Мейв Бинчи - Хрустальное озеро

— Я принесу тебе чаю, — сказала Айви. Ей было тревожно, и она не могла сосредоточиться на передаче.

— О боже, как приятно, когда тебя балуют, — ответил Эрнест.

Казалось, еще совсем недавно Айви завидовала паре с верхнего этажа, красивым молодым мужу и жене, которые не могли надышаться друг на друга. Она думала, что ее жизнь прошла напрасно; по сравнению с такой страстью все казалось скучным и тусклым. Теперь же Айви отчаянно хотелось подарить лучшей подруге частичку мира и покоя, обретенных с человеком, которого она любила всегда.

Лена сидела у стола, когда Льюис подвел ее, обняв за плечи. Она боролась с желанием сказать ему, что ничто не имеет значения; пусть он продолжает спать с другой женщиной, кем бы она ни была. Пусть это будет ирландка, с которой он собирается управлять гостиницей. Он может встречаться с ней сколько хочет, только пусть не уходит из дома и не бросает Лену, свою жену. Потому что она действительно его жена. Он повторял это много раз. В глазах других людей они были мужем и женой. Законными супругами. Но нужные слова не приходили Лене на ум. Она сидела и ждала.

— Лена, я не хотел, чтобы так вышло, — наконец произнес он.

Она слегка улыбнулась ему, как всегда делала на работе. Для этого требовалось лишь слегка приподнять уголки рта. «Странно, что этому не учат в школе, — думала Лена. — Такая улыбка показывает, что ты внимательно слушаешь и интересуешься тем, что тебе говорят».

— Мы всегда были предельно честны друг с другом. — Он потянулся к руке Лены, которая была холодной, впрочем как и его собственная. Похоже, Льюису тоже приходилось несладко.

— Да, конечно.

Что она хотела этим сказать? Честными друг с другом они уже давно не были. Льюис изменял ей с женщинами, количество которых знал один бог. Лгал ей о своей работе. Лена скрывала от него свою переписку с Кит и интерес к Лох-Глассу. Но они сидели в лондонской квартире и делали вид, что никогда друг друга не обманывали.

— Поэтому я должен тебе сказать… что нашел другую женщину. Женщину, которую по-настоящему люблю.

— По-настоящему ты любишь только меня, — еле слышно напомнила ему Лена.

— Да, конечно. Чувство, которое я испытываю к тебе, неповторимо и никогда не изменится.

— Мы любили друг друга всю жизнь. — Это не было доводом в споре или способом защиты. Она просто констатировала факт.

— О том и речь. Никто не сможет заменить мне тебя. Нас связывало большое и сильное чувство.

Казалось, Льюис читал монолог из какой-то пьесы.

— Но… — подсказала она, помогая ему вспомнить следующую реплику.

— Но я встретил эту девушку… — Пауза должна была длиться всего несколько секунд. Однако прошла целая минута, прежде чем Льюис заговорил вновь. — Я не хотел этого. Я хотел, чтобы между нами все было по-прежнему… Но такие вещи происходят неожиданно, сами собой. Они просто… — Ему не хватало слов.

— Случаются, — подсказала Лена. Она не иронизировала. Всего лишь хотела, чтобы Льюис скорее перешел к той части, в которой скажет о своем уходе. Остальное было слишком мучительно.

— Случаются, — повторил он, не сознавая, что сам слишком часто пользовался этим словом. — Сначала это было увлечением… понимаешь, безобидным увлечением… А потом мы поняли, что это для нас значит.

— Значит… — Лена повторяла его слова без всякого выражения. Как человек, который пытается понять их смысл.

— Да. Она никого не любила до меня… и ей понадобилось время, чтобы понять, что это такое.

— А ты, Льюис?

— Ну, мне это было проще и одновременно сложнее, если ты понимаешь, что я имею в виду…

Лена лишь кивнула.

— А что было дальше?

— Дальше? Это чувство развивалось и крепло. А когда мы это поняли, стало слишком поздно…

— Слишком поздно?

— Да. Теперь мы оба знаем, что хотим быть вместе и не можем жить друг без друга. Ей некому сказать об этом, кроме родителей. А мне — кроме тебя.

Лена смотрела на его грустное лицо. Красивое, любимое лицо. И вдруг поняла, почему он говорит об этом, вместо того чтобы сбежать с любовницей, а после очередной неудачи вернуться и попросить прощения. От этой мысли ее бросило в дрожь.

— Она беременна, верно?

— Да, и мы этому очень рады.

Он надменно вздернул подбородок, словно предлагая Лене сказать что-нибудь порочащее его любовь.

— Вы рады? — Она схватилась за горло.

— Очень горды и счастливы. Я всегда хотел ребенка… Лена, у тебя были дети. Ты знаешь, что испытывает человек, который смотрит на маленькое существо, являющееся его продолжением… новым поколением. Я старею и хочу сына… или дочь. Хочу остепениться и стать кем-то у себя на родине, а не вечно жить в бегах. Сама знаешь. Мы всегда мечтали об этом.

Внезапно туман в голове рассеялся. Лена смотрела на него и не верила своим ушам. Что она должна знать, с чем согласиться? Ради него она бросила мужа и детей, любимых детей, по которым тосковала все эти годы. Она вынашивала ребенка Льюиса, но потеряла его. Хотела родить другого, но Льюис сказал, что время для этого неподходящее.

А теперь, когда она больше не может рожать, Льюис сделал открытие: оказывается, он хочет быть отцом. И ждет, что она его поймет. Может быть, даже порадуется за него. У этого человека нет ни капли такта. И мозгов тоже. Может, он просто валял дурака. А его лукавая улыбка и бездонные глаза — ничего не значащий шарм, отнюдь не свидетельствующий о наличии души.

Может быть, он лишь пустая раковина, а она до сих пор этого не замечала?

— Лена, пожалуйста, скажи что-нибудь. Пожалуйста… — донеслось откуда-то издалека.

— Что я должна сказать?

— Наверное, это невозможно, но мне хотелось бы услышать, что ты меня понимаешь.

— Понимаю?

— И даже прощаешь.

Лена удивлялась странной ясности своих мыслей. Ей чудилось, что она смотрит на Льюиса с обратной стороны телескопа. Он казался очень далеким, а его голос был еле слышен.

— Хорошо, — промолвила она.

— Что хорошо?

— Я скажу.

— Что ты скажешь?

— То, что ты хочешь услышать. Я понимаю и прощаю тебя.

— Но ты так не думаешь. Только повторяешь то, о чем я тебя попросил.

— Брось. Ты требуешь слишком многого. Откуда нам знать, что у людей на уме? Сегодня утром ты сказал мне на прощание: «Я тебя люблю». Сегодня утром. Но сам так не думал. — Как ни странно, она говорила спокойно.

— Нет, думал. В какой-то степени.

В какой-то…

— Вот и я думаю об этом в такой же степени.

— Лена, но ты понимаешь, что между нами все кончено? Я обещал Мэри-Поле, что расскажу тебе обо всем сегодня вечером. Дело в том, что на Новый год мы женимся.

— Женитесь? — повторила она.

— Да, здесь, в Лондоне. И должен представить письменное свидетельство священника.

— Свидетельство священника?