Лю Чжэньюнь - Я не Пань Цзиньлянь

— Давай съездим, и даже не ради Конфуция. Говорят, что в Цюйфу вкусные кунжутные сласти, вот и попробуем.

— Точно. и сравним, что лучше: кунжутные сласти, которые ел Конфуций, или ириски «Белый кролик», которыми я угощал тебя в детстве.

Ли Сюэлянь шутя плюнула в его сторону. Итак, чтобы отведать кунжутных сластей, они решили после обеда отправиться в Цюйфу. Чжао Большеголовый пошел на автовокзал за билетами, а Ли Сюэлянь осталась в гостинице собирать вещи. Она упаковала сумки и вышла, чтобы купить для Чжао какой-нибудь свитер. Хотя уже пришла весна, по утрам и вечерам было еще холодно. Убегая из дома, Ли Сюэлянь успела надеть свитер, а вот Чжао в тот вечер растворился в делах по спаиванию полицейских и с головой ушел в свою стратегию. Поэтому когда они с Ли Сюэлянь уже миновали границу своего уезда, на нем оказалась лишь теплая рубаха. Сегодня, когда рано утром они вышли на прогулку, Ли Сюэлянь заметила, что Чжао дрожит от холода, потом он вдруг зачихал. Пока они ходили по городу, Ли Сюэлянь решила купить ему свитер. в одном из магазинов ей приглянулся достойный вариант, но стоил он девяносто шесть юаней. Чжао посчитал, что это дорого, и удержал ее от покупки. Они пошли дальше, но Ли Сюэлянь переживала, что рано или поздно Чжао простудится, и тогда гораздо больше они потратят на лекарства. Выйдя из переулка, в котором находилась гостиница, Ли Сюэлянь прошла чуть больше пятисот метров и нашла тот магазин, где утром они приглядели свитер. Поторговавшись, она вместо девяносто шести юаней отдала за него восемьдесят пять. Взяв покупку, она пошла обратно, по пути купив в дорогу четыре булочки и пакетик с острой овощной закуской. Вернувшись в гостиницу, она собиралась уже войти в номер, как вдруг из-за двери услышала голос Чжао Большеголового. Оказывается, он уже тоже возвратился с автовокзала. Но с кем это он разговаривал? Прислушавшись, она поняла, что Чжао разговаривает по мобильнику. Это показалось ей вполне нормальным, она открыла дверь, но, услышав, что он ругается, решила задержаться на пороге.

— Я уже сто раз говорил, что выполнил все, о чем ты просил, а вот ты мои условия выполнил?

Выслушав чей-то ответ, Чжао возмущенно продолжал:

— Единственное, что тебя волнует, это доклад начальнику уезда о том, как я уломал Ли Сюэлянь. а почему бы тебе не доложить, как решается вопрос с работой моего сына?

После очередной паузы Чжао снова заговорил:

— Я не то, чтобы не доверяю властям, я просто хочу убедиться воочию.

И, снова помолчав, он стал возмущаться:

— Что это еще такое? Как можно сравнивать такие вещи? Я никаких доказательств предъявлять не собираюсь. Будь то хоть в провинции Шаньдун, хоть в нашем уезде, я не могу позволить тебе стоять возле кровати и наблюдать, чем мы с Ли Сюэлянь там занимаемся.

Неизвестно, что ему сказали на другом конце провода, но он завопил:

— Да почему не на сто процентов? Мы вернемся и сразу поженимся. Зачем ей тогда жаловаться!

В мозгу у Ли Сюэлянь словно разорвалась бомба.

Члена судебной коллегии уездного суда звали Цзя Цунмин [26] Имя Цунмин дословно означает «умный». . Двадцать лет назад эту должность занимал Дун Сяньфа. Но когда Ли Сюэлянь попросила его разобраться с жалобой, тот сказал, что к нему это дело не имеет никакого отношения. Между ними возник спор, он обозвал ее «швалью» и послал «катиться подальше». После того, как Ли Сюэлянь прорвалась в Дом народных собраний, его вместе с председателем суда, начальником уезда и мэром убрали с должности. После увольнения Дун Сяньфа намеревался исполнить свое желание и устроиться торговцем скота на сельский рынок. Несколько лет пролетели как один день. Восемь лет назад у Дун Сяньфа случился инсульт, а три года спустя он умер, так что счастье его развеялось как дым.

Цзя Цунмину в этом году исполнялось сорок два, на своем посту он работал уже три года. Полгода назад, когда один из заместителей председателя суда ушел на пенсию и освободил должность, Цзя Цунмин решил заполнить эту вакансию. Данное продвижение по службе от члена судебной коллегии до заместителя председателя суда нельзя было считать очень уж впечатляющим. Конечно, при всей бесправности своего положения член судебной коллегии котировался выше начальника отдела, но в отношении судебных полномочий он с ним и рядом не стоял. Поэтому, чтобы заполучить должность заместителя председателя суда, нужно было побороться с начальниками отделов. Суд состоял из первого, второго отделов, отделов по уголовным, гражданским, экономическим преступлениям, кроме того, был отдел по делам несовершеннолетних, исполнительный отдел и еще десять с лишним отделов суда. Эти десять с лишним отделов возглавлялись таким же количеством начальников отделов. а если к этому количеству прибавить еще и по одному отделу из двадцати с лишним сел уезда, то в целом окажется более тридцати начальников отделов. Все они лелеяли такую же мечту, как и Цзя Цунмин, а именно — стать заместителем председателя суда. и поскольку член судебной коллегии, по сути, не имел власти, многие начальники судебных отделов вообще не рассматривали кандидатуру Цзя Цунмина. Когда целая свора желающих борется за одну-единственную кость, непременно возникает неразбериха. в этих сложных условиях место заместителя председателя суда оставалось вакантным уже полгода. и пока Цзя Цунмин и начальники отделов нервничали, пытаясь заполучить вожделенное место, председатель суда Ван Гундао оставался спокоен. Когда тридцать с лишним обезьян дерутся за одну-единственную виноградину, она все равно достается одной обезьяне, и пока виноградина в твоих руках, остальные тридцать с лишним особей собираются вокруг. Но едва ты роняешь виноградину и она попадает какой-то обезьяне в рот, как остальные с криками разбегаются. при этом обезьяна, отведавшая вкус виноградины, уже перестает знаться с тобой. Ныне народ измельчал, да и политика стала похожа на бизнес, все между собой были повязаны. и до тех пор, пока виноградина находилась в твоих руках, обезьяны не только собирались вокруг тебя, но и, что более ценно, переставали метаться и даже начинали подкармливать тебя персиками [27] Персик — символ долголетия. . Все эти годы Ван Гундао шаг за шагом поднимался все выше, и теперь начал манипулировать людьми, чтобы уладить собственные дела. Такого рода поведение Ван Гундао было только на руку нескольким его заместителям, ведь все они так или иначе тоже выигрывали. и пусть Ван Гундао лакомился персиками, им перепадали финики. а это куда лучше, чем совсем ничего. и чем дольше это длилось, тем больше всех устраивало. Таким образом, не только Ван Гундао оказался в выгодном положении, начальник уезда и его помощники также извлекали из этого пользу. Ведь некоторые судьи, стремясь получить пост заместителя председателя суда, стали искать связи в городе.