Алексей Ручий - Песни/Танцы

- Спасибо.

- Не за что.

Конечно, Юля ни черта не поняла в моем вчерашнем монологе об убийцах, я был в этом уверен, но, надо отдать ей должное, по крайней мере, не встретила его в штыки. Возможно, это была часть ее тактики, и она тем самым осуществляла какие-то свои установки, но, тем не менее, – мне было приятно.

- Приятно, когда тебя понимают, - сказал я.

- Да.

- Надо за это выпить.

- Давай.

Мы вновь стукнулись бокалами. Вина было еще полбутылки.

- У тебя есть музыка? – спросил я.

- На компьютере.

- А компьютер где?

- В шкафу. У меня ноутбук.

- Можно поставить музыку?

- Пожалуйста. Сейчас докурю и достану.

- Хорошо.

Мы докурили в тишине. Потом Юля грациозно встала с кровати и прошла к шкафу. Я наблюдал ее упругие ягодицы и белоснежную спину.

Она открыла шкаф и, поковырявшись на полках, достала ноутбук в специальной сумке. Извлекла его из нее. Поставила на стол и включила.

- Действуй, - легким движением руки она пригласила меня к столу.

Я потушил сигарету в пепельнице, осушил бокал и прошел к столу. На экране ноутбука высветилась заставка загружаемой операционной системы. Я немного подождал, потом открыл интернет-браузер и зашел на свою страницу в социальной сети. В разделе с аудиозаписями отыскал Depeche Mode и включил. Стоящая музыка, самое то для такого хорошего утра.

- Не против? – спросил я Юлю.

- Нет. Они тебе нравятся?

- Очень.

- Тогда пусть играют. Налей мне вина.

Мы вернулись в кровать, и я наполнил наши бокалы. Бутылка была почти пуста.

- Давай теперь за тебя, - сказала Юля, - и за твой город убийц.

- Достаточно только за него.

- Ну, тогда за него.

- За него и точка!

Звякнуло стекло бокалов, солнечный луч, проникший с улицы сквозь окно, сыграл бликом на багряной, кровавого цвета поверхности вина, губы припали к жидкости, а потом слились друг с другом в поцелуе. Конечно, нам за все придется ответить, и гораздо раньше, чем все мы думаем, но пока пускай играет музыка, восходит над домами солнце и несется по венам молодая кровь. Убийцы придут и за нами, поэтому стоит жить, не отвлекаясь на неприятные частности.

- Вино заканчивается…

- Может, дойдешь до магазина и возьмешь еще?

- Без проблем.

Недолгое молчание. Синтезаторные аккорды из динамиков ноутбука.

- Ты свободен сегодня? – Юля потянулась за сигаретой.

- Никаких планов. Вообще никаких.

- У меня тоже.

- По-моему, это прекрасно.

- Я тоже так думаю.

После этого я оделся и собрался в магазин. Юля накинула халат и вышла проводить меня в прихожую.

- Позвонишь в домофон, когда вернешься, - сказала она.

- А какой номер квартиры?

- Пятьсот семьдесят два.

- Хорошо, договорились. Магазин далеко?

- На проспекте, через два дома.

- Понял.

Я вышел из квартиры в парадную. Вызвал лифт. Пока ожидал прибытия кабины на этаж, успел прочитать несколько надписей на стенах. «Коля любит Иру», «Цой жив» и что-то еще в таком роде. Культура художественной росписи стен во всех районах и городах нашей огромной страны, в общем-то, имела общую тематическую составляющую и одни фольклорные корни.

На улице было морозно и свежо. Я прошел через двор, миновал площадку с мусорными контейнерами, обогнул дом и вышел на проспект. В памяти были слова Юли о том, что магазин через два дома, теперь оставалось определиться, в какую сторону идти. Я достал из кармана куртки пачку сигарет, извлек из нее одну штуку и закурил. Затем наугад выбрал направление и пошел искать магазин. Встречных прохожих не было, поэтому спросить, правильно ли я иду, было не у кого.

Впрочем, этого и не понадобилось. Через два дома проспект выплеснулся на оживленный перекресток, утыканный торговыми павильонами и киосками с шаурмой. Значит, я шел в верном направлении.

Я зашел в первый подвернувшийся магазин. Внутри было безлюдно, только одинокая продавщица с усыпанным прыщами лицом лузгала семечки возле кассы. Ассортимент не поражал воображение, но все необходимое здесь можно было отыскать. На прилавках громоздились коробки с шоколадными конфетами, упаковки лапши быстрого приготовления и батареи пивных бутылок. Было и вино, и шампанское. Недолго подумав, я взял две бутылки шампанского брют. Присовокупил к этому еще пачку сигарет для себя и одну для Юли. Продавщица сложила бутылки и сигареты в полиэтиленовый пакет. Вроде все.

Я расплатился и вышел из магазина. По пути заглянул еще в киоск с шаурмой и взял две штуки – желудок настоятельно рекомендовал подумать о завтраке, а в содержимом Юлиного холодильника, да и вообще в ее кулинарных способностях я, положа руку на сердце, сомневался.

Сложив все в пакет, я направился назад, к Юлиному дому. Можно было продолжать наш праздник жизни. Хотя бы на время забыть об убийцах, об их тихих шагах в душной пустоте покинутых городов.

Мимо меня проехал троллейбус, я успел разглядеть на маршрутной табличке, вставленной в боковое окно, что одной из остановок было кладбище. Вот так-то. Не стоит забывать. Жизнь – это троллейбус. И главное, чтобы на крутом вираже рога не слетели с проводов. Ага.

Подойдя к Юлиной парадной, я вдруг понял, что забыл номер квартиры. То ли пятьсот семьдесят два, то ли пятьсот восемьдесят два. Набрал наугад первый вариант. Через некоторое время ответила Юля:

- Да?

- Это я.

- Заходи.

Домофон запиликал, и дверь открылась. Мой маленький квест окончен, я возвращаюсь. Дождавшись кабины лифта, я поднялся на седьмой этаж. Дверь в Юлину квартиру была открыта. Я вошел и закрыл за собой дверь.

- Быстро обернулся, - констатировала Юля, завидев меня.

- А чего медлить? – ответил я вопросом.

Юля промолчала в ответ.

- Я тут взял шампанского и немного еды, ты не против?

- Нет.

- У тебя есть микроволновка?

- На кухне.

Через пять минут я открывал шампанское и разогревал купленную шаурму в микроволновке. Еще через пять минут мы сидели в комнате и пили шампанское. На большой тарелке лежали остатки шаурмы.

- Знаешь, иногда мне кажется, что люди меня совсем не понимают, - я достал сигарету и закурил.

- Неудивительно. Ты говоришь странные вещи.

- Не столько странные, сколько страшные. Им жутко признавать, что этот мир не принадлежит им.

Юля последовала моему примеру и тоже достала сигарету из пачки. Я чиркнул зажигалкой и помог ей прикурить.

- Вообще-то он не принадлежит и тебе.

- Мое отличие от них в том, что я это признаю.

- Ты считаешь нас, - Юля сделала неопределенный жест, видимо показывая свою идентичность с остальным населением планеты, - глупее себя.

- Я этого не говорил.

- Но подразумевал…

- Нет. Я не умнее. Единственное в чем я действительно превосхожу остальных – так это в смелости. Я не боюсь признаться себе, что я – никчемная тля, прыщ на поверхности Земли.