Таисия Рух - Приют для души

Немного поторговавшись с гаишниками, она, наконец-то, вызволила свой автомобиль.

По дороге домой, стоя на перекрестке, она подумала, что все эти неприятности, в общем-то, только потому-что она сходила на тренировку. Да, так она Хасану и скажет, когда он вернется со сборов.

Загорелся зеленый, и первая машина плавно тронулась, а она, увидав, как справа несется потрепанный «ИЖ каблук», резко затормозила. «ИЖ» пролетел, не останавливаясь, унеся с собой передний бампер ее машины. А резко стартовавший сзади «жигуленок», естественно существенно видоизменил задний. Дедуля из «жигуленка» топтался и вздыхал.

«Боже, сколько ж ему лет, — подумала она и о деде и о его железном коне одновременно, — и что толку сейчас вызывать гаишников, и так все понятно».

Она нащупала под ковриком под пассажирским сиденьем конверт: «На, дедуль, на ремонт тебе хватит», — и поехала дальше. Осколки того, что когда то было бампером, одиноко остались на перекрестке, объясняться она ни с кем не собиралась. Хотелось добраться до дома и зарыться в подушки.

Припарковав машину, она подошла к подъезду и уже почти без удивления обнаружила, что на ключе домофона отсутствовала магнитная таблетка.

«Итак, подводим итоги — сумка плюс документы, два бампера, пять тысяч на штраф стоянке, двести баксов утешить дедулю, три ногтя и ключ от домофона. Сходила на тренировку….».

Она позвонила Хусейну, у которого были запасные ключи. Он подождал, пока она переоденется, и они отправились по клубам, где она под его неодобрительные взгляды, в первый раз в жизни напилась. Уже под утро, вытащив ее с десятого по счету клуба, Хусейн запихал ее в такси и привез домой.

Она горланила Лепса, а он мыл ей голову как ребенку, засунув ее в ванну. И было бы все это ужасно неприлично, что Хусейн моет ее, пока его брат на спортивных сборах, если бы не ледяная вода, льющаяся ей за шиворот, и не вконец испорченная одежда, в которой он ее в эту ванну и посадил. Так он приводил ее в чувство, и через три часа, когда Хасан вернулся домой, она пила чай на кухне и в сотый раз жаловалась Хусейну на прошедший день.

Он ничего не сказал Хасану, ясно, что не хотел расстраивать брата, но тем самым доверие ее заслужил безоговорочно. В спортзал она больше не ходила, отстояв право на свободу парой истерик.

— Это монстр??! — трехлетний сын ее подруги вцепился ей в ногу.

— Нет, — она засмеялась. Это два дяди, это люди. — Она погладила его по щеке. — Не бойся, это два брата, у тебя же есть братик, вот и они тоже братья.

— Нет, нет, у него одна голова! А он летать может? А он настоящий? — он просто засыпал ее вопросами, — а потрогать можно? — не унимался он, — ой, смотри, он шевелится.

— Конечно можно — Хасан протянул малышу руку.

— А ты летать умеешь? А тебя как зовут? А ты хороший или плохой монстр? А у меня папа в милиции работает, он тебя победит! — мелкий уже прятался за ее спину и оттуда вел переговоры с братьями, в которых упорно видел двуглавого монстра.

«Ох уж эти современные мультфильмы» подумала она, — да никакие они не монстры, они двойняшки, «…м-да… трехлетнему это объяснять все равно, что мне про квантовую физику, наверное» — их двое, но лица одинаковые, они просто очень похожи.

— Похожиии… — протянул малыш. — Двоеее…. а летать умеют?

— Конечно, мы все умеем, дружить будем? — один из братьев присел на корточки перед ребенком и протянул руку, — тебя как зовут?

— Жук, — гордо ответил малыш. Братья посмотрели на нее. Она пожала плечами, — ну, да, так и зовут, что такого? — Его так называли и родители и все родственники, ее подруга так его «обозвала» когда он был совсем крохой в пеленках, все время елозил и, пытаясь, что-то сказать, выдавал лишь «жжжжжжж». Так все его и называли, и даже в садике.

— А вы меня летать научите? — объяснять мелкому, что они не монстры и волшебными свойствами не наделены, они не стали — подрастет и успеет разувериться в сказках.

Ребенка подруги она считала почти что своим, нянчась с ним с самого его рождения, потом, забирая из садика, и даже пару раз отправлялась с ним в не очень далекие путешествия. Ужасно деловитый, уже в три года считавший себя «рыцарем», пытался всегда отобрать у ней пакеты в супермаркете. Проблем с ним не было вообще никаких, он не закатывал истерики, и с аппетитом было все в порядке. Она любила с ним гулять где-нибудь или засыпать рядом, чувствуя его ровное сопение.

— Ну они эти… Ну, которые всех побеждают…, как Бэтмэн… — теперь частенько, они с братьями забирали Жука из садика и отправлялись на детскую площадку, где он представлял детям своих новых друзей.

— Как Бэтмен? — дети недоверчиво обступали братьев. — И летать умеют?

— Как хотите, но детей разочаровывать нельзя — она смеялась, наблюдая, как здоровые лбы носятся с детьми по парку.

Чтобы Жук смог их различать, братья надевали разного цвета футболки и носки, и он с видом знатока разъяснял своим друзьям, как отличить двойняшек. Он всегда посещал все соревнования и чемпионаты, если они проходили в Питере. С детской непосредственностью, всем сидящим с ним рядом на трибуне он объявлял — «А я знаю, кто всех победит, они мои друзья, они даже летать умеют». Правда, засыпал уже на середине, уж слишком длинными были состязания.

Дома Жук с Хасаном резвились и переворачивали все вверх дном. Непременным в режиме дня, когда она забирала ребенка на пару дней к себе, были «чемпионские» тренировки, как их называл мелкий. Хасан показывал ему несложные приемы борьбы, и, воодушевившись, не знавший усталости Жук нападал на него, и злился….

— Поддайся ребенку, видишь же, старается, — Жук, между прочим, мог и разрыдаться от обиды.

И тогда Хасан, изображая поверженного, «сдавался» и они, запив чаем с пирожками «победу», засыпали прямо на полу. Она смотрела на них с грустью. Чужой ребенок и мужчина, с которым у них нет будущего, счастье в долг.

— А что я буду делать в этом Качалае [18] Качалай — горное селение в Дагестане. ? — в ближайшем будущем, Хасан хотел вернуться в родное село. В голове у нее крутились картинки, как она встает и идет кормить скотину… Дальше ее воображение отказывалось работать. Да еще его слова, что она должна носить платок постоянно, и даже дома, радостных прогнозов не прибавляли. По ее мнению, у нее было больше шансов в космос слетать, чем жить в платке в горах.

— Ты о родителях подумай! Они ждут невестку из ваших — молодую, чтобы внуков нарожала, а ты меня привезешь. Я тебя старше 13 лет, что тебе мама скажет? — она пыталась донести до него эту ее истину, а он упорно твердил, что родители будут счастливы.

— У нас не так, как у вас устроено. Это мое дело на ком жениться, ты мою мать не знаешь. А про возраст — так у Пророка, мир ему, жена на двадцать с лишним лет была старше.