Мейв Бинчи - Неделя зимы

Винни думала о том, что, скорее всего, сегодня они умрут. Она вспоминала Тедди — интересно, как миссис Старр сообщит ему эту новость? Он никогда не узнает, что последние часы ее жизни были наполнены холодной ненавистью к его матери и горькими сожалениями о том, что она позволила втянуть себя в эту идиотскую игру, которая явно должна была плохо кончиться. Только кто мог подумать, что настолько плохо?

Она не видела лица Лилиан, но слышала, как та дрожит и стучит зубами. Наверняка она тоже испугана — по собственной вине. И все-таки, раз они оказались тут вдвоем, выкарабкиваться придется вместе.

После долгого молчания Лилиан внезапно заговорила.

— Конечно, теперь это неважно, но почему мы поехали вдвоем? Сюда, в Стоунбридж? Ты ведь возненавидела меня с первого взгляда. Единственная причина, которая приходит мне на ум, это Тедди. Ты его любишь?

Впервые за все время их знакомства она заговорила о любви. В глухой пещере Маджеллы, когда они рисковали утонуть или умереть от переохлаждения. До этого Лилиан обращалась с Винни как со старой девой на пороге климакса, которая по доброте душевной присматривает за Тедди ради них обеих.

— Я люблю Тедди, — громко произнесла Винни. — А он любит вас, поэтому я старалась узнать вас получше и подружиться с вами. Вот и все.

— Но у тебя ничего не вышло, так? — мрачно заметила Лилиан. — Наша поездка — дурацкое стечение обстоятельств. Я хотела ехать отдыхать с тобой не больше, чем ты со мной. Ты сама отыскала это место, Стоун-хаус, и сама увязалась за мной сегодня. И вот где мы в результате оказались.

В пещере снова воцарилось молчание.

— Скажи что-нибудь, спроси меня о чем-то, — взмолилась Лилиан.

— Сколько вам лет, Лилиан?

— Пятьдесят пять.

— Вы выглядите гораздо моложе.

— Спасибо.

— Почему вы говорили всем, что мы одного возраста? Вам был двадцать один год, когда я родилась.

— Потому что хотела избавиться от тебя. Хотела, чтобы ты оставила Тедди в покое. Со мной.

Снова тишина.

Внезапно Винни произнесла:

— Что ж, теперь он не достанется ни одной из нас.

— Ты думаешь, нам отсюда не выбраться? — Голос Лилиан прозвучал надтреснуто, от прежней самоуверенности не осталось и следа.

В душе у Винни мелькнул проблеск сочувствия. Она попыталась его подавить, но безуспешно.

— Говорят, в экстремальных ситуациях надо не поддаваться панике и сохранять позитивный настрой, — сказала Винни, усаживаясь поудобнее.

— Позитивный настрой? И как его сохранять в таких условиях?

— Ну, мы могли бы что-нибудь спеть.

— Спеть? Винни, у тебя с головой все в порядке?

— Вы сами спросили.

— Ладно, тогда начинай.

На мгновение Винни задумалась. Любимой песней ее матери был «Керрикфергюс».

Винни остановилась. И тут, к ее величайшему изумлению, Лилиан подхватила:

Обе замолчали, размышляя над словами песни.

— Пожалуй, выбор не самый подходящий, — извинилась Винни.

Впервые она услышала, как Лилиан искренне рассмеялась. Не хихикнула и не фыркнула с уничижительным видом. Ей и правда было смешно.

— Надо было спеть «Холодные быстрые воды», — сквозь смех произнесла она.

— Теперь ваша очередь, — ответила Винни.

Лилиан запела «Как ты сегодня хороша». Оказывается, отец Тедди пел ей эту песню в их последний вечер, накануне своей гибели.

Винни спела «Одиночку». Эта запись попалась ей вскоре после того, как ее отец женился на странноватой, замкнутой женщине, которую интересовало только ее ремесло — ювелирные украшения. Потом Лилиан исполнила «Вечную любовь» и сказала, что после смерти отца Тедди надеялась встретить кого-нибудь еще, но так и не встретила. Она работала с утра до ночи, чтобы добиться для них достойного положения в Россморе. На любовь просто не оставалось времени.

Винни спела «Блюз из Сент-Луиса». Когда-то с этой песней она победила на конкурсе талантов — конкурс проходил в пабе, а призом была баранья нога.

— А что, если мы посадим голос и не сможем в нужный момент позвать на помощь? — забеспокоилась Лилиан. Она спрашивала так, будто действительно хотела знать, что скажет Винни.

— Думаю, нас все равно никто не услышит. Наша главная задача — не терять оптимизма. Как насчет «Битлз»?

Вместе они спели «Хей, Джуд».

Лилиан сказала, что ее мать терпеть не могла «Битлз», потому что они носили длинные волосы. Винни на это ответила, что ее мачеха о них понятия не имела, да и отец разве что слышал название группы. С ними вообще было сложно разговаривать.

— Они знают, что ты здесь? — спросила Лилиан.

— Никто не знает, что мы здесь. В этом-то и проблема, — вздохнула Винни.

— Нет, я имею в виду на западе Ирландии. Они в курсе про Тедди?

— Нет. Они не знакомы практически ни с кем из моих друзей.

— Может, стоит познакомить его с ними? Он говорил, что еще не встречался с твоей семьей.

— Как-нибудь, при случае… — Винни пожала плечами, стараясь показать, что не придает этому большого значения.

— Он же познакомил тебя со мной.

— О да!

Воспоминания об их первом знакомстве заставили Винни содрогнуться — слишком они были живы. Она проклинала себя за попытку одержать верх над его ведьмой-мамашей, померяться с ней силами, подружиться — только чтобы завоевать Тедди. Подумать только, куда это ее завело! Она сидит в пещере, рискуя утонуть или — в лучшем случае — серьезно простудиться.

— Поначалу мне совсем не понравилась эта идея, — призналась Винни после новой паузы.

— Мне тоже, но ты же так хотела поехать на каникулы.

— Только я не приглашала вас с собой. Я просто рассказала про Стоун-хаус и про то, что хочу поехать вместе с Тедди, не более того. Вы сами себя пригласили.

— Меня пригласил Тедди. Ты разве забыла?

— Собственно, это уже не имеет значения, — сказала Винни упавшим голосом.

— Прошу, не сдавайся! Я боюсь! Мне больше нравилось, когда ты крепилась. Может, вспомнишь еще какие-нибудь песни?

— Нет, — безразличным тоном произнесла Винни.

— Но ты же наверняка знаешь еще.

— Как насчет «На реках Вавилонских»?

Оказалось, что Лилиан как-то раз была на венчании в церкви Святого Августина в Россморе и жених с невестой выбрали эту песню в качестве одного из свадебных гимнов. Священник-поляк решил, что это старинная ирландская традиция, и начал подпевать им.

Винни сказала, что однажды ей досталась смена в госпитале на Рождество; весь персонал выстроился в цепочку, и они двинулись по отделению, отплясывая конгу, чтобы развеселить больных. Даже угрюмая старшая сестра говорила потом, что получилось очень здорово.