Ян Войк - Изнанка

«Отправила их на разведку?»

– Выглядят они очень внушительно.

– Что есть, то есть, – кивнула девушка. – Только это не животные. Это люди.

– Оборотни?

Морошка коротко, но очень заразительно рассмеялась.

– Можно и так сказать. Только на полнолуние им наплевать, потому что в волков они обратились раз и навсегда.

Андрей мало что понял и хотел задать следующий вопрос, но в этот момент из проёма между створками двери выбрался чёрно-рыжий волк, отряхнулся и подошёл к Морошке. Следом за ним из подъезда вышли остальные четверо хищников.

Волчья Невеста присела рядом с чёрно-рыжим и погладила ему лоб.

– Это вожак? – уточнил Андрей.

– Да.

– И как его зовут?

– Это тебе не пёс дворовый, чтобы ты его кличкой подзывал, – она недовольно скривила тонкие губы. – Мы в стае общаемся без имён. А с прочими волкам разговаривать надобности нет.

– Извини.

– Манок больше никого не побеспокоит, – ответила девушка, продолжая гладить волка. – Нам пора идти.

– Давно пора, – хмуро согласился Иван.

Андрей обратил внимание, что один из волков, выбравшихся из подъезда, подволакивает парализованную заднюю лапу. Манок не сдался без боя…

Путешествовать вместе с Морошкой и волчьей стаей было намного безопаснее, чем вдвоём. Едва они забрали рюкзаки и вернулись на проспект Мира, чтобы продолжить путь, как волки разбрелись вокруг людей, образовав нестрогое, очень подвижное и широкое кольцо. Некоторые из хищников убежали далеко вперёд, исполняя роль головного дозора, другие плелись сзади, придирчиво обнюхивая дорогу, а остальные шныряли по сторонам, иногда исчезая в переулках и дворах, чтобы потом нагнать стаю. Даже всегда настороженный Иван перестал дёргаться и вскидывать автомат на каждом перекрёстке. А Милавин так и вовсе расслабился, уже не оглядывался поминутно и просто болтал с беззаботно вышагивающей рядом Морошкой. Волчья Невеста оказалась на редкость разговорчивым спутником. Чем Андрей и поспешил воспользоваться, чтобы утолить своё неуёмное любопытство.

– Откуда у тебя армейский бушлат?

– Бушлат? Это подарок. Мне его Ваня подарил, когда впервые забрёл на эту сторону.

– Да ладно, – эта новость заставила Андрея внимательней присмотреться к бушлату. Накладные карманы и строгий, чуть угловатый покрой выдавали одежду офицера, солдатские бушлаты всегда смотрятся бесформенными мешками, а здесь чётко очерченные плечи и прямые линии швов. Однако погоны были совершенно чистыми, ткань не сохранила даже отверстий, какие оставляют после себе металлические звёздочки. Оно и понятно, Андрей читал, что во время военных действий командный состав старается не носить погон, чтобы не искушать вражеских снайперов. «Неужели Иван бывший офицер? Вовсе не обязательно. Прапорщик, наверняка, тоже мог раздобыть такой бушлат на складах». Милавин обратил внимание на чёрные нарукавные шевроны. На правом предплечье щит с трёхцветным российским флагом и золотые буковки «ВВ МВД», значит, внутренние войска. Левый рукав украшал треугольник с чуть выгнутыми сторонами, а на нём белая пантера в жёлтой рамке. Знаменитая дивизия Дзержинского.

– Ага, – продолжала тем временем Морошка. – Он был такой смешной. Глаза перепуганные, весь в кровище, размахивает своим дурацким автоматом и ищет каких-то чехов.

Она даже хихикнула.

– Чехов? – Андрей обескуражено взглянул на Ивана.

– Мы так боевиков называли, – ответил Поводырь после паузы, ему явно не нравилось, что речь зашла о его скромной персоне.

Ну да, сообразил Андрей, нечто среднее между чеченцами и пресловутыми афганскими «духами», получаются «чехи».

– Мне он сразу глянулся. – Волчья Невеста всё ещё улыбалась. – Из него кровища хлещет, что со свиньи резанной, впору ложиться да помирать, а он всё воевать рвётся.

– Откуда тебя сюда занесло?

Андрей был уверен, что Поводырь не станет отвечать, этот вопрос он задал, так, на всякий случай. Но вышло иначе.

– Меня ранили под Бамутом, – не глядя на них, откликнулся Иван.

– Как это? Я думал, человек переходит на Изнанку в том же месте, где и был в мире живых.

– Не в мире живых, а на стороне живых, – поправила его Морошка. – Мир един. Просто у него две стороны: для живых и для мёртвых. Раньше они были неделимы, но со временем живые стали бояться мёртвых и отгородились от них.

– Хорошо. Пусть так. Но как он оказался в Москве, если ранили его в Чечне?

– Переходя на сторону мёртвых, человек может оказаться, где захочет. Вы сами же придумали себе большинство запретов и правил. Тащите с собой со стороны живых тамошние уклады и логику, и сами же с ними тут мучаетесь. А в ту пору, когда его ранили, Ваня не думал, как всё должно быть, он просто хотел вернуться домой. Вот и вернулся.

– Подожди, – Андрей наморщил лоб, – что-то про уклады и логику я не очень понял. Что ты имела в виду?

– Сейчас растолкую, – кивнула Волчья Невеста. Непонятливость собеседника её ничуть не удивила и не расстроила, похоже, она не в первый раз вела подобные разговоры.

– Вань, сколько патронов для своего автомата ты взял, когда шёл сюда?

– Полторы сотни, – Иван, видимо, тоже знал, чем закончится этот разговор, поэтому отвечал нехотя и лениво.

– И сколько уже отстрелял?

– Порядка двух магазинов, что-то около шестидесяти патронов.

– Ага. И многих убил?

– Семь-восемь лизунов.

– А когда ты воротишься на сторону живых, сколько патронов у тебя будет?

– Полторы сотни.

– Так чем же ты стрелял? Чем убивал этих несчастных трупоедов? – с милой насквозь стервозной улыбочкой Морошка обвела взглядом своих спутников, ожидая ответа.

– Я уже слышал эту песню, – всё так же нехотя откликнулся Иван, после паузы. – Патроны никуда не исчезают, так же как вода, консервы и сигареты. Мы с тобой раз пять говорили об этом, и каждый остался при своём. Так что меня можешь не окучивать.

– А ты что скажешь, Андрей?

– Чёрт его знает, – пожал плечами Милавин. – Я лучше послушаю твою версию.

– И правильно, – коротко рассмеялась Волчья Невеста. – Слышь, Вань, твой турист радует меня всё больше. Зачем судить о вещах, в которых ничегошеньки не смыслишь? Лучше послушать, что люди знающие подскажут. Так вот, здесь на стороне мёртвых убивают совсем не пули или ножи. Как пуля может убить того, кто уже мёртв?

– И тем не менее, я стреляю в них, попадаю и они умирают, – усмехнулся Иван. – Дело сделано. Всё остальное – лирика.

– Да-а, Вань, хороший ты мужик, крепкий, сильный, с характером, да только простой, что тот валенок. На левую ли ногу надевать, али на правую – без разницы! Лишь бы тепло было. Неинтересно с тобой.

В ответ на это Поводырь лишь неопределённо дёрнул плечами, мол, дело вкуса.