Ахат Мушинский - Шейх и звездочет
- Название:Шейх и звездочет
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Татарское книжное издательство
- Год:1991
- Город:Казань
- ISBN:5-298-00398-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ахат Мушинский - Шейх и звездочет краткое содержание
Судьба свела под одной крышей старинного особняка на тихой тенистой улице Казани, друзей-подростков, астронома и дезертира. С каждым днем растет пропасть между домочадцами и человеком, выдающим себя за фронтовика, а на самом деле все годы войны прятавшимся в тылу.
Эта книга и о первой отроческой любви. Это и объяснение в любви автора родному городу, родной улице, отчему дому, которого давно уже нет.
Шейх и звездочет - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Детишки... Целая орава. Сидят за столом, а старшой баланду по мискам расхлещивает. И знаешь, супец тот из чего? Из картофельных очистков. Я спрашиваю: где мать? На работе, отвечают. А отец? На фронте погиб. На флллонте — выговорить-то не может один.
— Взрослых, говоришь, не было?
— Не-е — шелупень, мал мала меньше. Зато глазища — во! Хлебают... И ни крошки хлеба на столе. Слышь, давай подкинем немного. И картошечки...
— А лучше тушенки с пивом.
— Ну, муки хоть меру? А?
— Сдурел?
— А чего такого? Тоннами ворочаем, не убудет.
— Сдурел, спрашиваю? Через их сенцы прямиком на Черное озеро хочешь, к капитану Дубову на рюмку чая? Благодетель нашелся, богу твою мать. Миллионер. Мамаша-то вернется — поинтересуется, откуда гостинцы. Суседи плинесли... Какие соседи? Откель у них столько жратвы? И вообще, что за соседи появились, почему на фронте кровь не проливают, а в тылу лежат обжираются? Кап — куда следует. И все.
— Жалко ребятишек.
— Не ври. Было бы жалко, пошел б на фронт и, может, голову бы сложил заместо их папаши. А то решил милостыню из своих излишков подкинуть и хорошеньким сделаться. Гони деньгу, миллионер.
Сорвиголова сник, развязал кирзовую сумку, с которой уже несколько дней не расставался — выменял где-то, извлек из нее пачку денег, перевязанную бечевой.
— Здесь еще за пять мешков не хватает.
— Как это — еще? — поднялся Аширов с постели.
— Завтра должны додать. Знакомый один... Обещался завтра к десяти, как штык...
— Поражаешь ты меня. Двадцать пять тысяч рубликов на честном слове какому-то знакомому в долг?
— Не боись, воды не замутит, он ведь с полуторкой помог.
— Твое дело, ты мог и больше одолжить, но только из своей доли. — Аширов взял пачку и, не развязывая бечевку, сунул за пазуху. — Свое получишь, когда остаток принесешь. — Налил стопку водки, выпил, хрустнул луковицей. — Когда едешь?
— Прям сейчас. Подписывай документ.
— Перекуси. Ну-ну, только без этого! — осадил он потянувшегося к бутылке компаньона. — Из-за глотка лавочку похеришь.
Подписав своему подручному новую накладную на получение муки и проводив его до порога с напутствиями, в которых было больше ругани и угроз, чем полезных предостережений, Аширов снова приложился к стопке, теперь уже не закусывая, и снова разлегся, задымив папиросой: что-то Марийка не шла. Щей из квашеной капусты обещала — надоела тушенка! Время уже к полднику близилось, а ее все не было. Аширов заметил, что подруга в последние недели две как-то особенно округлилась, налилась упругой полнотою. Не понесла ли? Ребенка в брачных узах с Марийкой он не планировал. Куда с ним? В мирное-то время — обуза, упаси боже! А тут... Хромой черт Обухов, дознавшись, что автор проекта давно уже не за решеткой, мигом прихромает. Свояк как-никак. И упрячет обратно. Не захочет, а упрячет. Язык-то у него!.. Да и вольно иль невольно любое ухо, услышавшее какую-никакую тайну, автоматически превращается в язык. И когда кому этот язык проболтается, ни богу, ни аллаху, ни тем более хозяину этого паршивого языка неведомо.
Аширов глянул в окно. По лужам рябой зыбью шел осенний ветер, погоняя ворохи желтой савиновской листвы. Как коротко здесь лето! Каких-то три жалких месяца, даже два. На юга подаваться надо, на юга, поближе к морю. Там сейчас бархатный сезон, немцы откатились, житуха должна быть райской. Провернем с мельзаводом до конца и прощайте, жены, свояки, компаньоны...
Перед глазами Аширова поплыли картины с кипарисами, пальмами, которые он видел в довоенных журналах, с рассекающими голубые волны сказочными пароходами, с улыбающимися, загорелыми красотками на пляже рядышком ни с кем иным, а с ним самим, князем Ашировым, покачивающимся в парусиновом кресле и швыряющим куски бисквита белоснежным чайкам в белую пену волн.
Потом вдруг ни с того ни с сего привиделся вчерашний старик, которого он встретил на кладбище за обезглавленным Кизическим монастырем, бывшим, разумеется, монастырем, а теперь, судя по поблескивающей вывеске, какой-то конторой. Старик рассказал, что на этом кладбище похоронен дед Льва Толстого и еще какие-то знаменитости, показал камень, под которым покоился прах, по его словам, великого астронома, сплававшего в кругосветное путешествие и открывшего Антарктиду. Или Антарктику? А может — Арктику... Эти похожие названия в голове его путались. Затем в полусне мысли вовсе смешались и начался сущий кошмар: будто старик на кладбище и есть тот самый астроном-путешественник — встал из могилы, разгневан: как так можно путать Антарктиду с Арктикой! И вообще, говорит, как тебя, дезертира, земля носит?! И хватает за руку, и волочит к могильному камню, под которым черная дыра...
— О-о! Больно же, отпусти! — вскричал Аширов и проснулся от всамделишной боли в заломленной за спину руке.
И услышал уже не во сне, а наяву:
— Не сопротивляться, гражданин Егоров, встать!
Свободной рукой скользнул под подушку, где у него покоился единственный верный друг новенький ТТ, купленный у сорванцов Забулачья за шестьсот рублей, но оружия на месте не оказалось.
Аширов еще раз охнул — так сильно вскинули заломленную руку в ответ на самопроизвольную и в общем-то бесполезную попытку нащупать пистолет, словно его сразу без суда и следствия решили на дыбу вздернуть. Не залежишься, хочешь не хочешь вскочишь.
В комнате их было трое. Двое его держали, третий, в штатском, и по всей видимости, в этой их группе старший, полусидел на столе, поверчивая на указательном пальце его, Аширова, пистолетиком.
Дверь распахнулась. Споткнувшись о порог, ввалился Генка, подталкиваемый автоматчиком. Аширов сплюнул на половицу: везет маэстре на ассистентов! Предатели все, мелкие люди, ни на кого положиться нельзя. Ладно хоть, сволочь, майора Егорова продал, а не друга детства. Аширов смекнул это потому, что его назвали гражданином Егоровым.
— Обувайтесь, дорогой Виктор Васильевич, обувайтесь, чего уж теперь плеваться-то? — Это начальник в штатском.
«Все-таки вы Егорова поймали, а не Аширова», — в который раз успокоил себя Аширов.
В те времена в любой дрянной ситуации он находил себе отдушину. Оптимистом был, как ни странно.
Он безуспешно тыкался ногой в голенище сапога.
— Да отпустите вы руку, не сбегу, не обувшись.
Уже из-за решетки крытого фанерой грузовика увидел семенящую к дому свою квоху с сумкой и бидоном в руках. «Щи тащит, — ядовито пробурчал себе под нос Аширов. — Опоздала. Голодным еду».
Тряслись в полутьме кузова недолго. Генка что-то несвязно мычал в оправдание: мол, соседи клиентов настучали. Главное, что понял Аширов, — в вину им вменялось лишь шесть мешков муки. По мелькавшим за решеткой улицам и закоулкам Аширов пытался представить, куда их везут, но так и не понял. Подкатили к какому-то подъезду и ать-два, даже вывески учреждения разглядеть не успел.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: