Сергей Арзуманов - Винодел

— Ну, это еще можно поспорить.

— Да, твой сын настоящий француз, Моник.

— Он в отца пошел.

— До Колумба открылась это ваша старая винодельня? — Макс не унимался.

— Да, сынок, до Колумба.

— А конкретно?

— В середине двенадцатого века.

— Да нет, вы шутите, тогда еще и Европы толком не было.

— Конечно, но люди-то были, и они хотели радости и веселья.

— Ну и где эта винодельня?

— В горах Альто-Адидже.

— Где это?

— Это близко к Франции.

— Ладно, мальчики, я думаю, что нам всем не помешает немного вина.

Троица отравилась в ближайшее кафе.

— Что вас привело к нам? — начал Луиджи.

— Мы ищем отца.

В этот момент подошел официант, чтобы принять заказ.

— Что вы будете?

— Макс, что ты будешь?

— Американо.

— Хорошо, сеньоре.

Через пять минут официант принес заказ и поставил перед Максом бокал с искрящейся жидкостью. Макс, не задумываясь, отхлебнул и тут же отринул бокал.

— Что это?

— Что-то не так?

— Это алкоголь.

— Конечно, ведь ты заказал американо.

— Да, я хотел кофе.

Луиджи расплылся в улыбке и, наконец, расслабился. Этот юнец явно был французом во плоти.

— Сынок, у нас американо — это кампари с содовой и лимонным соком.

— Но я хотел всего лишь кофе.

— Хорошо, сейчас исправим. А ты что будешь, Моника?

— Чинар.

— Ты не забыла?

— Нет, Луиджи.

Повисла пауза.

— Луиджи, мы с сыном приехали к вам, мы ищем его отца.

— Хорошо, миа донна, не плачь, я помогу тебе.

— Mi sento svenire! — закричала Моника.

— Maledizione, — ответил Луиджи.

Она быстро пришла в себя.

— Ты женился?

— Нет.

— А дети?

— У меня два сына.

— Ты ее любишь?

— Кого из двоих?

Моника молча выразила удивление.

— У меня было две женщины и от каждой по сыну.

— А сейчас?

— Сейчас я один.

— Да, у меня тоже один, знакомься, это Макс.

— Что привело вас к нам?

— Отец, — начал Макс, — оставил нам странную записку перед своим исчезновением.

— Я могу на нее взглянуть?

— Да, пожалуйста, там весь смысл… в вине под названием «Лакрима Кристи».

— Да, я уже понял.

— Вы можете рассказать нам, что особенного в этом вине?

— Не знаю, что вы называете особенным, расскажу то, что знаю — «Лакрима Кристи дель Везувио». Мы делаем его на вулканической почве близ Везувия, из виноградной лозы «Пьедироссо», что буквально означает «окровавленные ноги». По преданию, кровь с ног Христа дала начало этой лозе, потому она и называется «Пьедироссо».

— Но это не более чем миф.

— Конечно, но, тем не менее, лоза действительно имеет название — «Окровавленные ноги», вино, носящее имя Бога, взращенное на земле дьявола.

— А при чем тут дьявол? — спросил Макс.

— Обычно вулканы сравнивают с преисподней.

— Очень интересно, — оживился Макс, — но ведь это то, что мы ищем, ведь в записке сказано — «Найди „Слезы Христа“ в „Подвалах Дьявола“».

— И что? — удивленно спросил Луиджи.

— Все сходится, — произнес вслух Макс, не замечая окружающих.

— Что сходится?

— Все, вино, соединяющее в себе силу света и силу тьмы. Значит, если вы делаете «Лакрима Кристи», то и «Подвалы Дьявола» должны быть где-то здесь.

Луиджи в полной растерянности посмотрел на Монику.

— Молодой человек, что вы хотите найти?

— Сам не знаю. Мы можем посмотреть ваши подвалы?

— Конечно, но что мы там будем искать?

— Черт его знает, если бы я знал, столько христианских тайн.

— И тем не менее, молодой человек, это Италия, и здесь отношение к Богу особенное.

Луиджи устроил для Макса и Моники экскурсию по подвалам «Мастроберардино». К своему сожалению, Макс так ничего особенного и не обнаружил. Ему очень хотелось, чтобы «Подвалы Дьявола» были именно здесь. Но он не нашел ничего, никаких намеков и совпадений. Когда Луиджи уже заканчивал экскурсию, Макс не выдержал и почти закричал.

— Ну так что такого особенного в вашем вине?

— Почва, почва, удобренная вулканом.

— И все?

— Но ведь вы француз наполовину?

— Да.

— Тогда вы знаете, что такое терруар.

— Да.

— Конечно, это основа вина, его утроба, мать, рождающая его.

— И?

— Вулканы выбрасывают на поверхность идеальный комплекс веществ, если хотите, идеальный терруар.

— То есть вы хотите сказать, что в любом месте Земли можно насыпать слой пепла и выращивать виноград?

— Нет, конечно, не все так просто, нужна особая почва, которую пепел оплодотворит, если хотите.

— И такая почва есть только у вас.

— Нет, почему, есть много мест на Земле, где почва впитала в себя вулканический пепел.

— Значит это и есть ваша тайна?

— Ну, если вам нужна тайна, то, наверное, это она и есть.

— Вулканический пепел?

— Вернее сказать, почва, обогащенная пеплом.

— И это все?

— Молодой человек да вы просто скептик.

— Но мне кажется абсурдом то, что вы говорите.

— Ну что же, попробую вас переубедить.

— В чем?

— В Калифорнии, в долине Напа, в одной очень известной винодельне, создали уникальный, можно сказать, экстракаберне.

— И в чем его уникальность?

— Вино называется «Volcanic Hill».

— Вулканические холмы?

— Да, можно и так перевести, это флагманское вино винодельни «Бриллиантовый ручей».

— Сто процентов каберне?

— Да, владельцы винодельни решили создать экстракаберне и выбрали для этого склон, который раньше был частью очень древнего вулкана.

— Калифорния — это не Франция.

— Ага, значит, пока француз не сделает, итальянец не проснется.

— Что это значит?

— Это наша поговорка.

— И что она значит, я не очень понял смысл.

— Она значит, что мы спим, пока вы работаете, но на деле это, конечно, не так. Ладно, молодой человек, вот вам французский пример — «Шато Грийе» в долине Роны, там делают очень дорогое и редкое белое вино из винограда сорта «Вионье». Виноградник очень маленький, но.

— Но.

— Виноградник расположен в кратере потухшего вулкана.

— Прямо в кратере?

— Именно. Вино очень необычное на вкус и долговечное.

— Да, это впечатляет, — сказал Макс.

— Вулканы не только делают вино, но и охраняют его.

— Не совсем вас понял, маэстро.

— Самый лучший материал для создания погреба — это туф.

— Так и что?

— Туф бывает разный, самый роскошный — белый, очень пористый, но бывает и коричневый.

— Ну а при чем здесь…

— Туф — это спрессованная лава.

Макс был искренне удивлен.

— Да, молодой человек, Земля не перестает удивлять нас.

— Ладно, мама, оставляю вас одних, мне есть о чем подумать.

— Спасибо, сынок.

Макс еще долго бродил по виноградникам, смотрел на спящий Везувий и думал, все время думал. Что отец хотел ему сказать, куда ехать дальше, что искать? От обилия свежего воздуха и массы впечатлений Макс уснул сном младенца.