Степан Калита - Сполохи детства
- Название:Сполохи детства
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Степан Калита - Сполохи детства краткое содержание
От автора «Записок социопата».
Детство проходит и остается сполохами в памяти, причудливым оттиском воспоминаний о людях, их судьбах, о твоем собственном восприятии, которое совсем еще юное — и потому порой подводит.
Автор с присущим ему чувством юмора рассказывает серьезную, но чаще полную иронии историю своего взросления и открытий, которые делает каждый из нас, проживающих данную то ли насмешливым богом, то ли печальным чертом жизнь…
При этом на пути маленького Степана встречаются самые разные люди — плохие и хорошие, забавные и страшные, опасные и те, без которых невозможно представить существование.
Эта книга — путь автора к самому себе, и откровенное разоблачение перед читателем.
Сполохи детства - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В следующий раз я встретил Рыжего в автобусе. Он ехал с какой-то новой барышней, обняв ее за плечо. На соседнем сиденье главаря сопровождали два молодых парня, стриженных под бокс. Мы поздоровались за руку.
— Как дела? — спросил Рыжий, посмотрев на меня с хитрым прищуром.
— Нормально, учусь.
— Ты не думай, что я про тебя забыл, — сказал он. — Вообще, не думай, что я про тебя когда-то забуду. Ты все время в моей голове. Вот здесь. — Он постучал по козырьку кепки. — Скоро мы к тебе придем и что-нибудь попросим. И ты для нас это что-то сделаешь. Понял?
Я уныло кивнул.
— Вот и молодец, — Рыжий одобрительно улыбнулся. — Ну ты живи пока. И не ссы по пустякам, пацан.
Девушка глянула на меня без интереса — как на кусок мяса в витрине гастронома. За этот взгляд я ее сразу возненавидел. Но Рыжего я ненавидел куда больше — я подметил, что самодовольная мразь за последнее время сильно разжирела, он почти разлегся на автобусном сиденье, выпятив живот, могу поспорить — сейчас он ощущал себя по меньшей мере королем Вселенной.
Смерть всегда страшна. Ожидаемая. Неминуемая. Она все равно несет неизвестность. Помню, как впервые осознал, что тоже смертен. По телевизору показывали новости из далекой восточной страны. И игрушечные солдатики вдруг превратились в настоящих, а показанные вблизи трупы внушили мне осознание, что это не понарошку — что вот сейчас кто-то убивает кого-то из автомата, и может так статься, что убьют и тебя. То есть меня.
— Мама, — спросил я тогда, — а я что, тоже умру?
— Конечно, — ответила мама, — все умирают. — Она, вообще, всегда говорила правду.
И я заплакал от жалости к себе.
— Что, себя жалеешь? — спросила мама, точно уловив тот самый миг, когда я осознал, что тоже смертен.
И мне стало мучительно стыдно, что я жалею себя, а не маму, ведь она тоже обязательно умрет, потому что все мы смертны. Маленькому мужчине тоже стыдно жалеть себя, а не маму. Если, конечно, он родился мужчиной.
В нашей семье, в общем-то, неожиданных смертей не было. Хотя была страшная авария, когда пострадал мой младший брат. Его, ученика первого класса школы, сбил молодой дуралей, поехавший обкатывать машину без тормозов. Результатом стали: два месяца комы, долгая реабилитация, мгновенно поседевшая мама, чей характер после всего пережитого стал еще тверже. И еще я помню, как плакал дедушка, глядя, как мой брат встает на тонкие ножки и снова делает первые шаги. А водителю, кажется, даже ничего не было, хотя его родительница некоторое время ходила за мамой по пятам, предлагая ей взять деньги. Но она, разумеется, с презрением отказалась.
Все заболевали — и уходили постепенно, успев порядком помучить перед смертью своих близких. Так уж заведено в нашей семье. Позже я видел внезапную смерть. И пришел со временем к выводу, что она красива. Человек отправляется в небытие, как дуэлянт — словно звучит неслышный выстрел, и он падает оземь. Вы оборачиваетесь — что случилось? А он уже мертв. Конечно, неподготовленный близкий человек может испытать шок, и даже нервное расстройство, но все равно это лучше — чем агония долгих месяцев борьбы, когда исход уже предрешен…
Над нами жила дружная семья из трех человек. Отец работал инженером в каком-то НИИ, мать была женщиной простой, трудилась кладовщиком в продмаге. Дочка — умница и красавица. Училась на одни пятерки. Приходила помогать мне делать домашнее задание по физике и математике — она была старше на несколько лет, и взяла надо мной шефство по этим предметам. Сама, без всякой протекции, поступила в вуз. Помню, как мы вместе с ней радовались этому событию. После поступления она решила поехать навестить бабушку в деревню. Зашла ко мне зачем-то, уже не помню по какой причине, мы пили чай на кухне и болтали обо всем. И пересказала мне внезапно странный сон, увиденный этой ночью. На нее навалился медведь, всем телом, так что не продохнуть. И она ощущает тьму, видит тьму, чувствует тьму, задыхается, и никак не может проснуться. «Очень страшный сон», — сказала она напоследок. И уехала в деревню. Больше я ее никогда не видел. В тот же день ее сбила насмерть машина. И скрылась с места происшествия. Красиво… Беззвучный выстрел — и ее не стало. Но родители не пережили совместного горя. Это только кажется, что оно сплачивает, на деле — разлучает. Отец вскоре ушел к другой женщине. А мать начала топить свое горе в водке, и очень быстро стала выглядеть, как типичная алкоголичка — с одутловатым лицом, нелепой походкой из-за вечно нарушенной координации…
Первой в нашей семье ушла прабабушка. Старая коммунистка, она в конце жизни почти совсем впала в маразм. Собирала подшивки газеты «Правда» и складировала их в своей маленькой комнате — кипы бумаги, пахнущей типографской краской, до потолка. Я запомнил и ее сильный запах, какой обычно источают очень пожилые женщины… Мы, дети, любили дразнить ее на даче. Она стала слаба зрением. И очень подозрительна. Веселой гурьбой мы бегали и прятались от нее по участку. А она спешила за нами следом, силясь разглядеть, кто это там от нее убегает — и почему…
Меня избавили от всех подробностей ее болезни — знаю только, что у нее случился рак легких, как и у дедушки, ее сына, много позже. При этом она никогда не курила и дожила до девяноста с лишним лет. В болезни ею занимались женщины, мама и бабушка. Они дежурили у постели, они меняли горшки, они кормили ее и ухаживали за ней, как могли. Это очень тяжело. Не всякий мужчина вынесет такое. Впоследствии мне приходилось дежурить у постели смертельно больного — я знаю, как разъедает жалость, как отнимает последние ростки смысла собственной жизни, когда ты уже доведен до крайности. А жалость неминуема, потому что, насколько бы не был человек стар и изношен, он все равно цепляется за жизнь. В нас всех живет этот могучий инстинкт — осознания ценности жизни. Собственной, разумеется. Не чужой. Даже самоубийца обычно надеется, что его спасут.
Хоронили прабабушку в колумбарии. Так было заведено у старых коммунистов. Ее сожгли в крематории. Я отлично помню, как гроб заезжал в пылающее жерло, под торжественную громкую музыку. И потом нам выдали урну с прахом. Которую разместили в нише рядом с прадедушкой. Они обожали друг друга, прожив вместе больше пятидесяти лет. И должны были умереть в один день. Но справедливости на этой земле, сотворенной неизвестно кем неизвестно зачем, не существует. Поэтому прабабушка пережила прадеда и собственный разум на многие годы. Говорят, кстати, что я на нее очень похож. Лицом. И повадками. В молодости у нее был очень сильный характер. И в карьере она добилась больших успехов. Успела и повоевать — с белогвардейцами. В Отечественную, правда, работала в тылу. Пока за нее и других работников тыла сражался мой боевой прадед.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: