Алексей Притуляк - В двух шагах от солнца [Сборник]

— Конец, Света, — подтвердил Иван.

Пятилетняя дочь Маша предалась громкому рёву. Она не хотела конца света, но никак не могла ему воспрепятствовать и плакала от собственного бессилия. А ещё ей было немного страшно.

— Ты испугалась, что ли? — спросил Иван. — Какой же ребёнок ты у нас ещё, а!

— Я не жеребёнок, — ответила Маша. — Я плачу от собственного бессилия.

— Ну! — рассердилась Света, которая в темноте неудачно пыталась накормить дочь (всем известно, что перед концом света нужно как следует поесть) и вместо рта попадала на платьице. — Опять пролила… Сядь‑ка ровно, не вертись.

— Я не могу коровно, — ответила Маша. — Я жеребёнок.

Кто‑то забарабанил в дверь со стороны подъезда. "Началось! — подумал Иван. — Черти пожаловали по наши души".

— Кто там? — спросил он, подойдя к двери.

— Не знаю, — ответил смутно знакомый голос. — Чёрт знает, кто там, я‑то — здесь. И в полной темноте.

— Я тоже здесь, — успокоил Иван. — И тоже в полной.

— Тогда открывай, — сказал голос. — Загасим по соточке за конец света.

Теперь Иван узнал грубый голос соседа — пожарника Фёдора. В полной темноте он открыл дверь и проводил соседа на кухню. Оставалось главное — умудриться в непроглядном мраке "загасить по соточке".

— Вот и конец света наступил, — пожаловалась Света соседу — пожарнику.

— Он наступил мне на ногу, — добавила Маша.

— Это я наступил тебе на ногу, — возразил Фёдор.

— Нет, это я ей наступил, — не согласился Иван. — А ты наступил — мне.

— А мне тогда кто? — спросила Света.

— Тогда тебе — конец света, — сказала Маша.

— Спасибо на добром слове, доченька, — всхлипнула Света. — Дожила мамка. Доча ей конец сулит…

Все, за исключением Маши, загасили по соточке. Хотя никто не мог гарантировать, что разлито было поровну, и Маше тоже не досталось. Скорей всего, разлито было гораздо больше, чем выпито, а выпито — гораздо меньше, чем предполагалось.

Когда пожарник пытался налить по второй, в дверь со стороны подъезда громко затарабанили.

— Ну вот, — сказал Иван. — Началось.

— Обнимемся на прощанье, — предложил сосед — пожарник, обнимая Ивана. Иван объятий не почувствовал и смачного поцелуя — тоже. Хотя отчётливо слышал его звук.

— Кто там? — спросил он у двери.

— Майка, — ответил голос.

— Чья? — резонно уточнил Иван.

— Фёдора.

— Федя, ты в майке? — крикнул Иван на кухню.

— Да, — ответил пожарник, ощупав себя.

— Он в майке, — известил Иван ту, что стояла за дверью. — Вы чья‑то другая майка.

— Сейчас я ему дам другую! — пригрозил голос.

— Тебе принесли другую майку, Фёдор, — сказал Иван в кухню.

— Зачем мне ещё одна? — удивился тот.

— Да откройте же! — потребовал голос. — Это Майя.

Иван похолодел. Перед глазами поплыли древние календари апокалипсиса.

— Индейцы майя пришли, — обречённо произнёс он в кухню. — Те, что конец света изобрели.

— Не открывай! — воскликнула Света сдавленным голосом. Наверное, пожарник крепко обнимал её на прощание.

— Успеем загасить ещё по соточке, — добавил он.

— Мне больше не наливайте, — возразила Маша. — Водка невкусная.

— Ваня, да откроешь ты или нет?! — нетерпеливо воскликнули за дверью индейцы.

— Нет, — честно признался Иван. — Вы придумали конец света, сами и расхлёбывайте.

— Тогда позовите Фёдора. Это Майя. Евошняя жена.

— Дядя Фёдор замужем за индейкой, — сказала Маша. И спросила, обращаясь к невидимому пожарнику: — Дядя Фёдор, а у тебя правда евошняя жена?

— Ещё какая евошняя! — мрачно процедил Фёдор.

Иван открыл дверь и провёл Майю на кухню. В хрущёвской пятиквадратной кухне стало тесновато.

— Что ж ты, сволочь, ушёл и бросил супругу в темноте! — укорила Майя, отвешивая мужу смачную пощёчину.

— Ругайтесь осторожно, здесь ребёнок! — предупредила Маша.

Иван принял пощёчину стоически.

— Да, — согласился он. — Не по — мужски поступил, сознаю. Но ведь она оставалась с Фёдором и Машкой. А мне нужно было открыть дверь.

— Ладно, давайте загасим по соточке, — предложил Фёдор, чтобы разрядить атмосферу.

— Их уже и без нас загасили, — недовольно сказала Майя. — И соточки, и шестидесяточки.

— Как вы думаете, это конец? — вздохнула Иванова жена, нащупывая в темноте по — женски солидарную Майину руку.

— Конец, Света, — подтвердил Фёдор, вздрагивая от прикосновения.

— Всё врут календари, — отозвалась Майя. — Разве ж это конец! Это — так, недоразумение.

В дверь затарабанили со стороны подъезда.

— Кого ещё чёрт принёс?! — воскликнул Иван, направляясь в прихожую.

— Подарки, — сказала Маша. — Чёрт принёс деда Мороза с подарками.

— Не время ещё, — сказала Света. — Рано.

— Так папа всегда говорит: не вовремя же чёрт принёс этого деда Мороза!

— Кто там? — спросил Иван под дверью.

— Сто грамм, — ответил до ужаса знакомый голос. — Шутка.

— Какие уж тут шутки, — недовольно произнес Иван. — Хватит с нас на сегодня шуток.

— На самом деле это Владимир Путин, — пояснил голос, — ваш президент. Телевидение не работает в связи с концом света, поэтому я пришёл лично обратиться к вам с речью и поздравить вас.

— С чем поздравить? — опешил Иван.

— С тем, что всё наконец‑то кончилось, — пояснил президент. — И хуже уже не будет.

Иван, стесняясь своего трико с растянутыми коленями, открыл дверь и проводил президента в собрание.

— Уважаемые граждане России, дорогие друзья! — провозгласил тот, вступая на кухню. — Сейчас в каждом доме праздничное настроение и совершенно особая атмосфера…

— Где‑то я уже это слышала, — перебила Майя.

— Ой, кажется, я перепутал речи, — смутился Путин.

— Ну что, загасим по соточке? — оживился Фёдор. — Для прояснения мозгов.

— За конец света, — добавил Иван.

Загасили.

— А вы мне так в мультиличностях нравитесь! — вмиг захмелевшая Майя приобняла президента за плечи. — Как вы там с Медведевым зажигаете!

— А давайте зажжём, а! — воскликнул Фёдор. — По нашенски, по пожарски!

— Попожарски я не хочу, — сказала Маша.

— Пойдёмте лучше телевизор смотреть, — предложила Света, которая не любила зажигать — ей больше нравился тихий домашний уют.

— В связи с концом света телевидение не работает, — процитировал Иван президента.

— Я не телевидение смотреть зову, а наш новый телевизор, — возразила жена. — Они ж его ещё не видели.

Все прошли в залу и стали смотреть телевизор. Смотреть приходилось наощупь, но так было даже интересней и загадочней. Иван так и не понял, чей телевизор он ощупывал, но было очень весело. Веселье ежеминутно нарастало, пропорционально росту промилле в крови. Первой не выдержала Майя.

— Зажигай! — взвизгнула она, наваливаясь на президента бюстом четвёртого размера.