Александра Стрельникова - Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

Учитель вопросительно посмотрел на Машу.

— Может быть так… — неуверенно начала ученица, заглядывая в листок с написанным.

Преподаватель, который стоит в пол-оборота к мальчикам, с нескрываемым восхищением смотрит на ученицу.

— Молодцы ребятки! — говорит, наконец, довольный преподаватель. — Я в вас не ошибся. Хорошо придумали. Осталось только прикрепить.

Учитель подходит к тому месту, где в классе вывешиваются разные объявления, начинает прикреплять стенгазету. Затем передумывает.

— Я полагаю, это лучше в школьной столовой повесить, чтобы другим неповадно было, — говорит он. — Теперь — по домам. И не забудьте, что послезавтра мы идем в театр.

В школьной столовой шумно, потому что на большой перемене здесь собралось много учеников.

Кто-то из жующих ребят рассматривает стенную газету, сделанную в 6-«А» класса.

В одном из уголков столовой пристроились Катька Карнаухова и Маша Синицына. Они едят пирожки с повидлом, запивая их молоком.

Обе девочки, как им кажется, незаметно, не сводят глаз с симпатичного мальчика, которого зовут Женя и который учится в седьмом классе.

Мальчик Женя тоже что-то жует и болтает со своими одноклассниками.

В столовой появляется мальчик Витя из «6-Б», который обладает одним свойством: он всегда появляется там, где появляется Маша Синицына и начинает, как ему кажется, тоже незаметно, наблюдать за Машей.

— А вот и Витек тут как тут, — тихо и насмешливо сказала Катька.

Маша, едва успев улыбнуться на Катькино наблюдение, тут же закашливается, поперхнувшись молоком.

Она встречается с глазами классного руководителя, который только что зашел в столовую и мгновенно выхватил взглядом Машу Синицыну из школьной толпы.

— «6-А»! Через десять минут едем в театр. Собираемся у школы, — громко сказал учитель.

В фойе театра оперы и балета — суматоха. Такая, какая бывает всегда, когда приходит много школьников. Кто-то дурачится, кто-то жует пирожные и роняет фантики от конфет.

В распахнутые двери партера Маша видит, где садится семиклассник Женя.

Вокруг Маши, тем временем, «незаметно» крутится Витек из «6-Б»…

Маша и Катька садится в одном ряду с семиклассником Женей. Девчонки расположились рядышком от прохода, оставляя возле себя одно место свободным.

Это свободное место не дает покоя Вите, который продолжает крутиться вокруг да около интересующей особы уже в зале. Наконец, он не выдерживает, молча и неуклюже плюхается рядом с Машей, и сосредоточенно, с умным видом, начинает изучать театральную «программку».

Маша и Катька, молча, переглядываются.

Постепенно начинает гаснуть красивая театральная люстра. В этот момент быстро от дверей отделяется человек. Это классный руководитель. Он останавливается рядом мальчиком Витей.

— А чего-то это ты к чужому классу присоседился? Шустрый какой… Иди к своим, — насмешливо, но в то же время строго, говорит он мальчишке и садится на освободившееся место рядом с Машей Синицыной.

Согнанный с облюбованного места Витек в темноте зала вынужден искать другое пристанище.

Звучит музыка, открывается занавес, начинается первое действие «Щелкунчика». Но что-то мешает школьнице Маше сосредоточиться на балете. Внимание ее рассеянно. Вернее, ее все время отвлекает волосатая рука учителя, которая лежит на поручне кресла и, кажется, вот-вот сползет и нечаянно упадет ей на колено. А еще, ее постоянно отвлекает блеск золотых запонки и перстня преподавателя. И уж совершенно какой-то, почти мистический ужас, внушает длинный отполированный ноготь на мизинце классного руководителя…

Вагон трамвая, в котором едут школьники, возвращаясь из театра, переполнен пассажирами.

Катька и Маша стоят, прижатые друг к другу. У Катьки — кислая мина на лице.

— Все впечатление от спектакля испортил, надзиратель, — недовольно сказала Карнаухова. — Называется, вырвались на свободу… Ну, какого он рядом с нами уселся? Уж лучше бы Витька сидел из параллельного…

— А ты видела, какой у него ноготь страшный? Брр… — Синицына содрогнулась от отвращения.

— И от него всегда так противно пахнет… Знаешь, почему? — Катька Карнаухова озирается по сторонам и переходит на полушепот.

— Только пообещай «честное пионерское», что никому не скажешь…

— Честное пионерское, — говорит Маша, тоже озираясь по сторонам, как ее подружка.

— Моя мама говорит, это потому… что он курит какие-то дешевые и вонючие папиросы, а потом, чтобы заглушить этот запах душится еще каким-то дешевым одеколоном… Представляешь? Короче, как говорит моя мама, «жадность фраера сгубила»…

Девчонки хихикают.

Вот Маша Синицына, наконец, дома.

В большой комнате на диване сидит Машин папа и читает газету «Правда».

Через открытую дверь в соседнюю комнату видны старшие сестры Маши Синицыной — Женя и Валя, которые музицируют на пианино в четыре руки.

В своей крошечной комнатке Маша снимает школьную форму и, переодевшись в халатик, идет с театральной «программкой» на кухню, где бабушка вместе с мамой готовят ужин.

— Ну, как? Понравилось в театре? — спросила мама.

— Понравилось, устало ответила девочка.

— Вот и хорошо. Скоро ужинать будем. Впереди два выходных. Отдохнешь…

— Мне завтра в драматический кружок. Пойду пока повторю упражнения, которые нам задали.

Маша выходит из кухни, по ходу заглядывая в комнату, где занимаются сестры, и прикрывает дверь от слишком громкой фортепианной музыки. Затем еще плотно прикрывает дверь в свою комнатку.

Девочка подходит к трюмо, смотрит какое-то время на свое отражение, затем несколько раз вытягивает губы то «трубочкой», то в «замочек», как бы делая какое-то упражнение, а затем начинает произносить скороговорки, стараясь четко проговаривать каждое слово.

Архип — осип, Осип — охрип.

Съел Слава сало — да сала было мало.

На дворе трава — на траве дрова.

Хороша Маша — да не ваша.

Спустя какое-то время Маша лежит в ночной рубашке на кровати у себя в комнате, еще не спит, у нее горит настольная лампа.

Входит мама.

— Уже поздно. Чего не спишь?

— Так ведь завтра в школу не вставать, высплюсь.

— А какое тебе задание дали в драмкружке? — поинтересовалась родительница.

— Учить скороговорки, чтобы дикция была хорошей. Вот, например, такую, как эта: «Рассказать вам про покупки, про какие пропопупки»…

Девочка сбивается, и обе смеются.

— Может, артисткой станешь, когда вырастешь? И у скромной мамы — медсестрички дочка будет артисткой…

— Не знаю, я еще не решила, кем буду.

— Ну, ладно. Мне завтра рано вставать — ухожу на сутки на дежурство опять… Спокойной ночи.