Ян Войк - Изнанка

– Да нет, я не про неё… Я… – он не успел договорить, когда позади них раздался заливистый грудной женский смех.

– Не переживай, я оценила шутку. Спасибо, Ванюша!

«Ванюша?!» – трудно было подобрать имя, которое бы хуже этого подходило для Поводыря.

– А там, в квартире, это манок. Обыкновенный манок, – девушка, похоже, была не прочь поболтать.

– Правда? Самый обыкновенный? – непринуждённо пошутить не получилось, но сарказм в голосе был вполне уловим.

– Ага. Они бывают много сильнее и опаснее этого.

– Значит, мне повезло. А манок, потому что подманивает к себе?

– Верно. Он влезает тебе в башку, глядит там, что для тебя самое важное, самое желанное, а потом начинает подманивать этим к себе. Сначала по чуть-чуть, легонечко. Но чем ближе ты подходишь, тем глубже манок забирается в тебя. А мороки его становятся всё ярче.

– Сначала я слышал только Сашкин голос. Обрывки песни. А уже потом увидел её саму, – вспомнил Андрей.

– Да ты и увидал её, наверняка, издалеча да со спины. Верно?

– Да, – речь Морошки звучала интересно. С одной стороны она разговаривала очень живо, легко и вполне понятно, с другой – чувствовалось в её фразах и в интонациях что-то от деревенской глубинки, простецкое, «неотёсанное».

– Не может манок сразу показать тебе лица близкого, для того ему надобно глубже забраться тебе в башку. Но уж, если заберётся, добра не жди.

– Этот мне вообще ни разу не показал Сашку лицом. Только со спины, – говоря это, Андрей почувствовал досаду. Понятно, что это «морок» и обман, но как было бы здорово хоть на пару минут увидеть перед собой живое, весёлое лицо дочки.

– Так я же и говорю, этот слабоват был. Видать, новичок.

– Я так не думаю, – вмешался в разговор Иван, тяжело дыша. – Костей в квартире было предостаточно.

– И то верно, – согласилась Морошка. – Но кости-то все старые. Свежих нет. Он давненько толком не ел вот и ослаб родимый.

Иван остановился на одной из площадок перевести дух.

– Не ел, потому что Богомольцы знали о нём. Сами его убить они не могли, но старались предупредить всех, кто проходил мимо. Даже дверь в подъезд завалили, и надписи на стенах оставили, только, кто же их читать будет… – с кривой улыбкой он кивнул на стену.

Понимая, что эта усмешка адресована прежде всего ему, Андрей посмотрел в указанную сторону. Красные корявые буквы на побелке были написаны толстым маркером, явно в спешке, без всякого намёка на эстетику, зато с упором на размер. Надпись занимала около метра в высоту и почти всю стену в длину, хотя состояла всего из трёх слов: «УХОДИ! ДАЛЬШЕ СМЕРТЬ».

– Я видел это по дороге наверх, только не прочитал. Решил, что неважно.

– Ну, ещё бы…

– Будет тебе, Ванюша. Будто сам не знаешь, как манок разум застит, – вступилась за Андрея девушка.

– Я-то знаю. Но хочу, чтобы и он знал, – Иван повернулся к Милавину. – То, что внушает тебе манок, никогда не бывает совершенным, понимаешь? Мы верим ему, просто потому что очень хотим поверить. Но если быть внимательным, то всегда можно определить враньё. Всегда есть какое-то предчувствие, знак, за который можно ухватиться. Было такое?

– Да, пожалуй, – признал Андрей после секундной паузы. Он снял правую руку с плеча Ивана и внимательно посмотрел на полоску белого золота, что опоясывала безымянный палец. Левая рука ещё не слушалась, иначе Милавин обязательно попробовал бы снять кольцо. Похоже, сейчас оно снова стало ему велико.

– Несколько раз обручальное кольцо едва не оторвало мне палец. Я не обращал внимания, – на этот раз он сам невесело усмехнулся. – Думал, это неважно. Но, в конечном счёте, оно спасло мне жизнь.

– Ха! – Морошка оказалась не на шутку удивлена или хорошо притворилась. – Надо же, кольцо – оберег! Видать, жена твоя взаправду тебя любит. Далеко не каждое обручальное колечко становится оберегом, уж ты мне поверь.

– Хорошо, – Иван кивнул. – Только чтобы оберег работал, нужно к нему прислушиваться.

– Я уже понял, – Андрею надоело чувствовать себя идиотом, и он поспешил перевести разговор на другую тему. – Кстати, о Богомольцах. Ты рассказывал Морошке, что мы там видели?

– Нет.

– Богомольцы? Это те заполошные, что разрисовали стены Филипповского храма? И что с ними?

– Не знаю, – как-то нехотя ответил Иван. – Но они исчезли.

– То есть ушли?

– Нет. Такое впечатление, что растворились в воздухе. Вещи, палатки, даже оружие осталось, а их нет. На них кто-то напал со стороны «Олимпийского», они отстреливались. Потом отошли и забрались на крыши зданий, даже подняли за собой лестницы. А потом исчезли. Никаких трупов или крови…

– Один-то труп был, – напомнил Андрей. – Тот, что сам застрелился на крыше храма.

– Выходит кто-то их сожрал, – высказалась Волчья Невеста.

– Кто же мог сожрать целый посёлок? Там же было человек сорок.

– Наверное, кто-то очень-очень голодный, – она непринуждённо пожала плечами и даже хихикнула.

– Но ты не знаешь, кто это мог быть?

– Да какая разница, – отмахнулась от него девушка.

– То есть как это?… – растерялся Андрей.

– Да вот так! – раздражённо перебила его Морошка. – У нас тут каждый день кто-то кого-то ест. Дело обыкновенное. Привыкай. Сожрали и сожрали, а кто и как, так то уже дело десятое и никому особо не интересное.

Милавин удивлённо взглянул на Ивана, но тот не выглядел растерянным. Наверное, он ожидал подобного ответа от Невесты, поэтому и не спешил рассказывать.

– Попробуй идти сам. По идее, уже должен справиться…

Андрей не стал отвечать, вместо этого он сделал шаг вперёд. Получилось, нога выдержала его вес и не подломилась, а вот удержать равновесие оказалось значительно сложнее. Его повело в сторону, и он бы обязательно упал, но Иван успел подставить ему плечо.

– Не торопись, – предупредил он, подводя Андрея к лестнице.

Правой рукой Милавин вцепился в перила, левой, которая потихоньку тоже начала двигаться, облокотился на плечо Поводыря. Так он осторожно и очень медленно преодолел несколько ступенек. На лестнице повисла тишина, её нарушало только его собственное шумное дыханье. Остановившись посреди пролёта передохнуть, Андрей оглянулся на Морошку. Девушка наблюдала за ним, чуть прищурив глаза, на губах кривая полуулыбка.

«Ну, уж это слишком», – подумал Андрей и поспешил задать следующий вопрос, чтоб хоть как-то отвлечь внимание от своей немощной персоны.

– И откуда здесь взялся этот манок?

– Так откуда же ему взяться, как не с той стороны, – малопонятно откликнулась Волчья Невеста.

– С какой стороны? – уточнил Милавин.

– Со стороны живых.

– Ну да. Хочешь сказать, манок – это умерший человек, который не хочет уходить с Изнанки. Так? – он снова двинулся вниз по лестнице. Ноги всё ещё плохо слушались его, но каждый следующий шаг давался чуть легче предыдущего.