Катрин Панколь - Звезда в оранжевом комбинезоне
- Название:Звезда в оранжевом комбинезоне
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «АСТ»c9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-087723-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Катрин Панколь - Звезда в оранжевом комбинезоне краткое содержание
Новая трилогия Катрин Панколь – о прекрасных женщинах, которые танцуют свой танец жизни в Нью-Йорке и Париже, Лондоне и Сен-Шалане. Мужчины?.. Они тоже есть. Но правят бал здесь женщины. Пламенные, изобретательные, любящие, они борются за свою судьбу и не хотят сдаваться.
Главная героиня этой книги – Стелла Валенти, голубоглазая красавица, которая занимается утилизацией металлолома и носит оранжевый рабочий комбинезон, скрывая в своей груди нежное, трепетное сердце. Дом Стеллы охраняют три большие собаки, она одна воспитывает сына, а отец мальчика лишь изредка приходит к ним по ночам. С какими же тайнами прошлого Стелле предстоит разобраться раз и навсегда?
Звезда в оранжевом комбинезоне - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
И тогда Ширли замолкала, явно впечатленная рассказом Жозефины, проникалась ее словами. Говорила: «Ну, снимаю шляпу. А так бывает иногда, время от времени или каждый раз?»
«Да, – говорила Жозефина, – так бывает каждый раз».
И это Ширли на время затыкало.
А заткнуть Ширли не так-то просто.
– А еще мы купим подарок Ширли, – сказала Жозефина.
– Договорились. Зоэ, Ширли. А как же Гортензия?
– И Гортензии, и Гэри! Мы же забыли Гэри!
– И Александру, и Бекке…
– Бекке купим шаль. И еще Ифигении, которая сейчас смотрит за Дю Гекленом… Panforte, итальянский пирог с засахаренными фруктами, медом и орехами. А до Наннини еще далеко?
– Кому еще купим подарки?
– Марселю и Жозиане. И Младшенькому… Я так люблю его! Никто его не понимает. Я уверена, что он страдает оттого, что так не похож на остальных. Ты знаешь, он вбил себе в голову, что может производить волновую энергию? И Гортензия уверяет меня, что у него получается.
Он посмотрел на нее с лукавой улыбкой, в которой сквозило желание, и Жозефине захотелось только одного – оказаться немедленно на широкой кровати в «Палаццо Равицца».
Солнце поднялось над холмами Крете. Бледный день замаячил в окнах. Они, проснувшись, улыбнулись, что так и проспали всю ночь в обнимку. Повернулись к свету, который потихоньку загорался в витражных стеклах, зажигая яркие огоньки в цветных квадратах.
Жозефина лежала, отдыхая, неподвижная и внимательная. Она хотела зафиксировать этот восхитительный момент, минуту полного счастья, положить ее в отдельный флакончик и спрятать на черный день.
Она бросила взгляд на часы Филиппа, лежащие на ночном столике, и отметила время: восемь часов двадцать семь минут.
Она прикрыла глаза и принялась за инвентаризацию обстановки. Свежий запах мыла от белья, белая, чуть шершавая текстура ткани, рука Филиппа, нежно поглаживающая ее спину, шорох чьих-то шагов по гравию аллеи в саду, трель птички за окном, трель другой птички в ответ, голос в коридоре, грохот ведра уборщицы, шарканье веника, хлопанье двери выше этажом, крик buongiorno [16]на улице, губы Филиппа касаются ее уха, спускаются ниже, к шее, жар его рук, темные волоски на его запястьях…
Ей хотелось вытатуировать все эти богатства на изнанке век. Чтобы они всегда оставались с ней. «Так просто создать себе счастье», – подумала она, свернувшись калачиком в тепле этой чудесной минуты.
Потом открыла глаза.
Восемь двадцать восемь.
Они смотрели друг на друга, сплетая и расплетая пальцы рук. Он гладил каждый ее пальчик, целовал его, раскрывал ее ладонь, подносил к губам и вдыхал ее запах, и опять целовал.
– Закрой глаза, – приказал вдруг Филипп.
Она подчинилась. Губы ее дрожали.
Он захватил ее губы в свои, властно завладевая всем ее существом в мощном поцелуе. Она задрожала, вытянулась, застыла в ожидании ласки или нового приказа, кто знает…
Он запустил руку в ее волосы, сжал затылок. Она застонала. И в этот самый момент свет наступившего дня золотыми огнями зажег все стекла витража.
– Тебе хорошо? – спросил он, накрывая ее одеялом, чтобы она не замерзла.
– Очень хорошо.
Она задумчиво теребила пальцами край простыни.
– Ты так разозлился во Флоренции. Это все из-за меня?
– Мне хотелось стукнуть эту девку. Какая хамка!
– Ты мне не ответил…
Он помолчал, выдерживая паузу. Успокаивающе подул ей на волосы.
– Когда чувствуешь все, – продолжала Жозефина, – то замечаешь мельчайшие детали, царапает малейшая шероховатость. Ну вот так почему-то. Есть люди с чувствительной кожей, а у некоторых кожа как у крокодила.
Она сунула палец в складки белья, погладила вышивку, словно пытаясь успокоиться. Набраться смелости и высказать, что накопилось на душе.
– Ты злился на меня во Флоренции.
Он высвободился, выпрямился, коснулся ее плеча.
– «Злился» – не то слово. Это слишком сильно сказано.
– Был раздражен?
– Пожалуй.
– Потому что у меня нет подходящих туфель и подходящего…
Она говорила боязливым, робким голосом, но он вдруг гневно перебил ее – явно вне себя:
– Да наплевать мне на твои туфли!
Схватив Жозефину за подбородок, он заставил ее глядеть ему прямо в глаза.
– Мне наплевать, что у тебя нет модных лодочек, брендовой сумки, дорогущих швейцарских часов, идеального маникюра и только что сделанной в салоне прически… Но я не выношу, когда ты стелешься перед белобрысой курицей, что ты систематически стелешься перед всеми глупыми курицами – и блондинками и брюнетками!
Мрачная тень легла на его лицо, он сжал челюсти, крылья носа раздувались, брови были насуплены, глядел он жестко и неприветливо.
Она покорно потупилась и проронила:
– Я так и знала.
Тогда он хрипло, яростно выдохнул, словно долго сдерживал себя, и наконец прорвалось:
– Жозефина, как ты можешь хотеть, чтобы тебя любили, если ты сама так плохо к себе относишься? Как ты хочешь, чтобы я тебя любил, если ты сама себя не любишь?
Жозефина высвободилась, отодвинулась. Нашарила руками одеяло, чтобы завернуться в него, ей было холодно, кружилась голова. Словно бы внутри нее разверзлась пропасть и она летит в нее на всех парах.
– Ты меня больше не любишь?
– Я тебя просто ненавижу, когда ты такая.
– Но…
Она хотела сказать: «Но я же всегда была такая, и ты это знал! Я плохо одеваюсь, небрежно причесываюсь, не умею краситься, я не элегантна, не очаровательна и не блестяща, как…»
Она посмотрела на него в полной растерянности.
Он с вызовом ответил:
– Ну скажи, давай! Скажи!
Голос его был суровым, недобрым. Жозефина вздрогнула, словно ее окатили ведром холодной воды, и не ответила.
– Тогда я сам тебе скажу! Ты считаешь, что ты не так красива, как Ирис, не так элегантна, как Ирис, не так очаровательна, и потому я не могу тебя любить. Да что ты знаешь? Я за это тебя и люблю. Я люблю тебя за то, что ты полная противоположность твоей сестре. Потому что у тебя есть сердце, потому что у тебя есть душа, потому что ты останавливаешься перед картиной и стоишь целый час с раскрытым ртом, потому что тебя может рассмешить слово «зонтик», потому что ты прыгаешь по лужам, потому что ты подбираешь на улице блохастую бродячую собаку и приводишь ее к себе домой, потому что ты разговариваешь со звездами и надеешься, что они тебя услышат, потому что, когда ты кого-то любишь, этот кто-то чувствует себя царем Земли. Вот за что я тебя люблю и могу найти еще триста тысяч причин. Вот, например, я люблю, как ты ешь редиску, ты начинаешь с самого конца и постепенно доходишь до листиков. Но, Жозефина, я больше не в силах терпеть, как ты унижаешь себя, как ты вечно прибедняешься, считая себя ничтожной уродиной! Мужчина должен вести по жизни богиню, а не нищенку. Ты понимаешь это?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: