Джули Тиммер - Лишь пять дней

— Я лучше чувствую себя в толпе, — ответил он и принял приглашение занять треть комнаты, разделив ее с шумными товарищами по команде, которые вечно следовали за ним по пятам.

Жизнь в квартире ЛаДании с ребенком — единственной компанией — убила бы юного баскетболиста.

Страх длинными пальцами вползал в грудь Скотта.

— Иди спать, — прошептал он жене нежно.

Сам сел на край кровати и еще раз посмотрел на спящего мальчика. Уже собирался уходить, но Куртис неожиданно вздрогнул и захныкал.

— Ему что-то снится, — сказала Лори.

Но Скотт уже снова лег и обнял малыша:

— Знаю. Полежу еще немного. На всякий случай.

Позже Скотт отправился к себе и лег возле жены. Перевернулся на живот, голову положил на руки. Лежа без движения в темноте, он остро ощущал, что твердый узел напряжения, который образовался в основании живота еще днем, никуда не делся. Не исчезло и унылое пульсирование у основания черепа. Мужчина выпил что-то от головной боли после ужина, но не помогло. И стакан виски, предложенный Лори, не развязал узел.

Скотт попытался делать глубокие вдохи, но и это не помогало, тогда он задался вопросом: исчезнет ли когда-нибудь узел в животе и пульсирование в голове? Он чувствовал, как Лори пошевелилась, секунду спустя ее теплая рука была на его шее, массажируя именно ту пульсирующую точку. Он закрыл глаза, чтобы это нежное давлению убаюкало или, по крайней мере, уменьшило напряжение в шее.

Ни то ни другое не произошло. Наконец он повернулся к жене лицом.

— Я не могу это вынести!

Лори придвинулась ближе, и их головы теперь оказались на одной подушке. Супруги почти соприкоснулись лбами. Она погладила его по щеке:

— Я знаю, — ответила она мягко.

— Он даже не представляет, на что обрекает себя.

— Я уверена, что он способен на многое, — ответила она и потерла ему висок, — ты обещал, что поддержишь его.

— Но это бред! Как я могу стоять в стороне? Как позволить ему все это сделать?

— Я не знала, что у тебя есть выбор. И я не знала, что ты хочешь, чтобы мальчики остались в нашей жизни. И если каждый раз, приходя к нам, Брэй будет слышать, что сумасшедший, он вряд ли зачастит с визитами.

— Я не это имел в виду, — прошептал Скотт, глубоко вздохнул и спросил себя, стоит ли продолжать? Но если не сейчас, то когда? — Я подумал, что будет, если мы остановим Куртиса в самом начале пути?

Лори отдернула руку.

— Что ты имеешь в виду?

Он сразу почувствовал напряжение в ее голосе, глаза жены внезапно засверкали.

— Может, нам стоит предложить оставить его?

Она отодвинулась, вздохнула и уставилась в потолок.

Он потянулся в поисках ее руки, но она скрестила руки на груди и спрятала ладони, чтобы он не мог достать.

— Предложить оставить у нас Куртиса?

Скотт приподнялся на локте, чтобы рассмотреть глаза жены, но она еще раз вздохнула и уставилась на дверь ванной.

Кожа вокруг губ натянулась, он знал, что это недобрый знак, и приготовился к длинной лекции об отрицательных моментах его предложения.

Но когда она снова повернулась к нему, кожа вокруг губ разгладилась. На секунду он подумал, что она согласится.

— Тебе не кажется это немного оскорбительно? — начала она. — Предполагать, что Брэй не справится и мы должны сделать это за него?

— Дело не в том, что он неспособен, и дело вообще не в нем. Я бы сказал то же самое любому человеку его возраста. Ему двадцать. Разве он может воспитывать ребенка? Он сам еще ребенок!

— Он не ребенок. Ему двадцать лет! Многие становятся родителями в таком возрасте! Дети, как ты их называешь, например, его друзья… у них уже есть дети! Ты хочешь сообщить ему, что он не способен делать то же, что и они? А ведь он просил тебя лишь о поддержке!

Она была права. Он не мог просто прыгнуть с утеса и спасать того, кто не хочет быть спасенным. Скотт перевернулся на спину, жена приподнялась на локте, поцеловала его в висок.

— Я не говорю, что это просто! Я только говорю, что ты обещал!

— А как же его будущее? Его диплом? Все остальное?

— Это его будущее! И это то, чего он хочет.

— Но…

— Он просил поддержки, Скотт! Ты обещал, что поддержишь!

Он почувствовал, как жена подвинулась и прижалась к нему. Положила руку ему на грудь и принялась гладить. Прикосновение немного успокоило. Но через некоторое время движения замедлились, потом и вовсе прекратились, а дыхание жены стало глубоким и ровным. Скотт полежал еще немного, уговаривая себя заснуть. Не помогло. Он поднялся, и дверь спальни закрылась за ним.

За несколько минут до прибытия автобуса Лакс приехали родители Мары. На маме бледно-желтое шелковое платье, на папе зеленая рубашка с бледными желтыми полосками.

Мара говорила по телефону, когда они зашли. Она подняла вверх палец, показывая, что скоро закончит разговор.

Она как раз убеждала одну из своих лучших подруг в том, что ее не нужно подвозить завтра в ресторан.

— Да, Джина, я уверена. Как я говорила Стэф, у меня есть несколько дел в центре, хочу их выполнить, не откладывая. Я уже заказала такси, меня привезут к ресторану, а потом заберут… Да, тот же самый водитель… Да, бурный роман на заднем сиденье, ладно, ко мне пришли родители… Да, отлично, увидимся… Да, тоже люблю тебя.

Она повесила трубку, повернулась, чтобы извиниться, но увидела только маму, папа остался на улице. Мара махнула рукой.

— Папа, ты заходишь?

— Почему бы папе не подождать на улице Лакшми, а мы пока разберем это? — Нейра протянула очередной пакет из индийского магазина.

— Это Том попросил вас зайти? — Мара обращалась к Пори, зная, что мама ни за что не признается.

— Я тут повыдергиваю пару сорняков, пока жду, — ответил он. — Ты же знаешь, не могу стоять без дела.

— Я ему шею сверну, когда он вернется! Мне не нужно, чтобы он организовывал для меня вечеринку. Вмешивался. Защищал! — шипела Мара.

Но тут до нее дошло, что она не единственная, кого защищал папа. Была еще Лакс, которая не желала, чтобы мама выходила из дома.

— Что случилось? — спросила Нейра.

— Ничего, все в порядке. Просто недоразумение. — Мама, пожалуй, единственная из всех, кто ее никогда не поймет, думала она, хмурясь. А потом поймала себя на мысли — не далее как сорок восемь часов назад она корила себя за то, что несправедливо критикует своих родителей, и вот снова-здорово! Мара повернулась к маме, взяла ее за руку.

— Оставайтесь на ужин.

Нейра всплеснула руками и как обычно сложила их под подбородком:

— С удовольствием!

Вскоре Лакс была дома и упросила дедушку поиграть с ней на заднем дворе.

— Когда мама качала меня на качелях, она за каждый прожитый год делала один большой толчок! Значит, пять больших толчков! Мне повезло, ведь мама Сьюзан не так сильно качает ее на качелях! Говорит, это сильно тяжело, — щебетала Лакс, таща дедушку во двор.