Фэнни Флэгг - На бензоколонке только девушки

Сьюки пожала плечами:

– Ой, Банни, выбрось из головы. Поверь, я совершенно счастлива, что оно теперь у тебя.

– Правда?

– О да, но прошу лишь об одном.

– Конечно, о чем угодно. Вообще о чем угодно.

– Обещай, что никогда его не разделишь.

Банни отшатнулась в ужасе:

– Разделить набор? Разделить? Мне бы и в голову такое не пришло! Это же святотатство. Да я лучше помру с голоду, чем разобью целый набор «Франциска Первого».

Сьюки рассмеялась и обняла ее.

На пути домой Сьюки улыбалась. Она не понимала, как это произошло, но маленькая часть Крылатой Ники просочилась в Банни и вцепилась в нее мертвой хваткой. Сьюки все правильно сделала. Факел Симмонзов и это чертово серебро официально переданы по эстафете, и Сьюки вдруг почувствовала себя на двадцать фунтов легче.

В первое утро по возвращении из Северной Каролины Сьюки, возясь в саду, увидала красивую ярко-голубую стрекозу с серебристыми крыльями, порхавшую вокруг ее цветов. Наверняка знак. Если Ленор заглянула бы поздороваться, то это очень в ее духе – явиться ярко-синей стрекозой. Ленор была весна, а синий – один из ее цветов.

Несколько недель спустя Сьюки сняла трубку звонившего телефона и услышала Ди Ди – та едва не кричала:

– Мама! Ты сидишь?

– Нет, но сяду…

– Ты не поверишь!

– Так…

– Помнишь ту женщину, с которой я связывалась в Лондоне, по поводу фамильного древа Бранстонов?

– Да.

– Так вот, она обнаружила брачное объявление в лондонской «Таймс», которое деды твоего отца опубликовали в 1881 году, и в нем говорится, что 22 июня того года Реджиналд Джеймс Бранстон женился на бывшей мисс Виктории Энн Симмонз в церкви Святого Иакова.

– Мило.

– Мама! Ты, что ли, не понимаешь, что это значит? Девичья фамилия твоей настоящей прабабушки – Симмонз, а значит, мы все равно Симмонзы!

– Ну не знаю, хорошая это новость или скверная.

– Это отличная новость, мама. Слава богу, я не выкинула фамильный герб Симмонзов. Более того, эта женщина обнаружила, что бабушка твоего настоящего отца, моя прапрабабушка, – пятиюродная внучатая племянница королевы Виктории!

О господи. Храни боже Ди Ди. То, может, вообще другие Симмонзы, но Ди Ди явно в бешеном восторге от этих сведений и уж точно выложит их всем, кого знает.

Сьюки порадовалась, что Ди Ди так счастлива. Ей все это было, в общем, безразлично – за вычетом того, что теперь можно не угрызаться уж слишком по поводу себя и «Каппы». В ее родословной были хоть какие-то Симмонзы. Она лишь жалела, что Крылатая Ника так и не узнала про это, а то бы ликовала: она была права с самого начала.

Прошло еще несколько недель, и Сьюки напоролась в магазине на Марвэлин. Та ей сообщила:

– Ты не поверишь, Сьюки, но мы с Ралфом опять встречаемся.

– Правда?

– Да, и я поняла, что на самом деле его не так уж ненавидела. На самом деле я ненавидела институт брака.

– Вон что. А что говорит нам Эдна Йорба Зорбра?

– Ой, мы и не виделись с тех пор, как она переехала в Лас-Вегас. Она больше не занимается личностным ростом.

– Жалость какая.

– Да, она теперь продвигает новую ювелирную линию – полностью из перьев.

– Правда?

– Да, она же на четверть индеанка, видишь ли, а они обожают перья. В общем, с Ралфом пока все идет вполне гладко, и мы подумываем съехаться и заняться сексом. Я когда-то исключительно поэтому и вышла за него. Он в постели всегда был отличный. Конечно, он уж не молод, как раньше, но он врач и добудет себе сколько угодно «виагры».

– А. Ну, я рада, что у тебя все складывается. Мне пора, но рада была повидаться.

– Ага, и я. Буду тебе докладывать, что и как. До скорого.

О господи, Марвэлин. Вечно она вываливает всякого личного с перебором – во всяком случае, больше, чем Сьюки хотела бы знать. Ралф был гинекологом Сьюки, и теперь у него в кресле она будет чувствовать себя совсем иначе.

Но вот что хорошо: они с Деной все же добрались до сбора «Каппы», и, к удивлению Сьюки, даже после того, как она выложила им все начистоту, они избрали ее председателем комитета сбора следующего года.

Однако на этом сюрпризы не иссякли. Мэра города, когда-то судившегося с Ленор за то, что она обозвала его саквояжником и конокрадом, посадили за растрату. Ди Ди наконец ушла от мужа насовсем и пообещала Сьюки, что если еще хоть раз пойдет замуж, это будет скромная регистрация брака. Си Си и Ли Ли забеременели. А Фрици прислала свою фотографию из солвэнгской газеты. Она выиграла кубок Ализальского соревнования по гольфу для пожилых.

Чуть погодя Эрл с Картером уехали в ежегодный поход, и она по Эрлу скучала, но зато успела и немного поразмышлять. Благодаря доктору Шапиро она поняла, что об успешности человека можно судить не обязательно по его достижениям, но и по тому, что ему пришлось преодолеть. А она преодолела нечто, по ее понятиям, громадное – страх разочаровать мать. И вышла замуж за правильного человека. Нет, вожаком она не была, равно как и богатой знаменитой балериной, но муж и дети любят ее. Ну правда, чего еще желать?

В тот вечер Сьюки сидела на пирсе одна и улыбалась. Пробыла до самых звезд – и до церковных колоколов, зазвонивших над всею бухтой.

Ди Ди так поразила история «ос», что, узнав о выставке военных самолетов Второй мировой в Нью-Мексико, она купила два авиабилета, и они с Сьюки рванули смотреть.

Сьюки сказала человеку у входа:

– Мы с дочерью приехали на выставку из Алабамы. Спасибо вам большое за нее.

– Пожалуйста, мэм. Рад, что приехали.

Сьюки с Ди Ди отстояли очередь на экскурсию по «Би-17» – «Летающей Крепости», последней рабочей в мире. Во-первых, Сьюки обалдела от размеров. Громадина. Они походили вокруг, и она прочла все фамилии летавших на ней пилотов, начертанные на боках. Она искала фамилию матери, но не нашла. Только мужские.

Ди Ди фотографировала и звала вернуться в очередь на вход внутрь. Они ждали, а работник выставки руководил происходящим и рассказывал другой группе мужчин, как он летал на точно таком же самолете в конце войны, когда большинство их уже продали России. Сьюки подобралась поближе, послушала и сказала:

– Знаете, женщины тоже на них летали. Мои мать и тетка перегоняли эту модель с завода.

Мужская группа глянула на нее с удивлением, и один переспросил:

– Правда? Женщины водили такие самолеты?

Экскурсовод воззрился на Сьюки, а потом сказал без особого энтузиазма:

– Ага, было дело. – После чего продолжил речь.

Сьюки с Ди Ди взобрались по лестнице и вошли в самолет, и Сьюки едва поверила своим глазам – до чего там было сурово и голо: обнаженный темнозеленый металл, гофрированные металлические полы. Они погуляли по самолету и поразились, какое все грубое, никакой мягкости. Может, именно этим самолетом Фрици и Пинке везли ее ночью в Хьюстон?