Валерий Ламзов - Золотое сечение Иуды

Никогда Сергей Арнольдович не ощущал себя так значимо, так весомо как сейчас. Смущало только одно обстоятельство – публичность, постоянные встречи с избирателями. Больше всего его напрягали телевизионные дебаты в прямом эфире. Уж больно это было нервное дело, и вопросы наглые. Не знаешь, что отвечать. Но, слава богу, есть помощники, которые говорят тебе в наушник, какие ответы необходимо давать, но все равно тяжело в этом проклятом прямом эфире.

Отпраздновав встречу Нового года, страна закончила гулять только 23 января. Наступила самая жаркая предвыборная пора. Сплошные дебаты, компроматы. Из семи кандидатов на финишную прямую с большим отрывом выходило четверо, Ванин среди них.

На субботу была запланирована телевизионная дуэль с кандидатом от коммунистов Иваном Ивановичем Зипуновым.

Этому палец в рот не клади. Пришлось готовиться серьезно. Поначалу все шло хорошо. Оба кандидата выступали со своими программами. Затем перешли к ответам на вопросы, причем на заданный вопрос каждый из кандидатов давал ответ с точки зрения своей политической платформы. Ведущий Владимир Пузырев очень культурно и грамотно организовал работу, и вопросы были корректными и несложными.

– Сергей Арнольдович, к Вам обращается Ядов Александр Иванович из города Лесосибирска Красноярского края с вопросом: как Вы, если станете президентом, будете решать проблему дорог? Это же, Вы знаете, известная проблема России – дураки и дороги.

– Ну что скажете, Сергей Арнольдович? – обратился к нему Пузырев.

В наушниках помощники стали диктовать ответ. Но тут появился Иуда:

– Быстро расскажи им анекдот про водку. Давай, начинай.

Сергей Арнольдович начал:

– Знаете, есть такой анекдот. Заходит мужик в гастроном. «Дайте, – говорит, – мне две бутылки водки, только свежей, пожалуйста». «Ты что, мужик, с ума сошел? – возмущается продавщица. – Водка всегда свежая». «Не скажите, – отвечает тот. – Вчера вот выпил три бутылочки, так вырвало».

Наступила гробовая тишина. На лысине Пузырева, ведущего, осталось три волоска, и те стали колом от услышанного. Затем присутствующие в студии разразились таким диким хохотом, что сказать что-либо было невозможно. Ничего не подозревающие зрители и присутствующие в студии восприняли анекдот Ванина как очень тонкий юмор. Помощники переглянулись: «Чудит, шеф». А ведущий показал им кулак.

– Ваш ответ очень понравился товарищу Ядову из Лесосибирска, – начал свою речь ведущий, и когда шум в студии утих, обратился вновь к Сергею Арнольдовичу:

– А вот жительница Санкт-Петербурга Кукина Светлана очень интересуется вашим отношением к однополым бракам и нетрадиционным сексуальным меньшинствам.

– Я с удовольствием отвечу Кукиной Светлане на ее вопрос, – начал свой ответ Ванин. Но тут опять вмешался Иуда:

– Расскажи им анекдот про Олимпийские игры, помнишь?

– Какой?

– Ну, про магазин.

Ведущий заметил, что с кандидатом в президенты что-то не так, но было поздно.

– Когда в Москве – начал Сергей Арнольдович, – проходили Олимпийские игры, сверху было дано указание: «Всем продавцам проявлять исключительную вежливость по отношению к покупателям». И вот заходит молодой человек в магазин и спрашивает: «У вас есть перчатки?» «А Вам какие? – интересуется продавец, – кожаные, замшевые, лайковые или шерстяные, или из искусственной кожи?» «Мне, – говорит покупатель, – кожаные». «А цвет какой, изволите? Может быть черный, коричневый, синий, голубой? Или, может быть, вас больше интересуют полутона?» «Нет, мне, пожалуйста, черный». «А размерчик какой изволите носить? Может третий, может четвертый? Может пятый? Или, может быть, у Вас какой-то особенный размер?» «Нет. Вы знаете, наверное, надо померить». Тут к мужчине обращается стоящая сзади пожилая женщина и говорит: «Не верьте им. Ничего у них нет. Я вот вчера целый день потратила: и унитаз им приносила, и задницу им показывала, а туалетной бумаги у них как не было так и нет».

Присутствующие в зале, а вместе с ними и телезрители всей страны покатились со смеху. Ведущий в ужасе. Как только смех поутих, слово, не медля, передали другому кандидату. Но в дебатах победил Ванин.

Все периодические издания, перебивая друг друга, писали о применении новых технологий, нового вида агитации, о действенности образного мышления и о непреходящем воздействии в деле пропаганды анекдота и народного словца. Всем было смешно. Не смеялся только Ефим Петрович Дратс. Наблюдая за Ваниным по телевизору он посмотрел грустно на Цуцу, и сказал:

– Началось!

Дратс позвонил Анне и строго настрого предупредил:

– Не показывать вида ни в коем случае. Только хвалить, только поощрять. Я привезу лекарства.

В пятницу было назначено очередное заседание в избирательном штабе с приглашением доверенных лиц. С утра Сергей Арнольдович направился на работу, а оттуда собирался прямиком отправиться в штаб.

На крыше избирательного штаба в это время кипела работа. Монтажники устанавливали новые мощные антенны и приемо-передающие устройства. Работалось тяжело. Крыша была скользкая, постоянно дул холодный ветер. Бригадир монтажников Алексей Иванович Кутепов считался признанным мастером своего дела. Вместе с двумя помощниками-практикантами – он уже третий день трудился на крыше здания, демонтируя старое и устанавливая новое оборудование для избирательной компании. Работа подходила к концу. Практиканты подкручивали крепления, и Алексей Иванович устроился поудобнее на чердаке, достал термос с горячим кофе и налил себе в пластиковый стакан, чтобы согреться.

Прошло двадцать лет как не стало его любимой жены Лизочки, а он по-прежнему каждый месяц ходит к ней на кладбище. Ну, то, что развелись, считал он, это не главное. Правда, он после этого еще два раза женился, но оказалось все не то. Потому она одна-единственная, других нет. «Пока я живу, и она со мной. Завтра суббота. Схожу к ней поболтаем»…

– Алексей Иванович, все закончили. Можно спускаться. – Услышал он голос практиканта.

Кутепов высунулся из чердака и увидел, что на нижней балке несущей стойки торчит не вбитый штырь, который должен быть в гнезде и удерживать основание несущей конструкции.

– Никита, отнеси Витьке кувалдочку. Пусть палец вобьет и зашплинтует. – Попросил он второго помощника.

Никита взяв кувалдочку, осторожно ступая по фальцевой кровле, начал движение в сторону товарища. Неожиданно сигарета, которая дымилась у него во рту, отлепилась от губы и затерялась за пазухой между рубашкой и спецовкой. Поначалу все было ничего, и Никита остороожно ступая по кровле двигался к антеннам, подвязанный страховочным поясом. Но злосчастный окурок прожог рубашку и добрался до тела. От нестерпимой боли Никита заорал благим матом, вскинул руки вверх и упал на крышу. Чего нельзя было сказать о кувалдочке. Она продолжала лететь вверх, необычно сияя и переливаясь всеми цветами радуги в лучах яркого весеннего солнца. И вдруг на мгновение замерла прямо в центре солнечного диска. Лучи врассыпную ударили в лицо Кутепова слепящим светом. И Алексею Ивановичу почудилось, что с небес на него улыбаясь смотрит Лиза. Он встал и замер, боясь спугнуть видение.