Олег Верещагин - Перекрёсток двенадцати ветров

— два мальчишеских голоса отчаянно перекрикивали друг друга в ночной тайге, словно торопясь успеть пожаловаться до конца на то, что нету на Руси правды, как не было раньше, что до бога высоко, до царя далеко, а Егор, молчавший и слушавший, вдруг вспомнил виденное в фильме «Ермак» и запавшее, оказывается, в память: «— А где ж они, слуги-то мои верные? — Да где ж им быть-то, государь, слугам-то твоим верным? На дыбе… А ты их убей, Ваня, ты их убей! Всё одно — бояре царство твоё пропьют, разворуют!» Он даже мотнул головой, чтобы отогнать видение…

— Отец очень Высоцкого любил, — пояснил Рат. Сашка вздохнул, улыбнулся:

— А у меня приятель есть, Вовка Хабаров, он вообще считает, что на Высоцком настоящее искусство своё развитие и прекратило…

— Все собрались музыкально одарённые, — немного обиженно вмешался Егор, чтобы развеять окончательно наваждение от песни. И неожиданно для самого себя спросил: — Хотите, стихи почитаю?

— Хотим, — тут же ответила Ксанка. Остальные немного недоумённо промолчали.

Егор взял ветку, опустил её в огонь, подождал, пока займётся и, держа её, горящую, в руке, поворачивая слегка, начал негромко и задумчиво читать:

— а Рат, слушавший даже внимательней затаивших дыхание девчонок, вдруг прочёл:

Гумилёв, да? — Егор кивнул, а Ксанка сказала:

— Ой, Егорка, а я эти стихи в сериале слышала… ну, их пели, «Любэ» пела… Только не всё, самый конец… Такие хорошие…

— Сериал «Саломея», — словно бы нехотя добавил Егор. А Сашка повторил:

— Но трусливых душ не было средь нас — мы стреляли в них, целясь между глаз… Здорово.

Вдали — там, куда завтра лежал их путь — неожиданно послышался странный, механический и угрожающий звук — что-то среднее между воем и уханьем. За всё время в тайге они ни разу не слышали такого, и даже Рат забеспокоился. Все повскакали на ноги, а он процедил:

— Вот завтра и проверим — как это здорово, Сань.

— Мда, — сказала Светка.

У других слов просто не находилось.

Сухая старая берёза, нависавшая над тропкой между двумя крутыми скалами, за которыми начиналось плоскогорье, была украшена в соответствии с фантазией местных жителей. Её венчал здоровенный череп, в котором без труда можно было узнать череп мамонта. Ниже черепа висели гирляндами, на каждом сучке могучего дерева. Их расположили с большой фантазией и прирождённым чувством дизайна. В самом низу шёл кокетливый поясок из человеческих черепов.

— Надеюсь, череп мамонта они выкопали из вечной мерзлоты? — тихо спросил Егор.

— Кто — «они»? — так же тихо поинтересовалась Светка, успевшая переместиться с лидирующих позиций за спины Рата, шедшего последним.

— Ну… — Егор пожал плечами. — Местные жители.

— Тут нет жителей в нашем понимании, — сказал Рат. — И нет вечной мерзлоты… Мы можем повернуть на юг.

— И?.. — с надеждой спросила Светка. Рат вздохнул:

— И упрёмся в болота у истоков Уды. Их обходить примерно неделю. И потом идти до людей ещё столько же.

— А тут? — Сашка созерцал чудо-дерево.

— Через тридцать километров будем на Зее, — сказал Рат. — Даже если там никого не встретим, то ещё через три-четыре дня выйдем к Верхнезейску.

— Ясно, — буркнул Сашка, продолжая неприязненно мерить взглядом берёзу. — Вот что, Ратмир. Кончай темнить. Рассказывай, что ты там про это знаешь. Мы же всё равно здесь пойдём — то неделя, а то две. Так хоть знать будем, что к чему.

— Ладно, — поморщился Рат. — Дело такое. Вон, Егор немного об этом уже знает…

…Когда Рат окончил довольно короткий, но содержательный рассказ, Светка, не сводившая с него глаз, сказала:

— Если бы ты не… я бы решила, что ты врёшь. Аффигеть.

— Я их видел, — повторил Рат. — Не знаю, кто они, но я их видел.

— Ответвление эволюции, — хмуро сказал Егор. — Многие учёные считают, что раньше на Земле разумных существ разных видов было много. Просто человек оказался самым упорным, организованным и агрессивным. Или вообще прилетел с другой планеты.

— Ты в это веришь? — иронично спросила Светка. Егор ответил:

— А ты правда считаешь, что он от обезьяны произошёл?.. [36] 36. Теория эволюции Дарвина в части, касающейся происхождения человека якобы от обезьян-приматов, не выдерживает никакой критики с точки зрения современной науки. Проще говоря, homo sapiens, sapiens европейского типа произошёл не от обезьяны, а от кого — одна из загадок истории. Да это и не важно, а важно, что вот по разным дремучим углам остались какие-то представители тех, других, разумных. Ну и мстят человеку за то, что он всю планету под себя подмял.

— Это, кстати, тоже не важно, — возразил Рат. — Важно, что мы должны идти вперёд по этим землям. Или обойти их. Я, признаться, думал, что тот старик переборщил. Но тут такой явный знак… — он кивком указал на берёзу.

— Тридцать километров мы можем пройти за сутки, — сказал Сашка. — Даже с раненой.

— Не можем, — покачал головой Рат, — но всё равно тут быстрее, конечно, чем в обход…