Олег Верещагин - Перекрёсток двенадцати ветров

— Мальчишки, вы где?

— Идём, — отозвался Рат и продолжал: — Во-первых, Сань, есть люди. Если наткнёмся на бурятов или охотничью партию — хорошо. На золотомойщиков — тоже неплохо, во всяком случае — помогут. А ещё есть хунхузы, бандиты и просто отморозки, которые ради удовольствия на людей охотятся — но тайга большущая, вряд ли встретимся, да и я в оба буду смотреть… И ещё есть разная фиготень, которой быть не должно, но есть.

— Не понял, — уточнил Сашка. Рат помялся:

— Ну… Вон, Светлана насчёт мамонтов пошутила… А они есть, это точно. И они — это ещё полбеды. Зверюги как зверюги… Ладно, — Рат оборвал сам себя. — Если будем осторожными, то нам это ничего не страшно. А если нет — то и в собственной квартире загнуться можно…

…Рат плотно забил вход лапником и улёгся с правого края, между Сашкой и стенкой, положив ружьё под руку. Девчонки забились в середину. Несколько минут все прислушивались, как разговаривает сам с собой урман.

И никто из них не смог бы сказать точно, когда этот разговор стал просто частью глубокого сна.

Утром в урман пришёл туман. Он то ли спустился с хребта, то ли поднялся от воды, то ли просто тихо вырос из покрытой мхом земли — и закутал всё вокруг непроницаемым синим одеялом, в котором заглохли все звуки, кроме бесконечного шороха падающих с ветвей капель — десятки тысяч их голосов сливались во вкрадчивый хор.

Светка проснулась от холода, прокравшегося к ногам. Она пыталась спрятать ноги под одеяло, но одеяло исчезло, простыня кололась, повернуться было трудно, и Светка вдруг сообразила, что спит не одна!!! И даже не с кем-то конкретно!!! Кругом было человека два минимум…

«Мамочки, — подумала Светка, — я попала… Да что было-то?! Ойойойой…»

Она открыла глаза и увидела совсем близко интересный потолок — разрисованный в цвет хвойных лап.

И всё вспомнила.

Слева спала Ксанка — на животе, сунув руки под себя и трудно дыша. По её смуглой щеке гулял муравей. Справа дрых Сашка — во сне он хмурился, правая рука сжимала полувытащенный из лежащей на груди кобуры маузер.

— Значит, правда, — Светка поёжилась и начала выбираться наружу.

Это оказалось нелегко — Рат напрочно заплёл вход. Он сам не просыпался — лежал в рост, держа ладонь на цевье ружья и жалобно приоткрыв рот. Сейчас он не выглядел даже на свои пятнадцать лет — пацанчик класса из седьмого, усталый и перепуганный. Длинные загнутые ресницы чуть подрагивали, чуб склеила смола, за обмётанными белым губами влажно поблёскивали ровные зубы. Он был ужасно похож на Егора, просто до обалдения, до невозможности. И в то же время… «Поцеловать бы его,» — подумала Светка, представила вкус этих губ… и, сердито запыхтев, всё-таки выдралась наружу.

Как же там было холодно!!!

Сперва девчонке вообще показалось, что мороз. Она обхватила себя руками и стиснула зубы, подумывая, что надо отказаться от мытья. Но потом вспомнила свои носки… и со вздохом поплелась к реке.

Около воды оказалось, как ни странно, теплее. Умывшись с содроганием холодной водой, Светка прополоскала рот и как могла выполоскала носки. Она собиралась ещё попить, как вдруг из тумана справа выдвинулась мощная тёмная масса, послышались фырканье, плеск и вздохи.

На четвереньках Светка поползла обратно к лагерю. Она то и дело оглядывалась и вздрогнула, услышав голос Рата:

— Ты чего ползаешь?

Голый по пояс и и босиком, он сидел возле кострища и ворошил палочкой угли. Улыбался. Светка оглянулась ещё раз и заторопилась:

— Там! Здоровый!! Сопит!!! Фыркает!!!! Зверь!!!!! Убей скорее!!!!!!

— Лось, наверное… — усмехнулся Рат, зачем-то выбирая уголёк. — Зачем убивать, у нас мясо пока есть, а заготовлять некогда… Стиралась, что ли?

— Какая без мыла стирка, — вздохнула Светка.

— Да, без мыла плохо, — Рат встал, достал нож и отошёл к берегу (туман рассеивался).

— Иди сюда… — Светка послушно подошла. Рат ножом покачал высокий куст с мелкими пятиконечными цветочками, чьи лепестки были раздвоены на концах. Сорвал один, нажал — послышался хлопок. — Вот, это хлопушка… Хорошо пахнет, правда? — Светка кивнула. — Они скоро закроются, это ночное растение… Из молодых росточков можно салат делать. А это… — он присел, несколькими движениями ножа высвободил и очистил корешок. — На. Это вместо мыла. Конечно, лучше его посушить, но и так сойдёт.

— Это мыло? — не поверила Светка.

— Вместо мыла, — повторил Рат.

— Может, ты и зубную пасту найдёшь?

— Уже нашёл, — Рат растёр уголёк и при помощи пальца начал чистить зубы: — Фот и пафта.

Светка молча подняла глаза и пошла к реке — туда, где стиралась…

…Завтракали в молчании. Про примеру Рата все почистили зубы углём — просто ради интереса, но он спокойно сказал:

— Это будем делать каждое утро.

— В обязательном порядке? — спросил Егор сердито. Рат кивнул:

— В обязательном… Ты ведь читал Джека Лондона? Помнишь «В далёком краю»? Катферт и Уэзерби начали с того, что перестали умываться. А кончили тем, что убили друг друга.

Около костра стало тихо. Светка, последний раз читавшая художественную книгу в третьем классе, спросила:

— Правда, что ли?

Рат не успел ответить. Егор вдруг отложил кость с остатками мяса и медленно поинтересовался:

— А кто тебя тут назначил главным? Ты проводник. И всё.

— Главный — ты? — уточнил Рат. — Нет уж.

— Вот как… — Егор встал. Рат, подняв на него взгляд, сказал:

— Артель такова — десять рук, одна голова. А пять голов стало — артель пропала.

— Можешь засунуть свою народную мудрость… — Егор сузил глаза. Рат предложил:

— Достань свой крутейший мобильник и позвони девять-один-один. Если откликнутся — я снова превращаюсь в проводника. До тех пор — я здесь главный. Просто потому, что я умею больше. И ещё потому, что кроме одного надутого индюка тут есть ещё парень и две девчонки, которых я обязан доставить домой. Это я к тому, чтоб с самого начала расставить акценты.

Тогда Егор прыгнул на него — молча и свирепо.

Рат не ожидал этого. Он сидел, скрестив ноги, и Егор опрокинул его на спину, а сам навалился сверху… но в следующий момент полетел в сторону и скорчился, а Рат встал, качая головой:

— Дурак…

— Что ты с ним сделал?! — вскрикнула Светка. Рат повёл плечом:

— Да ничего… Коленкой приласкал.

Егор с трудом присел на корточки, покачался. И вдруг улыбнулся:

— Больно, между прочим.

— Зато полезно, — подал голос Сашка, всё это время остававшийся философски невозмутимым. — Собираемся?..

…Сашке казалось, что уж тайга-то прямо должна кишеть жизнью. Но, похоже, тут зверья было ещё меньше, чем в лесах центральной полосы. Вчерашний вечерний разговор заставил его держаться настороже — тем более, что она знал о манере зверей нападать сзади. Но отряд шёл уже несколько часов, а урман не подавал признаков жизни.