Пол Мюррей - Скиппи умирает

На мониторе третий Демон равнодушно разворачивается и уходит в туман.

Теперь ты лежишь на полу, головой на ковре. Где-то над тобой тикают часы. Твое тело словно налито свинцом, кажется, будто ты уже умер. Но потом ты кое-что замечаешь.

На том же экране с закончившейся игрой ты видишь, как из окутанного туманом тела Джеда вверх воспаряет его душа. Это шар света, он взлетает все выше и выше, пока не достигает самого верха экрана и не принимается скакать вокруг принцессы, заточенной в блестящую ледяную клетку. Он танцует и танцует вокруг нее. И вдруг тебе в голову приходит мысль.

Его душа.

Ты привстаешь.

Душа же ничего не весит, она не имеет размера.

С экрана поблескивает глазами принцесса.

Множество измерений всегда окружает нас, но они слишком маленькие, неуклюжие и громоздкие, люди просто не замечают их. А вот если превратиться в душу…

Вот тогда-то их и увидишь! Как будто завесу вдруг сдернули, ты видишь в воздухе множество крошечных дверей! Они заполоняют всю комнату, они повсюду, а когда ты, изловчившись, заглядываешь в них, то видишь то, что там, на другой стороне! Каждая из них уводит в свое особое время и пространство! Через вот эту ты видишь себя и Рупрехта в лаборатории, за работой над Ружьем-Невидимкой…

А вот дискотека в вечер Хэллоуина, и то, что она сказала сегодня на пороге своего дома, еще не существует, и ты понимаешь, что Лори — это как раз то, чего тебе так не хватает, что хочется обнять…

А вот завтрашнее утро, 8 часов, нахмуренное джинсово-синее небо, дрожащие от холода ребята с глазами как у выдр, Сидхарта с Гарретом и Энтони Тейлор, они по очереди поднимаются по ступенькам в автобус, спорят друг с другом из-за задних сидений, а тренер сверяется с часами, со списком, опять с часами, смотрит на дверь школы, но та не открывается…

(Скорее, Скиппи! Это голос, голос принцессы торопит тебя, а комната уже плывет, частицы распадаются, струны расплетаются, распускаются, как старый школьный свитер.)

А вот лето, много лет назад, еще до того, как все это началось, и мама в саду за домом в первый раз купает Догли, он еще совсем щенок и даже не соображает, что такое вода, во все стороны летят брызги, он тявкает и вырывается, пытаясь тяпнуть всех, кто стоит поблизости, и мама говорит: “Подержи-ка его, а я намылю ему…” — но тут щенок выскальзывает из ее рук и взлетает вверх, как кусок мыла, а потом приземляется на траву и лает на вас, и так сильно отряхивает с себя воду, что забрызгивает вас с головы до ног, и мама смеется, не может удержаться, она ложится на траву, у нее золотистые волосы, а в круглом животе сидит Нина, над садом прыгают радужные пузырьки, как безупречные новенькие вселенные, и ее смех звучит как музыка, он и есть музыка, и он направляет тебя к двери, против стремительного потока времени, ты плывешь изо всех сил, все вверх и вверх по течению…

— Что ты делаешь?

Ты открываешь глаза. Над тобой с озадаченным лицом стоит Рупрехт.

— Уснул, наверное…

Ты отрываешь голову от ковра.

— Я играл в игру, — говоришь ты и показываешь на монитор.

Но монитор не включен. Ты с усилием перетаскиваешь ноги к кровати и садишься.

— А это что? — Рупрехт подобрал с пола пустую светло-желтую трубочку.

— Ничего, — говоришь ты, — просто кое-что выбрасывал.

Сон вмешивается в твои мысли как радиопомехи. Крохотные двери исчезли.

— Тебе удалось забрать свою установку?

Рупрехт угрюмо смотрит в окно.

— Эта чертова собака! — говорит он. В животе у него урчит. — У тебя, случайно, никакой еды нет?

— Нет, — отвечаешь ты.

Значит, все это был сон? От разочарования у тебя жжет внутри, на глаза наворачиваются слезы, их почти невозможно сдержать.

— М-м-м. — Рупрехт смотрит на часы. — “У Эда” еще открыто…

Он отворачивается, чтобы пересчитать монеты в копилке. Ты смотришь на записку — ЖДУ ТЕБЯ ТАМ! ☺ — силясь не расплакаться. А потом вдруг замечаешь, что паришь над полом на высоте пятнадцати сантиметров.

Ну и ну! Что происходит? Рупрехт сидит спиной к тебе, он что-то говорит о том, что сделает новую установку, а ты тем временем медленно воспаряешь к потолку! Ты сдерживаешь смех — как будто невидимые руки подхватили тебя и толкают вверх, все выше и выше…

Рупрехт оборачивается. Ты мгновенно опускаешься на пол.

— А что твоя девушка с фрисби?

Рупрехт не видит этого, но в воздухе носятся кварки и электроны, выскакивая из его тела, как миллион микроскопических разноцветных молний.

Ты пожимаешь плечами:

— В другой раз.

— А… — В животе у Рупрехта опять громко бурчит. — Кажется, у меня денег не хватает, — говорит он.

— Я заплачу за нас обоих, — говоришь ты. — Давай устроим состязание.

— Состязание?

— Почему бы нет?

Твои атомы снова тянут тебя вверх, к потолку. С каждой секундой ты становишься все легче и легче! Ну вот, скажем, если мы прямо сегодня начнем путешествовать во времени, то можно ли нам просто двигаться назад сколько хочется?

Рупрехт издает презрительный смешок:

— Мой дорогой Скиппи, в пятнадцати состязаниях подряд еще никто не разу не одолел меня, И в те разы, заметь, я даже не был голоден.

— Ну…

Ты застегиваешь куртку. Сквозь окно на тебя светит неоновая вывеска в виде пончика, эта дверь дверей, эти врата ко всему, что лежит по ту сторону, сегодня, вчера и позавчера, ко всем прежним временам, ко всем людям, которых ты когда-либо любил.

— Может быть, сегодня мне повезет, — говоришь ты.

— ОБСЛУЖИВАНИЕ: Улыбка, Оперативность, Ответственность, Добровольное Предоставление Информации о Продукте, Внимание к Новым Покупателям, Вежливость, Мастерство.

— Улыбка. Улыбка — это ваша персональная витрина. Это первая точка соприкосновения между покупателем и кафе-рестораном, и потому ее надлежит всегда держать наготове, точно так же, как кофеварку-эспрессо или прилавочную экспозицию.

— Оперативность. Главная задача пончиковой “У Эда” — обеспечить покупателю два преимущества: качество, быстрота…

Мальчишка даже не притворяется, будто слушает все это. Он жует жвачку, что запрещает самая первая страница Руководства для наемных работников, и смотрит куда-то вдаль, на стены кухни, которые, как замечает Линси, потеряли свой цвет — из-за осевшего на них жира. Она тем не менее продолжает говорить, и чем больше он вздыхает и пожимает плечами, тем медленнее она говорит — просто чтобы напомнить ему, кто тут главный.

— Это самые элементарные навыки, — заключает она. — Каждый работник первого уровня обязан знать их назубок, прежде чем ему придет в голову даже помыслить о втором уровне. Ну а теперь давайте перейдем к кофеварке-эспрессо. Сделайте мне, пожалуйста, мокачино с обезжиренным молоком.