Станислав Сенькин - Тайны Храмовой горы. Иерусалимские воспоминания

Нескольких греческих епископов уже предали пытке в казематах замка Бахир, и они подтвердили все арабские свидетельства. Но рыцарь не очень-то доверял сведениям, полученным под пыткой. Священники были готовы говорить все, что от них хотят услышать, только бы избежать боли. В их показаниях были и значительные расхождения, которые было необходимо проверить лично.

Тамплиер почесал редкую бороду и зашел в придел Ангела. Из всех западных рыцарей только тамплиеры носили бороды, показывая свой особый «восточный» статус. Он благоговейно облобызал камень, отваленный Ангелом от Гроба Господня, служащий престолом, и стал осматривать придел. Через полчаса он понял, что здесь нет ничего указывающего на фальсификацию чуда.

Огонь низводили греки, армяне и эфиопы, в совместной молитве призывающие благодать Святого Духа.

В саму кувуклию епископы не входили, они молились рядом. Следовательно, греческие кудесники подготавливали все заранее. Арабы обещали отрубить руки тем, кто подготавливал это чудо. Но, честно говоря, они не очень-то трудились над разоблачением греков. Несмотря на религиозные разногласия, мусульманские правители Иерусалима понимали, что схождение благодатного огня привлекает множество поклонников, что ощутимо и положительно влияло на экономику святого города.

Папа решил положить всему этому конец. Рыцари еще считали, что через двадцать лет весь мир будет у ног Папы, и экономика города их волновала меньше, чем военные подвиги.

Необходимо было разоблачить это чудо и показать трусливым схизматикам, что их епископы-еретики долгое время обманывали их. А королю нужна была только правда.

Проворные слуги тамплиера принесли ему лестницу. Помолившись, он вышел из придела Ангела и осторожно залез по лестнице на купол кувуклии. Он хотел обнаружить небольшое отверстие на куполе.

Некоторые арабские критики Света считали, что в Великую субботу солнце светило прямо в центр купола, где стояли большие линзы, сделанные из двух выпуклых стекол и воды. Рыцарь хотел обнаружить, можно ли поместить под крышей такую линзу и есть ли вообще отверстие или люк на крыше.

Внимательно осмотрев крышу, он такого люка не обнаружил. В принципе, если местные христиане вот уже четыре сотни лет находились среди агрессивного мусульманского окружения, они стали хитрыми и предельно осторожными. Ведь разоблачение чуда грозило священникам мучительной смертью. Люк и линза — было бы слишком просто и одновременно сложно в техническом исполнении. А вдруг тучи заволокут небо? Тамплиер отмел этот метод добывания священного огня. Возможно, ромеи пользовались этим способом во времена Юстиниана, но потом они решили придумать нечто более хитроумное и зрелищное.

Тамплиер слез вниз, ни слова не говоря своим почтительным слугам, и взял меньшую лестницу. Он решил зайти в саму кувуклию, к Гробу, и проверить, есть ли в своде купола железная шкатулка. Он зажег большую лампаду для освящения часовни.

Зайдя в кувуклию, рыцарь благоговейно приложился к Гробу. Он понимал, в каком месте сейчас находится. Он понимал, что Господь может его покарать за неблагоговейное или недобросовестное отношение к поручению, которое возложил на него король. В его личности сочеталось как бы два человека: верующий до фанатизма рыцарь и коварный до вероломства политик. Сейчас в нем ожил рыцарь во всей своей мощи.

Тамплиер поднялся к куполу и внимательно осмотрел цепи, на которых висели большие лампады. Никакой железной шкатулки он не обнаружил. Также он не нашел крючьев или желобков, на которых можно было эту шкатулку укрепить, если ее приносили только на страстной седмице. Тамплиер соскреб в мешочек нагар с цепей острым кривым ножом: возможно, ромеи использовали бальзамовое масло или серу.

В их ордене был один образованный паладин, который, помимо многих других дисциплин, знал арабскую алхимию. Он был сирийцем по крови и лучшим специалистом по пиротехнике во всем иерусалимском королевстве. Тамплиер даст ему этот нагар — если в нем есть сера или бальзамовое масло, паладин легко об этом узнает.

Он осторожно спустился вниз и осмотрел все иконы, что были возле Гроба. По одной из арабских версий, одна из этих икон аккуратно и незаметно закрывала нишу, где монах зажигал большую свечу за день до Великой субботы. Когда свеча сгорала, она якобы воспламеняла веревку, опять же, обильно смазанную бальзамовым маслом. Хитро сплетенная сеть пропитанных бальзамовым маслом веревок, которые маскировались в цепях, воспламеняла лампады уже в самом Храме. У молящихся создавалось ощущение, что Святой Свет нисходит с самого неба. Рыцарь долго осматривал все иконы, снял их, но не заметил никакой ниши или какого-нибудь углубления, где можно было спрятать зажженную свечу. Также на иконах не было следов присутствия огня или капель кипящего масла.

Тамплиер задумался: может быть, когда Готфрид сместил ромейское духовенство в Храме, они уничтожили и все следы получения огня, заменили иконы и цепи? А может быть, они были до того осторожны, что приготавливали все необходимое — цепи, веревки с бальзамовым маслом и все другое — непосредственно перед самим обрядом? Как же узнать, где правда? Уже сегодня больной король ждал его доклада, Папа также просил незамедлительно направить ему подробный отчет о проделанной работе. Что он может сказать, какие выводы ему предстоит сделать в этом докладе? Рыцарь затушил свою большую лампаду и очутился в полной темноте. Когда-то в этом месте в полной темноте лежало тело Спасителя в погребальных одеждах, пока Его душа нисходила в ад, чтобы освободить всех от века усопших. Тамплиер глубоко вздохнул от переполнявшего его благоговения и преклонил колена перед Гробом. Он ощупал руками холодный мрамор святыни и начал молиться: «Господи, Ты видишь, что я ищу правды и только правды. Если Ты хочешь, чтобы восторжествовала истина, укажи мне, что мне сказать королю и Папе. Не дай же мне ошибиться».

Уже через десять минут теплой молитвы тамплиер прослезился. Перед его взором возникла Голгофа и распятый Христос. Милосердный Господь терпел высочайшие муки ради каждого человека, приходящего в мир. Как велика Его милость к падшему человеческому роду!

Он молился около часа и очень устал. За время молитвы он представлял в своем воображении все муки, которые терпел Христос. Затем он представил жен-мироносиц, которые, войдя в Гроб, увидели яркий свет и ангела, сидящего на камне и благовествующего воскресение. Петр Пустынник учил его представлять эти священные картины как можно чаще и больше. Он не понимал, почему гордые аскеты востока отвергали эту практику, называя ее прелестью?

Наконец, он уже не мог ничего представлять. Тамплиер сел на каменный пол и вытер пот со лба. Он уже знал, что ему следует указать в докладе и о чем сказать умирающему королю, чтобы его больное сердце успокоилось и он умиротворенный принял бы смерть. Он знал, что нужно было сказать Папе, чтобы и Святейший отец был доволен. Но как же насчет его самого, Андре де Монбара?