Надежда Щепкина - Постскриптум. Дальше был СССР. Жизнь Ольги Мураловой.

Впрочем, Амалия Карловна была добрейшим существом, и бьющую через край энергию она подчас расходовала на пользу ближнему. Вот и сейчас, она пыталась втолковать Оле, как лучше и безопаснее разжечь керосинку. Оля с мягкой улыбкой пыталась убедить соседку, что она имела дело с таким монстром, но та заявила, что делать надо совсем по-другому.

— Это Катино платье на Вас таким мешком сидит? Давайте-ка мы им сейчас займемся.

Она принесла ножницы, нитки и иголку, раздела Олю и принялась колдовать над ним, одновременно выпытывая у Оли ее планы.

— Я могу давать уроки музыки, французского языка и русской литературы, но боюсь, что мое прошлое монашество закроет мне двери школы. Так что остается только надеяться на частные уроки. Хорошо бы устроиться петь в каком-нибудь хоре: я ведь в монастыре была регентом, а в местном доме культуры организовала хор народной песни.

— Постойте-ка! Я вчера прочла афишу, в наборе солистов в государственную капеллу. Кеша, Кеша! — прокричала она через дверь сыну. — Сбегай-ка на угол, там висит афиша о наборе в капеллу, ты сорви ее и принеси сюда, да так чтобы адрес не повредить!

— Как Вам понравилась наша Катя? — поинтересовалась Амалия Карловна.

— У Сергея Дмитриевича очаровательная сестричка.

— Сестричка! — ехидно усмехнулась соседка. — Это он всем нам зачем-то вкручивает, будто она ему сестра, но мы-то все знаем, что она ему не то жена, не то любовница. Правда, пока он в отъезде был, она ему здесь таких естественных рогов наставила... Ну, да это его дело, пускай сам разбирается. Мое дело сторона.

Пришел Кеша с афишей, которую Оля внимательно изучила.

— Непременно надо попытаться.

— Милочка! Ну кто же теперь носит такие длинные волосы? — щебетала Амалия Карловна. — С этой прической Вы выглядите совершенной провинциалкой. Дайте-ка я Вас подстригу по-модному, — добавила она, позванивая ножницами.

Оля взмолилась:

— Амалия Карловна, голубушка, с модной прической придется повременить. Может случиться так, что мне придется петь не в светском, а в церковном хоре и тогда, согласитесь, модная прическа будет не к месту. Если меня примут в капеллу, тогда я непременно обращусь к Вас за советом.

Приход Сергея прекратил попытки Амалии Карловны отхватить Олины кудри.

— Оленька, мы сейчас отправляемся смотреть комнату, которую тебе сосватала Домна Матвеевна. Кстати, проверь, высохла ли твоя ряса. Домна Матвеевна прислала тебе белую теплую пуховую шаль, так что не замерзнешь. А потом походим по магазинам, подберем тебе кое-какую одежду.

Амалия Карловна тут же собралась сопровождать их, уверяя, что без ее совета никак не обойтись. Сергею с великим трудом удалось отделаться от добровольной помощницы.

Позже, Оля жаловалась Сергею:

— Если бы ты не поторопился, она бы меня остригла. В монастыре удалось избежать пострига, а здесь чуть не попалась.

— Она и Кате чуть было не отрезала косу, пока я не объяснил ей, что терпеть не могу стриженых девчонок.

Сергей поспешил в Эрмитаж представить отчет о своей служебной командировке и определиться с судьбой переданной ему иконы.

Александр Николаевич Бенуа встретил его внешне приветливо, однако во взгляде и тоне ощущался холодок. Сергей представил письмо архимандрита с благодарностью за выполненную работу, справки следственных органов о причинах задержки Муралова в качестве свидетеля обвинения и подробный отчет Сергея о его действиях, связанных с иконой.

Когда речь зашла о передаче иконы на хранение Эрмитажу, взгляд и тон директора стали ледяными.

— Вы поступили опрометчиво, Сергей Дмитриевич, принять для передачи Эрмитажу эту вещь без согласования со мной. Я не могу принять ее по многим причинам, главная из которых — икона не может быть экспонатом, поскольку она является вещественным доказательством, а следствие, как я понимаю, еще не закончено. К тому же нет необходимости засорять кладовые Эрмитажа экспонатами столь малой художественной и материальной ценности.

— Но я надеялся, что Эрмитаж обратится в следственные органы с просьбой вернуть в оправу иконы драгоценный камень ... — попробовал возражать Муралов.

— А почему я должен обращаться с официальным заявлением о пропаже камня? Ведь все, что я об этом знаю, я выяснил из рассказа частного лица, то есть Вас, Сергей Дмитриевич. Согласитесь, что этого явно недостаточно для ответственных действий.

— Что же мне делать с этой иконой? — пробормотал растерянный Муралов.

Глаза директора немного потеплели.

— Вам придется обратиться в уголовный розыск с заявлением о пропаже бриллианта. Возможно, они примут дело к производству, в чем я сильно сомневаюсь. Если примут — отдайте им икону, оформив соответствующий документ. Если нет — тогда я немного помогу Вам связаться с иерархами церкви. Уж они-то от нее не откажутся: икона, по их мнению, чудотворная. Не забудьте составить акт передачи и в этом случае.

Сергей собрался было покинуть кабинет директора, когда тот задержал его.

— У нас с Вами предстоит один неприятный разговор, Сергей Дмитриевич. Но избежать его не удастся. А раз разговор неизбежен, чем скорее мы покончим с этим делом, тем лучше. Во время Вашего длительного отсутствия Ваши обязанности начальника реставрационной мастерской временно исполнял Корнеев... Взялся он за это дело с жаром, и многое успел сделать, он наладил хорошие деловые отношения с коллективом, его там любят и уважают. Сейчас я должен приказом вернуть Вас на должность начальника, а Корнеева к исполнению обязанностей рядового реставратора. Последствия этих действий очевидны: дела в мастерской на время передачи затормозятся, в коллективе возникнет напряженность, даже конфликты, да и обижать толкового работника как-то не хочется.

С другой стороны, юридически я не могу поступить иначе: Вы вернувшийся из командировки начальник мастерской. Как вы сами представляете выход из этой коллизии?

— Александр Николаевич! Я сам хотел просить Вас освободить меня от этой должности. Не лежит у меня душа к административной работе. Я вижу свою перспективу в том, чтобы осваивать тонкости техники и технологии реставрационной работы, совершенствовать эту технику и технологию, возможно, написать научную работу по этой тематике. В идеале моя мечта — стать уникальным реставратором, которому доверят бесценные полотна.

К тому же — я ведь еще и художник. Через пару месяцев Общество поощрения художников организует в Русском музее выставку-продажу произведений молодых художников. Мне надо закончить к этому сроку начатую еще до отъезда картину. Административная работа будет всему этому мешать. С другой стороны, реставрационной работы сейчас в Эрмитаже очень много, и хороший реставратор Вам будет кстати.