Сергей Гавань - Смарагдовый трон (роман)

Венбер недоуменно пожал плечами.

- У Цеппи и без дорогих одежд найдётся, чем зацепить королевскую бабу. Он не трус, и голова варит достаточно неплохо, да и на лицо он хорош. Другой вопрос - так уж ли ты хочешь, чтобы он стал королём? Столица - это огромный нужник, только позолоченный. Кстати, у меня возник ещё один вопрос - а с чего мы взяли, что другие претенденты будут бездействовать? Все эти Дастейны, Дунфунали и Нурвины могут здорово напакостить нашему парню.

Миранде понравилось, что Венбер назвал её сына "их". Это грело душу, которую после измены мужа едва не сковали ледяные доспехи. Такое к ней отношение Миклавуша иначе как изменой женщина назвать не могла

- Трон предназначен только для Мендрагуса. Да и потом, ты видел этих претендентов? У Хунфильда Дунфуналя рыбий жир вместо мозгов, у Бавалора Дастейна, по слухам, повадки мужеложца. А этот ужасный горбун? Говорят, что он однажды одним своим видом отправил в обморок хор Канстельского храма.

- А знаешь, чего хочу я? - Венбер мечтательно запрокинул голову и посмотрел на низкий потолок. - Я хочу, чтобы он вступил в королевскую армию. У него есть все задатки, чтобы стать хорошим солдатом. Он познает такую славу, что не захочет быть королём.

Миранда фыркнула.

- Преломляющему идти в солдаты? Вот уж какой судьбы я бы ему не пожелала. К тому же, он иногда бывает таким глупым, упрямым и заносчивым.

- Ты слишком невысокого мнения о нём.

- А если ты знаешь его лучше, чем я, то тем более понимаешь, что за ним нужен глаз да глаз... Ему не хватает отца.

- Ты меня обижаешь, - тихо сказал Венбер.

Миранда ошеломлённо замерла, понимая, что сказала глупость.

- Прости, - она приложила ладонь к его щеке. - Просто приди ко мне завтра ночью, ладно? А сейчас отпусти, я должна отправить послание Коппли, чтобы приготовил всё к нашему приезду. А ещё этот пир...

- Кстати о пире, - Венбер слез со стола. - Ты не против, если мы с ребятами немного пошалим?

Миранда погрозила ему кулаком.

- Ни в коем случае. От этого пира зависит слишком много судеб.

- Значит, мы пошалим так, что никто и не заметит, - подмигнул мужчина, и разгладил усы. - Я пошёл.

Почти вся прислуга крепости собралась во внутреннем дворе, встречая гостей. Стража в воротах расступилась, пропуская конных, а за ними богато украшенную карету и телегу с провиантом и доспехами. Телохранители Лейсеров были в жёлто-синих туниках. Неспешно шагали коренастые гнедые, широкие спины были покрыты попонами той же жёлто-синей расцветки. Ветер теребил флажки с гербом дома Лейсеров - длань, держащая виноградную лозу.

Цеппеуш стоял в первом ряду, рядом с матерью и сестрёнкой. Сзади покачивался на пятках Венбер, изредка перешучиваясь со своими подчинёнными. Мысленно проклиная его, молодой Мендрагус массировал затылок. Мало того, что пиво всё ещё шумело в голове, так ещё и дядька, будь он не ладен, умудрился отыскать его в городе. Тумак вышел знатным - Цепеуш с позором упал на четвереньки и едва не скатился по ступенькам. Другому человеку он бы такого бы не позволил, но это был Венбер, почти отец. Ему молодой человек был готов простить многое.

Тем временем, ехавший во главе отряда толстый мужчина средних лет жестом приказал слуге подать длинный посох. Он обхватил небольшой ладонью с толстыми пальцами отполированное чёрное древко и кристалл полыхнул зелёным. Повинуясь этому жесту, несколько булыжников мостовой возле коня смялись, принимая форму ступенек. Мужчина не торопясь сошёл по ступенькам, одарил собравшихся широкой улыбкой и устремился к Миранде. Цеппеуш нахмурился и повернул голову к Венберу.

- Этот ублюдок испортил кладку...

Венбер дал ему лёгкий подзатыльник и вытаращил глаза, призывая закрыть рот. Цеппеуш отвернулся и презрительно скривил губы, надеясь, что толстяк увидит это. Посохи в королевстве предпочитали носить женщины, а тратить кристаллы сциллитума для того, чтобы просто слезть с лошади - только совершенно зажравшиеся дураки. Впрочем, подумал он следом, если этих Лейсеров столько денег, как говорит матушка, то почему бы и не позволить себе такую роскошь. Он и сам был бы не прочь так поступить, имей он такие богатства.

Мужчина подошёл к Миранде и с неожиданной лёгкостью преклонил колено, сжав в обеих руках её белоснежную ладонь.

- Реган Лейсер, почтенная герцогиня, всегда к вашим услугам.

- Прекрасно помню ваше имя, дорогой сэр Реган. Встаньте, встаньте с колена, я всё же не королевская особа, - матушка замахала руками.

- Пока что, - мужчина хитро улыбнулся в коротко остриженную коричневую бороду. - Пока что, моя герцогиня. О, а вот и дети! Какое лицо, какая осанка. И плечи широкие. У вас прекрасный сын!

Он окинул молодого человека взглядом работорговца, отчего тому стало не по себе. Цеппеуш невольно прикрыл сестру телом, словно защищая её от цепких глаз старшего Лейсера. Тот на мгновение прищурился, а потом повернулся к собравшимся позади него слугам и солдатам.

- Кстати, куда подевалась моя несносная дочурка? Что? Ушла в опочивальню? О боги, ну какой отец станет мучить дитя после долгой дороги? Ладно, вы ещё увидите Мири сегодняшней ночкой.

Настала очередь Крины, которая с любопытством разглядывала толстяка, выйдя из-за спины брата.

- Привет, милашка. Я клянусь, тебе совершенно нечего пугаться. Моя семья примет тебя со всем уважением и почётом. Ну-ка, где мой дуралей? Кай!

От толпы охранников, с опаской озирающихся по сторонам, отделился невысокий, но стройный, как деревце, парень, младше Цеппеуша, но старше Крины. В отличие от простоватого и прямолинейного на вид отца, юноша показался Цеппеушу холёным слизняком. Поцеловав воздух у белоснежной руки герцогини, Кай сделал то же самое с воздухом у руки Крины.

- Вы прекрасны, - коротко произнёс Кай, преклонив колено перед девочкой. - Со мной вы не уроните ни вашу честь, ни честь наших домов.

Крина потупилась и зарумянилась от смущения. Миранда, которой, как показалось Цеппеушу, понравились слова паренька, нарушила воцарившееся молчание.

- Хорошо, раз мы все поприветствовали друг друга, предлагаю пройти в трапезную и отдать должное нашим кушаньям. Прошу вас, господа - сюда.

Проходя мимо Цеппеуша, Кай похлопал его по плечу и влился во тьму тоннеля. С хрустом поведя плечами, Цеппеуш пошёл за ним.

В зале было светло, шумно и людно. Люди, собравшиеся вокруг длинных столов, звякали кубками и тарелками, делились последними новостями и много шутили. Смеху не давали потухнуть - как только за одним столом гогот и ржание начинали угасать, за другим раздавались новые. Слуги бегали между столов с вытаращенными глазами, точно лягушки, которых бросили в кувшин с молоком, суетливо подливая гостям вино и раскладывая еду.