Ринат Валиуллин - Где валяются поцелуи

— Видел, конечно. Но, похоже, те были не настоящие. Вы женщина необыкновенная.

— Вряд ли вам это поможет.

— Вот и я говорю, обыкновенными приемами вас не соблазнить.

— Мне сердце, — закрыла меню Лучана.

— Сердце? — удивился Ричи. — Хорошо. А мне лазанью со шпинатом.

— Шпинат звучит как-то неромантично, — улыбнулась Лучана, провожая взглядом исчезающего камерьере.

— Шпинату с сердцем, конечно, не сравниться.

— Вот-вот. Скоро забудете, как дышать, лишь бы я не ушла, пока я буду закусывать вашим сердцем.

— Это угроза?

— Скорее защита. Я же знаю, вы хотите просто со мной переспать.

— А вы?

— Я еще не решила, но знаю точно, что просто не выйдет, такая простота меня убивает как женщину. Каждая новая бесперспективная связь убивает. Мужчине это уяснить очень сложно.

— Зачем же все так усложнять? Может, для начала перейдем на «ты»?

— Легко. То есть на «ты» легко. А в отношении всего остального я не умею просто. Сложно — пожалуйста, а просто никак.

— А что тебя беспокоит? — отхлебнул из бокала Ричи. — Ты задумчивей звездного неба.

— Это не задумчивость, это маска сомнения. Знаешь, я никогда не была любовницей.

— Ну и? Я никогда — любовником, что с этим делать? Может, попробуем? Ты откусишь меня, я тебя.

Она внимательно посмотрела на него. Темные волосы, зачесанные назад, нарочито блестели. Глаза горели из-под темных ресниц. Губы, готовые броситься в поцелуи… На лице полуулыбка, которая схватилась за взгляд Лучаны и не отпускала. Все в нем пыталось понравиться, особенно слова. Однако чем тупее становились его шутки, тем острее она чувствовала боль от потраченного на него времени.

— И к черту семейные обязательства, — взял он канапе, воткнул себе в губы и начал пережевывать.

Лучана на секунду представила себя этим кусочком мяса, пронизанным стрелой амура: «Кем же я буду себя чувствовать, когда все переварится?». Даже внутренний голос отказался это озвучивать. Откликнулся лишь телефон, который зазвонил в ее сумочке. Она открыла ее и, увидев на экране знакомое лицо, отключила звук.

— Любовником быть проще, чем любовницей. Переспал и вернулся в семью, а любовница проснулась и поняла, что обратной дороги уже нет. Ты меня проводишь?

— А как же горячее? — все еще цеплялся за свои фантазии Ричи.

— Горячее уже не будет, Ричи. Я рада, что ты тоже это понял, и спасибо за танцы, — смахнула она салфеткой налетевшую было слабость и снова стала уверенной, спокойной, почти замужней.

— Может быть, завтра?

— Извини, Ричи, я занята.

— Чем?

— Мужем, — все прикрывалась мнимым мужем Лучана.

— Хорошо, тогда скинь мне смс-ку, как освободишься, — разбудил он в себе чувство юмора, чтобы как-то сгладить поражение.

— Короче, я не смогла.

— Как, вы расстались? Разве он тебе не признался в любви?

— Откуда ты знаешь?

— Я читал сценарий. Это же был наш актер, неужели не заметила?

— Шутишь?

— Какие шутки в три часа ночи? — пытался я играть на полном серьезе.

— Тупые.

— Вот именно. Стоило ли из-за них будить меня? — рассмеялся в трубку.

— Надо же с кем-то поделиться.

— С итальянцем надо было делиться.

— Ты еще скажи размножаться.

— Потерпи до завтра — целая команда прилетает. Надо выспаться как следует. Днем снимаем одну сцену на набережной.

— Ты же говорил — в кафе?

— В кафе на следующий день. А завтра вечером у нас еще ужин с Роберто. Так что давай, отдыхай. Спокойной ночи!

— Знал бы ты, как они мне надоели, — вздохнула Фортуна и положила трубку.

— Мне нужен шкаф, — доставая халат из комода, заявила Лучана.

— Чтобы хранить любовников? — злорадно усмехнулся я, сидя за ноутбуком.

— Чтобы жить… в человеческих условиях. Разве ты не замечаешь, как обветшала наша мебель. Ну если, конечно, не считать тебя, — отомстила Лучана.

— Спасибо. Что еще?

— Цветы, ты давно не дарил мне цветов, — кричала она мне уже из ванной.

— Ну как же… а растения для аквариума?.. а потом еще в марте…

— Только не напоминай мне об этом женском пражднике, — прожужжала Лучана, выйдя из ванной, со щеткой во рту, сквозь пену зубной пасты.

— Почему?

— Нет дня более траурного, чем Восьмое марта. Мужчины подносят женщинам цветы, словно могилам, чтобы те тихо улыбались и хранили молчание как можно дольше, — скрылась снова, но дверь осталась открытой. Мне было слышно, как она полоскала зубы.

— Хорошо, я понял: шкаф и цветы. Это все?

— Еще яйца кончились, — вышла она из ванной. — Я хотела утром сделать блины, и не вышло. Может, запишешь, чтобы не забыть?

— Ты невыносима.

— Смотря откуда.

— Из моей памяти.

Роберто возник незаметно в компании официанта. Он слегка поклонился и протянул руку на голос Павла:

— Привет!

— Добрый вечер, Роберто, мы тебя уже заждались и успели выпить по бокалу вина. — Павел привстал со своего места и крепко пожал руку режиссеру. Затем помог ему сесть.

— Что у тебя с лицом? — серьезно посмотрел режиссер сквозь очки на Павла и продолжил еще серьезнее. — Секса давно не было?

— А что — заметно?

— Выглядишь неудовлетворенно, — рассмеялся собственной шутке Роберто. — Если некоторым нужен секс, тебе он просто необходим.

— По правде говоря, он всем нужен. Однако, несмотря на это, одни тщательно маскируют свои цели словами, припудривая надуманными чувствами, другие — молчанием, играя в равнодушие, — парировал удар Павел.

— Познакомься, Фортуна.

— Фортуна, — мягко молвила она.

— Очень приятно! Роберто. Павел, почему ты раньше скрывал от меня такую красоту? — заставил он улыбнуться Фортуну еще шире, отнимая у нее свою руку.

— У тебя своих красоток хватает.

— Мужчину хлебом не корми, дай полакомиться чужой женщиной. Он же охотник, ему постоянно нужна добыча.

— Говоришь как о полезных ископаемых?

— Люди из всего хотят извлечь пользу. Даже если у них уже все есть, — устроился он за столиком. — Что в мире творится? — снова обратился к Павлу.

— Все как обычно: женщины хотят замуж, мужчины собираются разводиться. Белое? — спросил его Павел.

— Да, пожалуй, — произнес он, и тут же рядом вырос камерьере с бокалом, поставил на стол и напоил его стеклянную душу вином, которым чуть раньше успели смочить горло Павел с Фортуной.

— Хорошее кафе, и вино превосходное, — заметил Роберто, сделав хороший глоток. — Особенно после трудного рабочего дня. Завтра еще одну сцену снимем и займемся монтажом, — поставил бокал на стол Роберто.

— А вы чем занимаетесь, Фортуна? Предлагаю сразу перейти на «ты».

— Я жду.

— Чего?

— Еды.

— А вы уже заказали?