Лю Чжэньюнь - Я не Пань Цзиньлянь

Для активных действий нужны денежные активы. в этом смысле Цзя Цунмин не мог похвастать своим положением среди тридцати с лишним начальников судебных отделов. Поскольку его должность не давала ему практически никакой власти, то просители редко дарили ему подарки. Другое дело — начальники отделов, они не только переплюнули Цзя Цунмина по сумме ежедневных доходов, за счет суда они также могли компенсировать свои расходы. Естественно, что без такой казенной подпитки Цзя Цунмину, в отличие от начальников отделов, радоваться было нечему. Рассчитывать ему приходилось только на себя. Как член судебной коллегии он зарабатывал совсем немного. Его ежемесячная зарплата составляла две с лишним тысячи юаней. Супруга Цзя Цунмина, которая работала санитаркой, получала тысячу с лишним. а его отец, Лао Цзя, продавая на улице имбирь, и вовсе добывал лишь гроши. Но ведь не пойдешь же на разговор к начальству с тыквой да финиками! Неужели, спросите вы, нельзя было подарить бочонок с арахисовым маслом, или двух куриц, или целую корзину имбиря? в сложившихся условиях эти ценные подарки были совершенно неуместны, так что подношения в виде арахисового масла, куриц или имбиря даже не обсуждались, дарить следовало лишь деньги. Тридцать с лишним человек старались перещеголять друг друга толщиной конвертов, при том, что их должности обеспечивали им финансовый тыл. Соревнуясь с ними, бедняга Цзя Цунмин из кожи вон лез, но уже через полгода остальные оставили его далеко позади. Да чего там позади, Цзя Цунмин, из которого выжали все соки, совсем выпал из обоймы. а те деньги, которые он успел преподнести, скорее всего, будут потрачены впустую, если вакансия заместителя председателя суда вдруг достанется другому. Должность члена судебной коллегии номинально котировалась выше начальника судебного отдела, но, если тот возьмет над ним верх, Цзя Цунмин не только упустит свой шанс, он потеряет себя как человек, которому не на что организовать похороны собственного отца. Поэтому Цзя Цунмин не мог сдаться так просто. Но с деньгами не поспоришь, а все его родственники были бедняками, обычно они просили Цзя Цунмина о помощи, а самого его поддержать никто не мог. Поэтому люди при деньгах в большинстве своем не общались с Цзя Цунмином, который на своей высокой должности не обладал никакими полномочиями. Он бился как рыба об лед, но так и не мог найти источник доходов. Выказывать недовольство на работе он боялся, поэтому жаловался лишь дома. в этот вечер его отец Лао Цзя, продав имбирь, вернулся домой и увидел, что Цзя Цунмин совсем загрустил. на его вопрос, чем он так опечален, Цзя Цунмин раздраженно ответил:

— А сам не догадываешься?

— Да я вообще не в курсе, чего ты на меня напустился? — опешил отец.

Цзя Цунмин возьми, да и выложи ему свою проблему, как он хочет, но не может дать начальнику денег, чтобы стать заместителем председателя суда. Он еще и поставил это в вину своему отцу:

— Раз ты занимаешься бизнесом, почему не вкладываешь деньги в недвижимость? Только и можешь, что имбирь продавать. Входил бы ты в список миллиардеров, я бы тут не вздыхал.

Лао Цзя тоже расстроился:

— А без денег никак нельзя воздействовать?

— Можно. Давай ты перестанешь продавать имбирь и займешь пост начальника уезда. Тогда мне не то что не придется раздавать конверты, меня упрашивать начнут, чтобы я занял пост заместителя председателя суда.

Лао Цзя снова приуныл, а потом заново принялся увещевать сына:

— А разве я сначала не помогал Лао Би торговать паленой водкой, прежде чем сам стал продавать имбирь? Тогда мне тоже каждый день приходилось просить об одолжении. Зато благодаря этому опыту, я понял, что человеку, который делает тебе одолжение, от этого только хорошо, ведь он всегда в трудную минуту может рассчитывать на твою помощь. и такая помощь ценится больше, чем просто деньги.

Словно прозрев, Цзя Цунмин спохватился:

— То есть все эти дурацкие тяжбы, которыми ты завалил меня в позапрошлом году, были связаны с паленой водкой!

Вздохнув, он добавил:

— Все-таки у нас с тобой разные ситуации. Мы ведь общаемся не с мелкими торгашами, а с руководством. Если первые могут попросить о каком-то одолжении, то о чем тебя могут попросить руководители?

Поговорили и забыли. Как говорится, свет на этом клином не сошелся, и вскоре Цзя Цунмин нашел у своих начальников слабое место. Лао Цзя водил дружбу с Чжао Большеголовым, поваром из ресторана «Удача» в уездном центре. Они стали хорошими приятелями вовсе не потому, что поварам ежедневно требовался имбирь. Их связывала не столько работа, сколько жажда поговорить. Лао Цзя всю свою жизнь чесал языком, а вот Чжао Большеголовый, пока ему не исполнилось сорок пять, слыл молчуном, но потом язык у него точно развязался. Для одного ежедневная болтовня с молодых лет превратилась в привычку, а для другого — В приобретенное уже в возрасте страстное увлечение. Для таких день без еды не казался смертельным испытанием, в отличие от дня без разговоров. в поисках собеседника Чжао Большеголовый любил ходить по гостям. а после смерти жены, не имея никаких дел дома, он пристрастился к визитам еще больше. Поэтому, познакомившись с продавцом имбиря, Чжао Большеголовый, отработав смену в ресторане «Удача», не сразу шел домой, а сначала заходил поболтать к Лао Цзя. Их беседы проходили в преддверии открытия съезда ВСНП. Как всегда в это время и в уезде, и в городе разгорелась шумиха вокруг Ли Сюэлянь с ее жалобами. Ее имя было у всех на устах. Чжао Большеголовый не удержался и с превеликим удовольствием рассказал Лао Цзя о своих отношениях с Ли Сюэлянь, начиная с того, как в школе он таскал ей ириски «Белый кролик» и как хотел поцеловать в сарайчике, и заканчивая ее первым приездом в Пекин, когда она поселилась на его кровати и у них чуть не дошло дело до близости. Во время этого разговора Цзя Цунмин тоже находился дома. Поначалу он даже не вникал в его суть, Чжао Большеголовый тоже никак не привлекал к себе внимания. Но вдруг у Цзя Цунмина в голове словно что-то щелкнуло. Ведь сейчас всех, от председателя суда Ван Гундао вплоть до начальника уезда Чжэн Чжуна и мэра Ма Вэньбиня, беспокоил приезд Ли Сюэлянь в Пекин со своей жалобой, при этом все они оказались в тупике. а что если он, Цзя Цунмин, поможет им решить эту проблему? не об этой ли помощи говорил ему его отец Лао Цзя? и тогда будет очень логично, если его назначат на пост заместителя председателя суда. Такая услуга с его стороны окажется намного полезнее конверта с деньгами. а как здорово уладится дело с жалобой Ли Сюэлянь, если вместо уговоров и охраны ее можно будет просто выдать замуж! Ведь суть ее жалобы сводилась к тому, чтобы доказать фиктивность развода с бывшим мужем. Но если она сейчас сама выйдет замуж, ее жалоба окажется несостоятельной? Она также жаловалась на то, что бывший муж навесил на нее ярлык Пань Цзиньлянь, но если сейчас она выйдет замуж за другого, этот ярлык с нее автоматически слетит. Таким образом, ее уже никто не сможет называть Пань Цзиньлянь. От всех этих мыслей у Цзя Цунмина невольно запела душа. Однако эта радость никак не отразилась не его лице, он только предложил: