Владислав Вишневский - Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя

И этот Алекс Заславски ещё — «доцент»! — вновь куда-то не вовремя запропастился… Но, как пелось когда-то в одной популярной советской песне: «Нам нет преград, ни в море не на суше…», — нашли вариант. Вышли на другого американца, русскоговорящего, он неподалёку от СанСаныча в совместной российско-американской фирме консультантом работал, как раз из той самой Калифорнии. «Выудили» американца, усадили за телефон. Тот прямо из кабинета СанСаныча, при них и дозвонился. На своём английском, доходчиво объяснил продавцам проблему, озадаченно выслушал, и так же озадаченно разведя руками, заранее извиняясь, перевёл:

— Они сказали, я извиняюсь, что больше с русскими никогда работать не будут! И разговаривать тоже!.. — И на всякий случай втянул голову в плечи.

— Как это?! — ахнула в недоумении российская заинтересованная сторона. — С чего бы это? — взревел гендиректор, остальные демонстративно насупились на переговорщика.

— Они говорят, что какая-то ваша компания… Российская, — быстро уточнил он, — другая, но тоже с Дальнего Востока, получив скидку с семи до четырёх центов за пачку, заключила с нами, — переговорщик быстро поправился, — с ними, с американцами, долгосрочный контракт на двадцать контейнеров. Там же, в Калифорнии, мгновенно и оплатила его… наличными! — он сделал паузу.

— Ну!.. — его не понимая… — И что?.. Что дальше-то?

— …Но они — русские, там же, в Калифорнии, никуда не вывозя, продали весь свой контракт кому-то местным, конкурентам, с разницей в четыре цента… Обвалили американский рынок. На фирме все графики продаж к чёрту! Там сейчас жуткий скандал! Увольнения! Катастрофа! Все в Америке знают, такие преференции правительством разрешаются только для крупных экспортных продаж… Экспортным! Экспорт под государственным контролем. И вот!.. В компании злые теперь на всех русских. Поэтому и не хотят больше никаких сделок с Россией. Никогда, сказали, и ни за что!

— Вот тебе на!

— А мы-то здесь причём?

— Нам-то как теперь быть?

— У нас же покупатели! Нас же разорвут…

— Мы же прикормили покупателей!

— Больше я ничего не знаю, — отрезал переводчик. — Извините, я только перевёл, как там сказали. — И быстренько ретировался.

Мда… Ну дела!..

Оказывается, и таким может быть бизнес по-русски.?!

Ряд следующих попыток поговорить по-душам с представителями американской фирмы, даже приподнять цену, ни к чему положительному не привели… Утешало одно — американцам тоже сейчас не сладко. У них новые увольнения! Рост безработицы!.. «А нечего было с кем попало контракты заключать! С хорошими партнёрами нужно работать… С нами! С СанСанычем, например. Вот и пусть теперь локти кусают… Бизнесмены хреновы!»

Так или примерно так, обменивались между собой мнениями сотрудники СанСаныча, поддерживая друг друга, как это часто бывает в плохую годину или…

— О, каши закончились, да?! — резко останавливаясь в дверях, огорчённо воскликнул на опустевший склад-офис, невысокий, пожилой, сумрачного вида покупатель в тёмном, поношенном костюме при галстуке. Худое, остроносое лицо, живые карие, но очень усталые, ввалившиеся глаза выражают крайнюю озабоченность, если не брезгливость. — Неужели нету!

— Да вот… съели всё. — С извинительной улыбкой, разводит руками Ирина Сохова на пустое помещение, и продавец она, и консультант, и громоотвод нынче.

— Как же я… тогда буду… — покупатель выпускает из рук портфель, портфель глухо падает на пол, завалившись на бок, жалостливо прислоняется к его ноге, будто провинившаяся перед ним собака.

— А что такое? — Будто не понимая, с готовностью интересуется Ирина. Дело в том, что СанСаныч весь оставшийся товар приказал срочно убрать с прилавка… Только уж если пожилым или кому очень необходимо. И такие люди, оказывается, были, кто только на кашах сейчас и жил… Безденежье! Безработица!

— Мне ж в больницу надо! У меня же дети! Я — доктор, педиатр, понимаете? Кандидат медицинских наук, доцент. Мне же кормить их нечем… Как же вы так, а? А ещё предприниматели.

— А мы тут при чём? — Обиделась Ирина, указывая на окна офиса. — Мы хотели, но они нам не продают.

— Хотели они… не продают… — зло передразнил доктор. — Вы бы посмотрели, как умирают на столе дети… Вы б достали.

— Как это умирают? Какие дети? Почему? — на помощь Ирине из своего кабинета быстро выходит СанСаныч. Он сейчас самый большой фильтр для негативных проблем или буфер. Всё самое конфликтное на себя принимает. И дверь его кабинета поэтому приоткрыта, чтоб, если нужно, ситуацию разрядить, уладить. Заявление странного покупателя его более чем обеспокоило. — Как это умирают? — переспросил он. — А вы тогда на что, доктора, доценты?

— Мы? — воскликнул доктор, увидев перед собой главного кажется виновника всех его проблем. — А что мы можем, если кормить нечем, а? — Наступая, с сарказмом, зло набрасывается на собеседника, почти кричит.

— Как это нечем? — тупо переспрашивает СанСаныч. — Кончились тоже или денег нет?

— Причём тут кончились? Денег нет! — Ярится доктор. — Нормальных продуктов питания в стране нет! Необходимых! Вот что! — Приподнимаясь на носках, рычит уже на СанСаныча. Он на голову ниже и в половину тоньше. — Понимаете?

— Не понимаю! — осаживая горластого гостя, громко заявляет гендиректор. — Как это нет! А чем раньше кормили?

Слушая, Ирина с любопытством крутит головой от одного к другому, как бы разнимать не пришлось.

— Раньше?! — ещё выше голосом взвивается мужичок, и неожиданно сникает. — Тем и кормили, чем кормит нельзя было.

— Как это?! — ахает Ирина. У неё двое детей. Только-только вроде выкормила, в школу пошли.

— Понимаете… — Мужичок засуетился, в поисках видимо очков, либо портфеля… СанСаныч указал рукой направление. — А, да-да, спасибо. — Поблагодарил доктор, наклоняясь за портфелем. — Вы, наверное, э-э-э… генеральный директор, да?

— Александр Александрович. — Представился СанСаныч.

— Очень приятно, — доктор сунул руку лодочкой, она оказалась не по-профессии сильной и мозолистой, что и заметил СанСаныч. — А-а-а, руки! — доктор, как школьник, непроизвольно спрятал их за спину, потом сунул в карманы. — На даче приходится подрабатывать, зарплаты-то, вы ж знаете, нам нету, вот и… Но это сейчас не важно. Я говорю, — продолжил, — чем кормили, от того и мрём.

— Вот как! И что же, вы, доктора?..

— А мы… пытаемся… потом констатируем.

— Подождите вы, констатировать! А куда делись нормальные продукты?

— Какие продукты? Их вообще не было! — сильно нервничая, восклицает доктор.

— Как это вообще? — переспрашивает Ирина. — Совсем-совсем?

— Да, совсем!

— А чем же мы… нас, всех… в детстве, кормили? — С явной тревогой, спрашивает Ирина.