Владимир Миркин - Осторожно, сало! (сборник)

Я стоял около двери, как загипнотизированный, боясь шелохнуться. Было странно, что на меня никто не обращает внимания, как будто я был невидим. В то же время я увидел какое-то движение за кафедрой. Это был воришка. Он схватил золотую чашу со стола и двинулся к выходу. И тут началась настоящая фантастика. Там, где была дверь, оказалась стена. Мальчонка в ужасе бросил чашу и мою барсетку, и, к моему изумлению, дверь опять появилась. Я стал протирать глаза. Все это казалось каким-то сном. Воришка схватил мою барсетку, и дверь исчезла, вместо нее стояла сплошная стена. На лице мальчонки появилась гримаса ужаса, он бросил барсетку и с воплем выскочил в появившуюся дверь. Не обращая никакого внимания на монахов, я схватил свою барсетку и помчался за пацаном. Я выбежал из мечети, но воришки уже не было. Я судорожно открыл барсетку и вытащил паспорт. Денег не было…

Я знал, что воришку я уже не догоню. Оставалась последняя надежда – поискать деньги в мечети, в зале около кафедры. Возможно, они выпали, когда я поднимал барсетку. Я опять двинулся во мглу – в темный коридор, ожидая появления света. Но света не было. Я зажег спичку и подошел к заветной двери. Но, к моему удивлению, в зале не было света. Крадучись я сделал несколько шагов внутрь зала и никого не увидел: ни монахов, ни кафедры. Вместо них зал был заложен какими-то досками и ящиками и был больше похож на склад. Я подумал, что попал не туда, и еще раз пробежался по коридору. Других комнат не было. Мне стало не по себе. Я вдруг ясно осознал, что в заброшенной мечети, кроме меня и крыс, больше никого не было. Меня охватил безотчетный страх. Я уже не мог находиться в темном коридоре ни одной секунды. Ничего не понимая, я как пуля выскочил на улицу… И бежал еще несколько минут подальше от этого странного места. Ласковый ночной воздух немного успокоил меня. Я перешел на шаг, на этот раз без труда вышел из лабиринта улиц и добрался до набережной. Уставший и расстроенный, я побрел к своему новому жилищу. Добравшись до своей комнаты, я сразу же замертво упал на кровать и забылся глубоким сном.

На следующее утро я проспал до одиннадцати часов и встал совершенно разбитый. Настроение у меня было прескверное. Мое сознание никак не могло смириться с потерей денег. К счастью, хорошо порывшись в дорожной сумке, я нашел пятьдесят долларов и обратный билет в Москву. Позавтракав у хозяйки комнаты, я вышел погулять по набережной. Из головы не выходило ночное происшествие. Чтобы как-то успокоить себя, я решил сходить в мечеть и еще раз поискать деньги.

При дневном свете мечеть казалась еще более древней. Шестигранная башня минарета была сплошь покрыта строительными лесами. Внутри двора рабочие замешивали цементный раствор. Было видно, что они проводят реставрационные работы. Подойдя к одному из них, я спросил, как пройти в молитвенный зал. Меня интересовало то место, где я видел пляшущих монахов.

– Шутите, дядя, – рассмеялся рядом стоящий бородач в клетчатой рубахе. – Мечеть уже двести лет как не работает!

– Какие работает! – воскликнул я. – Я собственными глазами вчера видел здесь пляшущих монахов.

Все удивленно посмотрели на меня. Как на сумасшедшего.

– Вы, наверное, из Москвы? – спросил у меня бородач. – Год назад сюда приезжал один профессор из Москвы – искал могилу странствующего дервиша.

– Ну и нашел?

– А вот она в углу двора, под кустами сирени. Мы подошли ближе. На небольшой каменной плите было что-то написано на тюркском языке.

– Существует легенда про пляшущего дервиша, – продолжал бородач. – Говорят, его призрак появляется по ночам в мечети и пляшет под звуки восточных мелодий. Говорят, при жизни, а это было в шестнадцатом веке, он однажды во время танца, находясь в состоянии экстаза, так близко подошел к Богу, что не удержался и воскликнул: «Я самодостаточен, а значит, я и есть Бог!» За эту дерзкую мысль он и был казнен. С тех пор его душа не может найти покоя. А знаете, что написано на его могиле? – продолжал бородач. – «Когда влюблен, стыжусь всего, что о любви сказал». Это о любви к Богу, если хотите, к Истине. Вращаясь вокруг правой ноги, странствующие дервиши впадали в экстаз. При этом они выкрикивали суры из Корана и стихи поэтов, ощущая приближение к Богу. Так и душа дервиша, похороненного в этой могиле, не может успокоиться и по ночам пляшет в этой мечети.

– Откуда вы все это знаете? – удивился я. – Вы ученый?

– Нет, я сотрудник музея, – ответил бородач. – Помогаю реставрировать разрушенный минарет, представляющий историческую ценность.

– А можно посмотреть зал, где собирались дервиши? – спросил я.

– Пожалуйста. Но, кроме крыс и досок, вы там ничего не увидите.

Мы зашли в знакомый уже мне узкий коридор, пройдя шагов тридцать, подошли к полуоткрытой двери и зашли внутрь. Было темно. Бородач зажег спичку, и осветил зал, в котором я видел дервишей. Все здесь было по-другому. Не было кафедры, половина зала была заставлена досками и какими-то ящиками, покрытыми толстым слоем пыли. Трудно было представить, что вчера здесь плясали дервиши.

«Неужели это все мне привиделось…» – подумал я.

От этой мысли мне стало не по себе. Раньше со мной такого не случалось… Поблагодарив бородача за интересную лекцию, я вышел из мечети и побрел в сторону городского парка, все время пытаясь найти объяснение всему случившемуся.

Так я дошел до гостиницы «Украина». Около трамвайной остановки меня окликнул женский голос. Я повернулся и увидел вчерашнюю шатенку – невольного свидетеля моих неприятностей.

– Поймали воришку? – спросила она у меня. Я обреченно махнул рукой:

– Поймаешь ветра в поле… Хорошо, хоть барсетку с документами бросил. А вот деньги – тю-тю…

– Так вы без денег! – озабоченно воскликнула шатенка.

– Пятьдесят долларов и билет домой – вот все мое богатство.

– Уже легче, – подбодрила меня шатенка. – В вашем положении это целое состояние.

Ее искрящий взгляд начал оказывать на меня тонизирующее воздействие. Я готов был часами слушать ее бархатный голос. Собравшись с духом, я предложил ей погулять по набережной. К моей радости, она согласилась. Мы медленно шли по городскому парку, вокруг сновали ошалевшие от жары курортники. Бойкие торговки продавали вареные креветки в стаканчиках, шашлыки из рапанов, вареную кукурузу. В ходе разговора я узнал, что мою спутницу зовут Зоей. Она местная жительница и студентка медицинского института. Любуясь ее точеной фигурой, я уже не жалел, что приехал в этот город. Зоя казалась мне местной Афродитой, созданной из морской пены. Возможно, ее род восходил из далеких времен, когда город еще назывался Гезлевом. И ее предками были красивые женщины-рабыни, захваченные в плен жестокими кочевниками.