Эрик Делайе - Переплётчик

Но я позволю себе возразить. Из предыдущих десяти глав можно составить достаточно цельную картину характера Шарля де Грези, понять его пристрастия, почувствовать, как внутри него сражаются две личности: юный паренёк, совершенно не знающий жизни и жаждущий новых открытий, и хладнокровный переплётчик, член гильдии, работающий днём и ночью, чтобы не только (и не столько) заработать себе на хлеб, сколько прийти к созданию настоящего шедевра. Переплёта, который будет поистине прекрасен и совершенен не в глазах окружающих, цеховых или клиентов — а в его собственных глазах.

Стоит ли так же подробно описывать последующее десятилетие? Полагаю, не стоит. Наступил 1683 год, Шарлю стукнуло тридцать пять. Незамеченными для него прошли деволюционная война [62] Деволюционная война — война 1667–1668 годов между Францией и Испанией за обладание Испанскими Нидерландами. По Первому Аахенскому миру, подведшему итог войне, Франция сохранила за собой одиннадцать уже захваченных городов, но вынуждена была вернуть регион Франш-Конте. между Францией и Испанией, почти не обратил он внимания и на Голландскую войну. [63] Голландская война — война 1672–1678 годов между Францией и Нидерландами. В войну также были втянуты Англия, Испания, Швеция, Дания, Священная Римская империя, Лотарингия. Таким образом, Голландскую войну можно назвать мировой. Вышел целый ряд новых книг нового типа — достаточно далеко ушедших и от средневековых рыцарских приключений, и от церковных трактатов. Шарлю приходилось переплетать «Португальские письма» Гийерага [64] Гийераг, Габриэль-Жозеф (1628–1685) — французский писатель и поэт. Наиболее известное произведение — «Португальские письма» (или «Письма португальской монахини»), впервые опубликовано в 1669 году издателем Клодом Барбеном. К слову, достоверность авторства этого эпистолярного романа до сих пор под вопросом. , «Зайду» Жана де Сегре [65] Де Сегре, Жан Реньо (1624–1701) — французский писатель, поэт и переводчик. Был секретарём знаменитой французской писательницы Мари Мадлен де Лафайет (1634–1693), вместе с Пьером Юэ и Ларошфуко помогал ей в написании романов «Заида», «Принцесса Монпансье», «Принцесса Клевская» и других. Первые издания этих романов выходили под именем де Сегре, поскольку женщине было гораздо сложнее публиковаться (кроме того, это считалось не очень приличным для дамы). , сборники пьес де Скюдери [66] Де Скюдери, Жорж (1601–1667) — французский поэт, писатель, драматург. Автор шестнадцати пьес. Брат известной писательницы Мадлен де Скюдери; свои романы она публиковала под его именем, поэтому на сегодняшний день вопрос авторства романов остаётся открытым. и Мольера [67] Мольер (1622–1673) (настоящее имя Жан-Батист Поклен) — великий французский драматург и актёр, создатель классической европейской комедии, автор знаменитых пьес «Тартюф», «Дон-Жуан», «Мизантроп» и других. , «Сатиры» Буало-Депрео [68] Буало-Депрео, Николя (1636–1711) — французский поэт и литературный критик. Известен сатирами, одами, эпиграммами и поэмой-трактатом «Поэтическое искусство». , стихи Шаплена [69] Шаплен, Жан (1595–1674) — французский поэт и литературный критик, автор многочисленных од, сонетов и мадригалов. и Лафонтена. [70] Де Лафонтен, Жан (1621–1695) — великий французский баснописец. Первая книга его басен «Басни Эзопа, переложенные на стихи г-ном де Лафонтеном» вышла в 1668 году. Шарль читал все эти удивительные произведения и постепенно набирался ума — не из жизненного опыта, не из реальных ощущений, а из книжных залежей, из воображения гениев и бумагомарак.

Уже через год после памятного заказа книги из кожи мадемуазель Атенаис Шарль окончательно отказался от услуг бродяг. Ему были не нужны безымянные трупы пропойц и проституток, потому что один за другим на него посыпались заказы, за которые платили, заказы на книги из человеческой кожи. Таинственный клиент не обманул, и уже через месяц после первой работы пришла вторая — от него же (по крайней мере, посланец был тем самым молодым человеком, который доставил кожу в первый раз), а ещё через две недели — третья, от другого человека, по рекомендации. Рекомендации множились, количество желающих приобрести своеобразную память о дорогом человеке росло, как снежный ком. Заказывали книги из кожи умерших родственников и возлюбленных, преданных слуг и друзей. Были и весьма своеобразные заказы: один дворянин, например, содержал при своём поместье цирк уродов, и когда кто-либо из актёров умирал (что случалось по крайней мере раз в год, а то и чаще), он в обязательном порядке заказывал своему писарю создать краткую историю жизни актёра, которую переплести надлежало в кожу умершего.

Некоторые стремились сохранить инкогнито, но далеко не все. Большинство заказчиков предпочитали хранить подобные книги на почётных местах в своих библиотеках и ни в коем разе не скрывали их происхождения.

Из-за этого Шарлю пришлось столкнуться с конкуренцией. С одной стороны, среди парижских переплётчиков ему не было равных в антроподермической области, но с другой — такая работа очень хорошо оплачивалась, и его собратья по цеху всеми силами стремились заполучить подобные заказы — правда, исключительно легального плана. Шарль же брался и за грязную работу, когда клиент оставался неизвестным, а источник кожи держался в секрете.

Дважды Шарль узнавал — один раз из третьих уст, другой — напоив посланца, — откуда взялась кожа для переплёта, и оба раза был порядком напуган, поскольку чувствовал себя соучастником преступления. В первом случае один богатый самодур очень хотел книгу из кожи одного из своих лакеев, мальчика тринадцати лет, иногда ублажавшего самодура в интимном плане. Кожа стала фетишем богатея, иногда он наносил своему любовнику порезы, которые затем лобзал, а однажды в порыве страсти случайно заколол его тонким стилетом. Не испугавшись содеянного, он приказал освежевать мальчишку, а кожу отправил Шарлю для изготовления кожаного переплёта для книги указанной толщины. Самой книги на тот момент не существовало — Шарль так и не узнал, какие страницы скрыл в итоге переплёт его работы.

Второй случай тоже был связан с убийством, но на этот раз неслучайным. Некий знатный господин привёз из Африки негритёнка, которого демонстрировал гостям. Когда живая игрушка ему опостылела, он задумал обить кожей мальчика своё парадное кресло. Мастер-мебельщик сказал, что кожи будет маловато для полноценной детали интерьера, но можно сделать вставки. По приказу господина ребёнка убили и освежевали, кожа пошла на кресло, но мебельщик немного не рассчитал, и остался порядочный шмат довольно приличного качества. Он и достался Шарлю с поручением переплести в него простой блокнот с чистыми белыми страницами. Шарль не знал, что случилось впоследствии с господином. Видимо, ничего, поскольку чернокожие далеко не всегда считались людьми, а за убийство животного никаких санкций не полагалось.