Пол Мюррей - Скиппи умирает

— Мы тоже прыгнем, — хрипловато сказал Билл.

У Говарда от спиртного перехватило горло: он смог только кивнуть.

Они перешли туда, где остальные ждали, когда же Гвидо закончит приготовления. У него в руках позвякивало что-то металлическое.

— Почти готово…

— Что это вы там делаете? — весело крикнул Том через плечо.

Говард, оглянувшись, увидел, что в конце тропы стоят девушки.

— Мы не хотим тут одни по лесу блуждать, — раздался ответ. — Мы вас тут подождем.

Том расхохотался.

— Птички! — сказал он и ослепительно улыбнулся Говарду.

— Ну да, — ответил тот дрожащим голосом.

— Ну вот. — Гвидо, держа в руках нечто вроде смирительной рубашки с привязанной к ней оранжевой веревкой, поднялся на ноги, чем вызвал возбужденные крики мальчишек, которые ветер, казалось, проглотил мгновенно, будто вырвав у них изо рта. — Прежде чем мы продолжим, джентльмены, прошу вас, сделайте взносы. — Его взгляд, знаменитый своим вероломством, перебегал с одного лица на другое. — По двадцать фунтов с носа.

Билл и Говард полезли в кошельки и увидели, что денег у них не хватает. На мгновение Говард решил, что это — спасительный выход. Но тут Том предложил заплатить за него. А Стив Рис вызвался заплатить за Билла.

— Спасибо, — пробормотал Говард. — Сочтемся на неделе.

— Не беспокойся, — ответил Том.

Деньги исчезли в заднем кармане Гвидо.

— Хорошо. — Говарду послышалась в его голосе дрожь. — Кто будет прыгать первым?

Никто не ответил. Говард принялся смотреть в пропасть — точно так же, как он сосредоточенно разглядывал свои ногти, когда учитель задавал вопрос всему классу, — пока у него не закружилась голова, и тогда он сделал шаг назад. Гвидо переминался с ноги на ногу.

— В чем дело? Я же говорю — это совершенно безопасно. В Австралии так прыгают уже много лет. Ну, если что, нет проблем: можете отойти вон туда, подождать там вместе с девчонками.

Никто по-прежнему не отзывался. Внизу бушевало море; кричали ночные птицы, насмешливо выл ветер.

— Господи! Да что такое? — выкрикнул Гвидо. — Вы что, все пидоры?

— К черту…

Вперед выступил Том и схватился за снаряжение. Но в ту же самую секунду та же мысль пришла в голову Стиву Рису, и они затеяли шумный спор о том, кто будет прыгать первым.

Наконец было решено, что самое мудрое — это тянуть жребий за почетное право прыгать первым.

Вынув из кармана куртки дорогую на вид ручку, Том записал все шесть имен на рекламной листовке индийского ресторана. Даже записанный его небрежным почерком, этот список имел вид какого-то важного, судьбоносного документа; никто не проронил ни слова, когда он протянул листок Гвидо, а тот разорвал его на шесть полосок, скомкал каждую полоску в шарик и бросил все шарики в свой шлем. Потом он закрыл глаза, запустил руку в шлем и вытащил один комок. Каждый из ребят всем своим видом старался показать полное безразличие к происходящему. Гвидо развернул комок и расправил бумагу на ладони, чтобы всем было видно:

— Отлично, — напряженно проговорил Говард.

Гвидо поднял позвякивающую упряжь.

— Удачи, — сказал Билл О’Мэлли.

Фарли просто молча кивнул — вид у него был почти утрированно пристыженный.

Другие хлопали его по плечу и хрипло говорили:

— Молодчина, Фаллон, давай оттянись!

Говард как в тумане поднял руки, и его опутали ремнями. Гвидо бормотал напутственные наставления: “…эластичный… в последнюю секунду… адреналин…” Но Говард замечал лишь, как немеют его пальцы, как бешено колотится сердце, как воет ветер, будто раненый зверь, и видел унылые, окаменевшие лица других ребят, которые напоминали первых плакальщиков на его, Говарда, похоронах…

— Не волнуйся. — Гвидо снова влез в его поле зрения. — Все должно пройти как надо.

Говард кивнул и, будто человек, только что вышедший из морозильной камеры, тяжелой поступью двинулся к краю обрыва.

Бездна под его ногами зияла и кипела — слитная, нераздельная чернота, не имевшая ничего общего с земной реальностью, она скорее до ужаса напоминала вдруг материализовавшееся состояние, находящееся за пределами того, что может постичь человеческий разум…

— Приготовиться… — сказал Гвидо у него за плечом.

…напоминала — вдруг озарило его, словно вспышка — его собственное будущее…

— И… давай!

Говард не двинулся с места.

— В чем дело? — спросил Гвидо.

— Ни в чем. Просто мне нужно немного… — Говард с согнутыми коленями напоминал карикатуру на ныряльщика.

— Тебя что, подтолкнуть? — предложил Гвидо.

Говард невольно отодвинулся от него, оборонительным жестом воздев руку.

— Ну? — не отставал Гвидо. — Ты будешь прыгать или нет?

— Ладно, ладно… — Говард снова подошел к краю пропасти, закрыл глаза, стиснул зубы.

Ветер в деревьях, среди скал — как пение сирен.

— Что происходит? — голос одной из девушек долетел словно с другого конца Вселенной.

— Да Фаллон никак не прыгнет, — ответил Стив Рис. — Давай же, Фаллон, мать твою, я уже яйца себе чуть не отморозил.

— Да, Фаллон, давай-ка живее.

— Он не обязан прыгать, если ему не хочется, — услышал он тут голос Фарли.

— Мать твою, — недовольно повторил Стив Рис, а потом чья-то рука оттащила Говарда от пропасти.

— О господи! Лучше я сейчас прыгну.

Том отстегнул, снял с него ремни страховочной упряжи; Говард не сопротивлялся, только хватал ртом воздух, будто его только что выбросило штормом на берег, а потом, высвободившись, на ватных ногах отошел на безопасное расстояние и рухнул на травяную кочку. Он был слишком дезориентирован, и стыдно ему не было.

— Ну и ну, Фаллон! — сказал Пол Морган. — Слюнтяй хренов!

— Говард-Трус, — сказал Том, опутывая себя ремнями.

— Говард-Трус! — рассмеялся Стив Рис.

Вдалеке Говард услышал смех девушек и зарделся от стыда, почувствовав, что наконец-то его разоблачили, вывели на чистую воду, увидели его истинную сущность.

— Ну что, кто-нибудь сегодня будет прыгать? — Гвидо вел себя так, словно это происшествие нанесло ему личное оскорбление. — Может, мне вас просто назад отвезти, а?

— Тихо, Ламанш, не пори горячку.

Том уже застегнул на себе страховочный пояс и теперь шагнул вперед, чтобы взглянуть на пропасть.

— Все готово?

Гвидо кивнул.

— Хорошо, — коротко сказал Том и бросился с края обрыва. Остальные вытянули шеи, чтобы увидеть прыжок. В считаные доли секунды мускулистое тело Тома превратилось в маленькую игрушку — оно летело вниз, не крутясь и не вращаясь, и вскоре с глухим звуком ударилось о землю.

Вначале никто никак не реагировал: все просто застыли с вытянутыми над обрывом шеями, глядя на крошечную цветную точку, неподвижно лежавшую на дне пропасти. Потом Гвидо сказал: “Черт!” И одна из девушек, стоявших выше, у края рощи, пронзительно закричала.