Вячеслав Лейкин - Нет счастья в жизни

Состарившаяся прелестница – Дульсинея Собесская.

Дама (в отчаянии):

– Вот, пожалуйста вам! Купила сапоги на свою голову.

Заметка об успехах бурения в Забайкалье так и называлась «Бурят монголы».

– Видите ли, с одной стороны, я женат.

Селявизор.

Загадка: название какого народа, населявшего Россию прежде, звучит как часть домашнего животного?

Ответ: половцы.

Смерть как люблю жизнь!

Продуктовый комиссионный магазин.

Лживы будем – не помрем.

– Вы братья?

– Нет, это собака.

Дитя:

– А я знаю, почему «русалка на ветвях сидит».

– Ну и почему?

– С половодья застряла.

Как бы Декарт: «Я мыслю, следователь, но я существую».

Плохому певцу гланды мешают.

– Кто атмосферу спер?

Братья Карламарксовы.

Ни пяди во лбу.

Верующие – самое убедительное доказательство существования Бога!

Комментатор Курашов с легкоатлетического первенства Европы: «Зная этого спортсмена, не берусь предположить, что у него на душе и во что это выльется». Он же на следующий день: «А сейчас у меня прямо глаза разбегаются, причем буквально в разные стороны».

Илюша Б., пяти лет, на вопрос дедушки, сколько будет дважды два, сказал: «Я не знаю, но люди говорят, что четыре».

Голый человек в бороде не кажется таким уж безукоризненно голым.

Катарсис желудка.

Прелестная ремарка из последней сцены шекспировского «Ричарда III»:

«Входят король Ричард и Ричмонд; сражаясь, Ричмонд убивает короля Ричарда и уходит».

Такое ощущение иногда подлое бывает, будто в душе газы скопились и играют не по-хорошему.

Неосознанный летающий объект.

Врача называть – медициник.

Новогодний подарок трудящимся «Зельц серый. 1 р. 10 коп. за 1 кг». Между прочим, бесталонный. Трудящиеся строятся в очереди, распевая «Нам не страшен серый зельц!»

Здесь же на прилавке объявление: «Растительное масло для инвалидов».

Оля Л. (трех лет) . Когда у меня была аллергия, у меня все лицо было шерстяное.

Она же, уже пятилетняя . Ирина Борисовна сказала, что она чувствует, что у нее скоро будет ребенок. Многие женщины заранее чувствуют, что у них будет ребенок, и почти всегда так и получается.

На карнавалах его узнавали по запаху.

Из книги «Задачи по топологии»:

Теорема: «Подотображение непрерывного отображения непрерывно».

Из словаря русского языка в 4 томах, 1985 г.

«Жених – мужчина, имеющий невесту».

Бандершу из третьеразрядного заведения звали Глория Мунди.

Морда у него была какая-то внезапная.

Молодой человек проворно вальсировал перед зеркалом под звуки штраусовского «Голубого Дуная», припевая в такт: «Пора помирать, тарам-пам-пам! Пора помирать, тирим-пам-пам!»

Он даже птиц называл «клюворылая сволочь».

– У вас есть «Давао любви»?

– У нас есть «Дао любви». Дать?

– Давайте.

Василиска Прекрасная.

В книге «Детский фольклор» в разделе «Дразнилки» список представлен довольно заурядный: «Аркашка – букашка», «Лиза – подлиза», «Жора – обжора» и т. п. И вдруг – «Гена – страус десятиколесный».

Господи, уйми меня!

Подарок судьбе.

Мы Бога напрягаем: «Быстро дай!»

А он в ответ смеется: «Выстрадай».

В кафе: Какое азу! Рагу не пожелаешь!

Спорткомментатор Сурков, репортируя с Олимпиады женскую лыжную гонку: «Победительница должна иметь холодную голову и очень мощный финиш».

– Ищите и обрящете, – сказал мужчина, обращаясь к молодежи.

– Ну да, как же, эти обрящут, – подхватила сидящая рядом женщина.

– Обрящем, обрящем! – радостно закричала молодежь. – Обязаны обрящнуть!

Слово приобретало вес и грани.

По-ихнему – зодчество, а по-нашему – улицетворение.

Население – живущие на Селене.

Кто сказал, что глупость неочевидна? Только для дураков, господа, только для дураков!..

Настолько был естественным во всех своих намерениях и отправлениях, что за ним постоянно хотелось спустить воду.

Замечательно, что о прошлом мы судим по лучшим образцам, а в настоящем замечаем прежде всего скверное, грязное, лживое. И таково, полагаю, не наше свойство – видеть во всем только лишь дрянь и подлость, а скорее уж свойство дряни и подлости лезть поперек всего в глаза, в уши, в душу.

Ремарка из «Разбойников» Шиллера: «Срывает золотой шнурок со шляпы и удавливается» (это про Франца Моора).

Вообще впечатление от пьесы этой таково: ошалевшие от неожиданной возможности выговориться простодушные герои заместо котурнов карабкаются на тяжеловесные, сколоченные из плохо оструганных чурбанов толстыми ржавыми гвоздями табуреты и начинают вещать, устроив при этом ладони рупором.

В аптеке:

– У вас есть что-нибудь от зубов?

– Есть. Анальгин.

– Сколько?

– Семь со́рок.

– Это не глотать хочется, а плясать.

– А так и не хочете, а пляшете.

– Тоже верно. Давайте.

В Турции есть город Нигде. Для русскоязычного уха звучит упоительно.

Шире! Еще шире! Пока не станет похоже на улыбку.

Собес попутал.

Мимика комика.

Некая Римма Чурнавина, безобразничая лицом, сообщила с экрана TV: «Очень часто стихи есть форма ухода от себя, от своей жизненной оси».

«И славен буду я, пока в подлунном мире жив будет хоть один калмык», – продекламировал нетрезвый художник Б.

Некоторые высказывания комментаторов с XXV летней Олимпиады.

Бокс: «Кубинец был на голову сильнее своего соперника».

Борьба тэквандо: «У испанки из шлема вылезает хвостик, показывая, что она – девушка».

Конный спорт: «Любить лошадь так же естественно, как любить близкого человека».

Футбол: «Испанский футболист так упал, как будто итальянец аппендицит ему вырезал».

Легкая атлетика:

1. «Спринт для американцев то же самое, что для наших метание молота».