Мейв Бинчи - Неделя зимы

— Давайте я вас подвезу, — немедля предложил он.

— О нет, это невозможно. Вы — наш гость.

Орла уже вернулась на кухню и услышала их разговор.

— Ну же, Чикки, соглашайся! Джон не против. Да и проехать-то надо всего пятнадцать минут. Я доеду с ним, а обратно меня подвезет кто-нибудь еще.

На том они и сошлись.

Джон повез Орлу в город. Она была молодая, немного старше двадцати, красивая и общительная.

— Конечно, нельзя было просить вас — вы же гость, но отель работает только первую неделю. У Чикки и без того голова крутом идет. Надеюсь, вы не сердитесь.

— Нет. Я искренне рад помочь. Кстати, я бы с удовольствием пошел вместе с вами. Люблю ходить по магазинам, — сказал Джон.

Ему и правда было приятно наблюдать за тем, как Орла беседует с мясником и молочником, как выбирает овощи на прилавке зеленщика. Вскоре продукты были закуплены и оплачены.

Орла от всей души поблагодарила Джона.

— Огромное вам спасибо! Обратно меня подвезет кто-нибудь из О’Хара, так что вы можете ехать и наслаждаться отдыхом.

— Вообще-то я собирался выпить еще кофе, — признался Джон. — На той стороне улицы есть симпатичное кафе. Может, сложите покупки в машину, и мы зайдем туда минут на десять?

Они запросто беседовали: Орла рассказала, как уже собралась в Нью-Йорк навестить дядю Уолтера и Чикки, но тут произошла авария и бедняга Уолтер погиб.

Она училась в Дублине, а потом вместе с Бриджит, своей лучшей подругой, поселилась в Лондоне и устроилась на работу. Сначала ей там нравилось, но потом подруга вышла замуж, а сама Орла начала тосковать по родным утесам и скалам Стоунбриджа. Чикки предложила ей работу. Вообще, в Стоунбридже есть что-то целительное. Здесь можно отдохнуть душой.

— Думаю, я понимаю, что вы имеете в виду, — отозвался Джон. — Я пробыл у вас совсем немного, но успел ощутить это на себе.

— Наверное, наша жизнь сильно отличается от той, к которой вы привыкли.

— Это правда, — сказал он, не вдаваясь в объяснения о том, к какой жизни привык.

— Думаю, у себя вы вряд ли можете вот так зайти в кафе выпить чашку кофе…

Он бросил на нее острый взгляд.

— Что вы имеете в виду?

— Джон, конечно, мы знаем, что вы — Корри Салинас. Поняли сразу, как только увидели вас — и Чикки, и я.

— Но вы ничего не сказали… — Он был поражен.

— Вы назвались Джоном. Хотели сохранить инкогнито. С какой стати мы должны были что-то говорить?

— А остальные гости? Они тоже знают?

— Да. Молодой человек из Швеции узнал вас в тот же вечер, а англичане Генри и Никола потихоньку спросили у Чикки, почему вы остановились под чужим именем.

— Вообще-то, я говорил вам чистую правду. Я действительно летел на деловую встречу в Германию и действительно решил остановиться у вас совершенно спонтанно.

— Ну конечно. И вы можете называть себя как угодно, Джон, — это ваша жизнь и ваш отпуск.

— Но если все вокруг знают?.. — с сомнением в голосе начал он.

— Видите ли, они вполне понимают ваше желание побыть обыкновенным человеком. К тому же у них достаточно собственных проблем.

— Хорошо, если так. Мне просто хотелось отрешиться от той жизни, хотя бы ненадолго, провести некоторое время без всего этого багажа…

— Наверное, очень утомительно постоянно отвечать на разные вопросы и рассказывать, знакомы ли вы с Томом Крузом или Брэдом Питтом.

— О, никто не считает меня птицей такого высокого полета. Зато многим кажется, что я в точности такой, как мои герои. Мне всегда жаль разочаровывать людей.

— Ну что вы, перестаньте! Все вас находят очаровательным. И я тоже. Вообще, я успела разочароваться в мужчинах, но, глядя на вас, думаю, что не все еще потеряно.

— Вы смеетесь надо мной. Я стар, очень, очень стар, — рассмеялся он.

— Я совсем не смеюсь, можете поверить мне на слово. Вот только я думаю, что вы могли бы получать больше удовольствия от своей славы, от того, что все вокруг любят вас. Если бы я добилась того, чего добились вы, то была бы страшно собой горда и ходила повсюду с самодовольным видом.

— Это всего лишь работа, — сказал он. — В своей обычной жизни мне совсем не хочется притворяться.

Орла серьезно взвесила его слова.

— Но ведь в кругу семьи вы можете быть самим собой? — спросила она.

— У меня нет семьи, только дочь. Вчера ночью я звонил ей в Калифорнию.

— Вы рассказали ей про Стоун-хаус? Может, она приедет сюда со своими детьми?

— У нее нет детей. Она учительница.

— Наверняка она очень вами гордится. Вы заходите к ней в школу побеседовать с учениками?

— Боже, нет. Никогда.

— Думаете, они не хотели бы познакомиться с кинозвездой? — удивленно спросила Орла.

— Нет, Марии-Розе это не понравится, — ответил он.

— Не может быть. Вы спрашивали ее?

— Нет. Не хочу навязываться.

— Ну надо же — вы просто идеальный отец. И почему мои родители не похожи на вас?

Корри снова был готов слушать — это у него всегда прекрасно получалось.

— У вас с ними сложные отношения? — сочувственно поинтересовался он.

— Честно говоря, да. Они по-другому представляли себе мое будущее. Им кажется, что я рано обзавелась собственным домом. Они говорят, что я растрачиваю молодость на мытье посуды в кухне у Чикки, — так они воспринимают мою работу. Им бы хотелось, чтобы я вышла за одного из этих чертовых О’Хара и поселилась в вульгарном особняке с колоннами по фасаду и с тремя санузлами.

— Они вам так сказали?

— В этом нет необходимости, их неодобрение висит в воздухе, словно ядерный гриб.

— Думаю, они желают вам добра, просто не знают, как правильно подобрать слова…

— О, у моей матери слов в избытке, чтобы регулярно сообщать мне, что я понапрасну трачу молодые годы.

— Хм, а если не брать в расчет этих самых О’Хара, неужели нет ни одного мужчины, к которому вы питаете симпатию? — Джон говорил мягко, не допытываясь, — просто интересовался.

— Нет. Как я уже сказала, я в них разочаровалась.

— Какая жалость. Среди нас встречаются вполне достойные экземпляры. — У него была восхитительная улыбка: слегка ироничная, полная скрытого юмора.

— Мне не хочется испытывать судьбу. Уверена, вы меня понимаете.

— Понимаю. Я дважды был женат и крутил романы со множеством женщин. Не могу сказать, что по-настоящему всех их понимал, но разочароваться в женщинах вообще — такого со мной не случалось.

— Ну конечно. У вас всегда был неограниченный выбор.

— Глядя на вас, сложно поверить, что вы испытываете сложности с выбором.

— И тем не менее это так. В лучшем случае мои отношения с мужчинами были компромиссом. В худшем — превращались в кошмар.

— Вы когда-нибудь любили?

— Положа руку на сердце? Нет. А вы?

— Да. Монику, мою первую жену. Мы были очень молоды, жизнь казалась нам прекрасной, у нас родилась Мария-Роза… Это и правда была любовь.