте. — Ракия была сладкая и крепкая, и Марта отпила совсем чуть-чуть.

— Знаете, Вы только не обижайтесь, но я бы хотел спросить… Вы такая грустная всегда, у Вас ничего не случилось? Можете не отвечать, но вдруг я могу чем-нибудь помочь?

— Даже не знаю, как сказать… С одной стороны — да, со мной произошла неприятность, а с другой — что в этом такого?

— Что-то личное? Секрет?

— Нет, я могу рассказать, но, боюсь, Вы меня не поймете.

— Глупости! Говорите.

Марта, смущаясь и сбиваясь, рассказала антиквару об университете, о конфликте с преподавателем, о доносе декана. Димов внимательно слушал, качая головой и причитая: «Ай-ай-ай!».