Дарья Обертас - Розовое сияние над Парижем (СИ)

И я не ошибся. Родители были настроены недоброжелательно. И если бы не Ольга Алексеевна, они бы пинками вытолкали меня из дома. Ели вынося не восприятие и небольшую агрессию со стороны Светланы Григорьевны, я сохраняя хладнокровность поведывал им все, что произошло.

Мама естественно ахала и заочно ругала Виту, и очно бабушку, за то, что она потакала ей

- Я понимаю ваши чувства. Но… - не успев договорить, меня перебила Светлана Григорьевна.

- Нет, ты не можешь понять наши чувства. Потому, что у тебя нет детей – грубо сказала мама Виты – И ты бы только тогда понимал, как это сложно вбить ребенку в голову то, что нужно и выбить все эти детские забавы.

- А с чего вы взяли, что рисование не нужно Вите на самом деле? И кто вам сказал, что это детские забавы? – пытался переубедить их я.

- Ну, а что это еще? Что ей дадут эти писульки? – фыркнула Светлана Григорьевна.

- Ну, давайте я вам для начала покажу ее работы, сделанные при мне, на курсах.

Достав свой планшет, я включил фото ее картин. Родители с призрением взяли планшет в руки. Но потом на их лицах появилось удивление и шок от увиденного.

- Это не могла нарисовать наша Вита – сказал Алексей Семенович, и дал планшет Ольге Алексеевне.

- Как давно вы видели работы вашей дочери?

- Давно… - немного покраснев от стыда, ответила Светлана Григорьевна. – Мы просто не интересовались ее картинами, многие годы. Мы не знали, что она так хорошо рисует.

- И как тогда вы можете, судить ее это дело или нет. Если вы даже не знаете, какое волшебство она творить кистями и красками? – спросил я. – А вот на счет, что Вите даст рисование. Я скажу вот что… – заинтриговал я их, дожидаясь, когда они с мольбой о большей информации посмотрят на меня.

- Ваша талантливейшая дочка, была оценена французской художницей Маржан Сатрапи. И теперь в данное время, Вита работает в Париже.

Минуту повисла тишина. Я довольно наблюдал на лицах родителе застигший шок. И лишь я и Ольга Алексеевна улыбались.

- Как это в Париже? – спросил папа.

- Ваша дочь очень талантлива, и Маржан удостоила ее помогать в организации выставки в Париже. Чем она и занимается, вот уже два месяца – рассказал я.

После этого на меня волной покатились вопросы, как это произошло. И как мне показалось, они смягчились и гордились за свою, как они думали «неталантливую» дочку. И я был этому рад. Так как половина моего плана выполнена.

- И самое главное, из-за чего я и приехал – начал я.- Я хочу предложить вам посетить Первую выставку Виты.

- Но как? Она же в Париже. У нас нет таких денег.

- Не волнуйтесь. Я планирую перелет с немалым количеством людей и все оплачиваю – успокоил родителей я. – Ах, да совсем забыл сказать, я предприниматель, так, что мне хватит денег на ваш перелет. И вы Ольга Алексеевна тоже летите.

В этот момент бабушка вскочила и зацеловала меня. Она и не предполагала, что сможет побывать на выставке своей внучке, к тому же в Париже. Она была безумно этому рада. И видимо на радостях, они все накрыли стол и прямо насильно кормили меня. Мне было неудобно отказываться, поэтому до треска живота, наелся. Уезжая, я предупредил, что позвоню, как только забронирую для них билеты.

Далее меня ждал разговор с отцом. Не знаю почему, но я хотел, что б и он там был. Приехав к нам, домой, я застал отца сидя за столом с бумагами. (Ну, в принципе, как и всегда). Рассказав эму о моем предложении, он с радостью согласился. В чем я и не сомневался.

- Вита большая умница, если смогла прорваться в своем творчестве в Париж. Это очень престижно. Если она рисует, так же красиво, как ты мне показал, она станет очень знаменитым художником.

- Она знает это. Поэтому, толком не спит. И сутками возле мольберта сидит.

- Это конечно не хорошо. Но в ее случае по-другому ни как – с улыбкой на лице сказал папа. – Кто именно полетит. Я должен буду забронировать места.

- Ее мама, папа и бабушка. Мы с тобой и двое близких друзей – пересчитал я.

- Ты им уже сказал об этом?

- Да. Осталось только подождать.

- Хорошо – пожал мне руку папа. И мы попрощались.

Ехать в пустую квартиру у меня не было желания. И я решил заскочить и выпить кофе. Но по дороге я надолго затормозил у ювелирного магазина.

«Мне же нужно спор отработать…» - с довольной улыбкой подумал я, и открыл дверь ювелирного.

****

Все мы не просыхая работали. Уже путали, какое число и вообще день сейчас или ночь. Недели в таком сумасшедшем графике пролетели очень быстро. Когда мы дорисовали свои последние для этой выставки работы, Маржан по традиции пришла посмотреть на них.

Первой картина была Жени. Она была очень смысловая, и в тоже время простая в задумке. Всем известна цитата: «Не срывайте с людей маски… А вдруг это намордники?». И вот Женька, изобразил человека, который срывает со своего лица маску улыбчивого, доброго человека. Но она уже так приросла к настоящему лицу владельца, что сдирая ее человек неистово кричит. Глубокая картина.

- Я бы хотел на выставке презентовать эту работу таким стихом – сказал Жени. И достав из кармана листок, начал читать.

- «Все меньше лиц с улыбкой доброй,

с открытым сердцем и душей.

За то растёт число притворных

с душой холодной и скупой.

И я то с грустью, то с опаской

смотрю на мир и на людей.

Ведь вместо лиц, я вижу маски,

нередко, даже у друзей…»

Мы все похлопали. А Маржан одобрительно махнула головой. Дальше была картина Леры. Эта была куда проще, чем предыдущие, но по профессионализму не уступала им. Это был крупный портрет девушки в тонах постарелой бумаги и глубокого коричневого. Шикарные черты лица, большие бездонные глаза, пухлые чувственные губы и спадающие на лицо и шею волосы. Простенько, но со вкусом.

Потом была картина Леши. По ней можно было понять, что он сильно тоскует по дому, и тем, кто там остался. Он нарисовал художника (видимо себя) стоящего на коленях перед рисунком который сам и нарисовал. А нарисована там была девушка. Они соприкасались руками сквозь бумагу. А другой рукой девушка из полотна дотягивалась до головы измученного, павшего духом художника. Мне очень понравилось. И я находила в этой картине себя.

И последней, была моя. Это была обычная картина городского пейзажа. Я нарисовала пристань с лодками, а на заднем плане маленькие домики как в сказке и высокую Эйфелевою башню. Все было в ярко обыгранных красках. Словно картина жила. Она совершенно не была похожа на реальность, намного ярче и жизнерадостнее.

- Друзья мои, все ваши роботы сделаны. Теперь вы можете вздохнуть с облегчением и отдохнуть. Всю оставшуюся неделю будет идти подготовка к выставке. Вы же можете, наконец, отдохнуть и насадиться Парижем.