Филип Дик - Время собираться

– Идем, утенок. Пора домой. Пошли. Давай просыпайся.

Верн не двигался.

– Помоги-ка мне, дорогуша, – сказала Тедди Барбаре.

– Что… что я должна делать?

Тедди выпрямилась.

– Возьми его под одну руку. Поставим его на ноги. Иногда он приходит в себя, стоит только поставить его на ноги. Бери его под левую руку.

Барбара неуверенно обошла стол. Взяла Верна за руку и потянула. Он отдернул руку.

– Ну, давай, – терпеливо сказала Тедди. – Пора идти.

Они поставили его на ноги. Двое мужчин за соседним столиком хотели помочь, но Тедди отказалась. Верн уже начинал шевелиться.

– Держи, держи, – распоряжалась Тедди. – Не отпускай.

Барбара вцепилась в его руку.

– Ну, пошли, утенок, – приговаривала Тедди. – Давай дойдем до двери, нам надо дойти до самой двери. А там машина.

– Господи, – прохрипел Верн. – Пусти.

– Ты сам справишься?

– Да.

Они отпустили его. Не оглядываясь, он неуверенно пошел через всю комнату к выходу. Ноги у него путались, вот он налетел на стол. Тедди торопливо надела пальто, собрала вещи.

– Пошли.

Она и Барбара последовали за ним. Пока они добрались до двери, Верн уже пересек тротуар и стоял у машины. Он пытался открыть дверцу, тупо дергая за ручку. Тедди нашла в кармане его пальто ключи и отперла автомобиль. Помогла ему сесть. Он плюхнулся на сиденье и растянулся на нем, вытянув руки, головой вперед.

– Забирайся, – скомандовала Тедди Барбаре. Барбара молча скользнула в салон рядом с Верном. Тедди обошла машину с другой стороны и села за руль. – Захлопни дверцу. Потяни ее как следует.

Барбара закрыла дверь. Тедди повернула ключ зажигания. Но не сразу двинулась с места: прогревала мотор. Наконец она отпустила тормоз.

– Прохожие есть?

– Нет. – Улица была пуста. Магазины закрыты, неоновые вывески погашены. Никого не было видно.

– На какой улице автовокзал?

Барбара замешкалась.

– Ну, я…

– Не знаешь?

– По-моему, на…

– Ничего. Я найду.

Тедди тронулась с места. Они медленно поехали по пустынной улице. На красный свет Тедди остановилась. Вытащила сигареты. Протянула пачку Барбаре, но тут же отдернула.

– Ах да, ты же не куришь.

Немного погодя Барбара спросила:

– А Верн много… рассказывал обо мне?

– Нет, немного. Сколько тебе лет?

– А что?

– Да ничего, просто спросила. Неважно.

– Нечего тогда и спрашивать, – буркнула Барбара.

Тедди посмотрела на нее внимательно.

– Возвращайся-ка ты лучше в Бостон. И займись своей социальной службой.

Барбара съежилась на сиденье и ничего не ответила.

Они подъехали к автовокзалу. Тедди остановила машину у обочины. Неподалеку стояли водители автобусов, разговаривали и курили.

Она опустила окно.

– Эй!

Один из них подошел ближе.

– Чего тебе?

– Когда уходит автобус на Бостон?

Он поглядел на часы.

– Через десять минут.

– Спасибо.

Она закрыла окно и поехала дальше. Через минуту-другую она припарковала автомобиль и заглушила мотор. Они сидели молча.

– Деньги на билет есть? – спросила Тедди.

Барбара кивнула. Сделала глубокий вдох.

– Я…

– Где посадка, знаешь?

На сиденье между ними заворочался Верн. Фыркнул, пошевелился. Поднял голову.

– Верн… – позвала Барбара. Он застонал и отвернулся, накрыл руками голову и стал похож на узел тряпья, мягкий бесформенный узел, брошенный на сиденье. Она смотрела на него сверху вниз. Он подтянул к животу колени, вобрал голову в плечи. Маленький бесформенный узелок. Пьяный портняжка, очки падают с носа, повисли на одном ухе.

– Вылезай, – сказала Тедди. – На автобус опоздаешь. – Она потянулась и открыла дверцу за спиной Барбары.

Барбара неуверенно замешкалась.

– Тедди, я…

– Живее. Вылезай.

Она выскользнула из машины на тротуар. Снаружи было холодно. Дул ветер.

– Доброй ночи, – сказала Тедди. И захлопнула дверцу. Мотор завелся. Машина отъехала и скрылась в конце улицы, нырнув в темноту. Барбара стояла и смотрела ей вслед, пока не исчезли задние огни и не затих шум мотора.

Кое-кто из пассажиров, дожидавшихся своего автобуса, с интересом наблюдали за ней: матрос, девушка, мужчина средних лет.

Она медленно пошла к автовокзалу.

– В чем дело? – спросил Карл Фиттер.

Барбара вздрогнула, резко возвращаясь к настоящему. Она моргнула.

– Что?

– Да вы как будто за миллион миль отсюда были. – Карл взмахнул руками. – А такой приятный день жалко пропускать! Это один из лучших дней за всю мою жизнь. А вам так не кажется? На небе ни облачка, не считая вон того незначительного клочка.

Они шли по дорожке к складу.

– Да, хороший денек, – согласилась Барбара.

– Посмотрите на те башни. Похожи на птиц, которые стоят, поджав одну лапу. Наверное, брошенные механизмы. Обычно их не разглядишь из-за тумана. Хорошо, что сегодня его нет. Это будет наш праздничный день.

– И что же мы будем праздновать?

– Полное и безоговорочное овладение всем миром.

– Вот как?

– Всем миром, который известен мне. – Он показал на горы за территорией Компании. – Что мы о них знаем? Они не составляют часть моего мира. А вашего? Как луна. Ее можно увидеть, но это совсем не то же самое, что жить с ней бок о бок. Как вообще можно верить в реальность того, что висит на небе, вроде картинки? Поэтому наш мир заканчивается еще прежде, чем начинаются те горы. На краю владений Компании.

– Ты в это веришь?

Карл засмеялся, поддел носком ботинка несколько камешков.

– Сегодня я во многое верю. Мир определенно кончается у той черты. И весь принадлежит нам. Он наш.

– Почему ты так счастлив? Из-за погоды?

– Отчасти. А отчасти потому, что все уехали. Конечно… – Тут его лицо омрачилось. – Конечно, я должен признать, что совсем не обрадовался, когда только узнал об этом. Я тоже собирался ехать. Я был с чемоданом и со всем, что положено. Мне сказали, когда я уже практически садился в машину. Мне даже плохо стало от этого.

– Могу себе представить.

– Но теперь все кончилось. Сегодня я обо всем забыл. Это было вчера, в прошлом. С ним покончено.

– Значит, оно больше не существует?

– Ну, конечно же, нет. Как может что-то существовать в прошлом? Существовать можно только в настоящем. – Лицо Карла загорелось восторгом. – Вам знакома теория Аристотеля об актуализации объектов? Это концепция постепенного развития вещей, наш взгляд на которые…

– Давайте забудем об этом, – негромко сказала Барбара.

– О чем? – Румянец на лице Карла сменился рдяной краской смущения. – О, конечно. Простите. – Его голова поникла. Он слегка обогнал свою спутницу.

Но уже через минуту к нему вернулось хорошее настроение.

– Подумать только! – воскликнул он.

– О чем?

– Обо всем нашем богатстве.