Батист Болье - Тысяча и одна ночь отделения скорой помощи

Уравнение решалось просто: мне нужно с ней говорить, пока не снимут запрет на полеты и ее сын не вернется. Она станет меня слушать. Пока будет слушать, будет жить.

Я прикинул, что дыхания должно хватить на весь забег.

Итак, будем рассказывать.

Пока кратер не перестанет бурлить, пока на дорогах – на земле и в воздухе – не восстановится движение.

Будем рассказывать, рассказывать.

Продлим ее жизнь, рассказывая о жизни других.

Тех, кто слег, и тех, кто их ставит на ноги.

10 часов,

бокс 4, внизу

Я спустился вниз: к нам поступил юный Рафаэль, пятнадцать лет: бессмысленный взгляд, слюна капает с уголков губ, длинная струйка желчи стекает на правый ботинок, голова не держится, падает то вправо, то влево. Полицейские нашли его на улице и доставили к нам. Рафаэль злился на весь мир, но всему миру было на это плевать. Даже родителям парня: “Мы на работе. Пусть протрезвится, достал своими выходками”.

Всем знаком слоган на рекламном плакате, призывающем не пить за рулем: “Ты видел себя пьяным?”

Поверьте мне, нет более пафосно-смешного зрелища, чем пьяный в стельку подросток:

– Вот тебя, ТЕБЯ… я люблю! Ты мне нравишься, вот ТЫ – да! Потому что ты другой, не то что Кевин и мадам Пи, наша математичка… Да, ТЕБЯ я люблю…

– Ну ладно, ладно… Лучше б тебя стошнило, сразу полегчает…

Я похлопал его по плечу, надеясь, что это скоро случится.

И тут появилась шеф Покахонтас.

Откуда взялось это прозвище? Она индианка сиу. Ужасно умная.

Маленькая женщина с темными волосами, угловатая и крепкая. Из-за страсти к альпинизму лицо у нее всегда было обветрено. Она обожала горы: там всегда рядом смерть, которой можно бросить вызов. Горные походы сделали ее тело твердым как камень. Колени и локти стали прочными и острыми, как необработанные алмазы. Эта женщина не боялась более сильного противника. Вела себя взвешенно и разумно, не надеясь на авось, особенно когда речь шла о жизни пациентов.

Автокатастрофа, инфаркт, кровоизлияние в мозг, огнестрельное или ножевое ранение – она справлялась со всем. Шеф Покахонтас, крошечная женщина, смотрела Смерти прямо в глаза, словно говоря: “Эй ты, думаешь, я зря двенадцать лет училась?!”

Шеф Покахонтас вышла на авансцену. Она знала: сегодняшний пьяный подросток завтра может стать жертвой ДТП. Да что там! С такими, как он, жалкими, потерявшими человеческий облик, у нее разговор был короток:

– Где твой мобильник?

– Ну… в этом… э-э… в кармане… М-м-э-э… Вот ты – ты просто супер!

Шеф Покахонтас схватила телефон и принялась фотографировать все подробности: блуждающий взгляд, нити слюны в углах рта, струйку желчи, клонящуюся на грудь голову. Потом сунула мобильник обратно парню в карман.

Когда он очухается, его мобильник преподнесет ему суровый урок, получше всяких лекций о достойном поведении.

Это к вопросу о пользе смартфонов как дополнительного средства профилактики.

Многие подростки выжили только благодаря Покахонтас. Даже те, которых Смерть планировала забрать немного позже на дороге, у выхода из ночного клуба.

Всем моим старшим коллегам я с маниакальным упорством задаю один и тот же вопрос:

– Почему ты стал врачом?

В сущности, моя цель состоит в том, чтобы узнать, как и почему человек принял решение лечить людей.

Шеф Покахонтас пристально посмотрела на меня своими зелеными глазами.

Это случилось давным-давно. Ее еще никто не звал шефом Покахонтас, она была прыщавым подростком в том возрасте, когда девочку волнует, понравилась ли парню ее новая маечка, когда она рисует розовые сердечки в записной книжке для “лучшей подруги на всю жизнь”.

Будущий вождь могущественного племени поухатанов, спрятавшись за мусорным баком, впервые в жизни затянулась сигаретой.

И тут прямо перед ней легковушка столкнулась с грузовиком. Сначала грохот, потом – все остальное. О женщине в машине, о том, во что она превратилась, – об этом Покахонтас говорить не захотела. “Скорая” ехала долго, слишком долго. Сигарета выпала и догорела на земле.

Порой целая трудная жизнь строится вокруг одного всплеска чувств, одного краткого мига, когда сердце подростка разрывается от полной беспомощности.

11 часов,

перекус в компании Леа по прозвищу Фроттис [6]

В отделении скорой помощи едят когда придется: наплыв пациентов не предугадать. Моя коллега-интерн, как обычно, высыпала в чашку кофе три пакетика сахара.

– Пью и представляю себе свою поджелудочную железу. Придет день, и я сумею мысленно определять у себя уровень инсулина.

– А сахару все-таки многовато!

– Если пить быстро – не страшно.

У Фроттис своеобразные представления о питании: я не раз видел, как она кладет несколько кусков пиццы один на другой и заглатывает их в считаные секунды.

– Ты что делаешь?

– Диета такая: если сложить куски пирамидой, желудок ничего не поймет.

Она считала, что сумеет влезть в прошлогодний купальник, но я сомневался, что у нее это получится.

Я заговорил с ней о пациентке из седьмой палаты:

– Фабьенн уверена, что скоро все кончится.

Слово “смерть” мне не нравится. Люди не умирают, они уносятся ввысь верхом на радужном коне и скачут дальше по облакам под песню “Битлз” Lucy in the Sky with Diamonds.

Вы что, не знали? Если человек хорошо себя вел, в иной мир его сопровождает песня “Битлз”.

В противном случае, когда человек негодяй, там его поджидает один тип, который распевает про жареные бананы и неудавшуюся жизнь [7].

Я продолжал:

– Ей так одиноко! Она читает, смотрит телевизор, но когда никто к тебе не приходит, дни тянутся так долго.

Моя коллега-интерн улыбнулась и рассказала одну историю:

– На днях к нам привезли пациента: проблемы по части гастроэнтерологии. Месье Нарцисс, человек “очень востребованный”. Вскоре к посту дежурной медсестры подошла молодая, очень красивая девушка и спросила:

– Я могу навестить месье Нарцисса?

– Да, а вы ему кто?

– Жена.

Жена притащила коробку конфет.

Через час жена ушла. У поста появилась другая девушка, еще лучше прежней, и поинтересовалась:

– Скажите, пожалуйста, в какой палате лежит месье Нарцисс?

– А вы ему?..

– Я его подруга.

– Ага, значит, вы с ним друзья…

– Нет, я его подруга!

– Хммммм…

Подруга принесла ему – ни за что не угадаешь! – коробку конфет.

Потом удалилась.

К посту подошел молодой человек, писаный красавец.

– Добрый день, я к месье Нарциссу. Конфеты ему принес.

Дежурная сестра несколько растерялась:

– Вы его родственник?

– Я его близкий друг.

Кстати, причиной госпитализации было вовсе не физическое истощение!

Я робко предложил свой диагноз: