Павел Кренев - Девятый

Лебедь, передвигая предметы на столе, пробурчал:

— Жалеет он... А она не жалела, когда столько народу угрохала? - Потом он покачал головой и почти растерянно сказал: — А мы его наградить хотели. Приподнять парня... Он ведь грамотный офицер, сразу видно. Какая теперь награда?..

Ситуация непростая.

Генерал попросил у участников совещания высказать свои мнения.

Все молчали.

Лебедь обратился к Шрамко:

— Который по счету этот снайпер, ликвидированный Гайдамаковым?

— Это девятый, товарищ генерал.

— Не повезло ему с девятым, не повезло... — Лебедь замолчал и угрюмо уставился в одну точку. — В самом деле, что с людьми делает война, в какие ситуации человека втягивает. Вот и у Гайдамакова получилось глупо, что называется, нашли друг друга...

Он обратился ко всем:

— Так что нам делать теперь с майором Гайдамаковым?

Выступил заместитель Лебедя Воронин, отвечавший за кадры.

Он был человеком осторожным:

— Гайдамаков не наш. Он командирован из Москвы. Задачу свою он выполнил. Полагаю, правильным будет отправить его обратно. Пусть там решают.

Лебедь не любил этого своего заместителя и опасался его. Он трусоват, не любит ответственности, сдает с потрохами каждого при первой возможности.

— Согласен, — сказал Лебедь. — Оформляйте документы.

И подумал: «Жаль, что с этим майором все получилось так глупо».

21

В Московской области, недалеко от города Железнодорожный, стоит старое село Камышино. Когда-то, в стародавние времена, принадлежало оно помещику Городилову.

Добрый это был хозяин. Поместье свое обустраивал, облагораживал. Усадьба его была на загляденье и на зависть всем окрестным дворянам: прекрасный двухэтажный дом на холме, в виде огромной подковы с колоннадами, фонтан, фруктовый сад. Из окон — вид на огромный рукотворный зарыбленный пруд.

И село свое Городилов держал в чистоте и порядке, помогал крестьянам чем мог. Те его любили и поэтому не разграбили усадьбу и не сожгли во времена безвременья и беснования.

Еще помнят Городилова селяне за то, что на свои деньги выстроил он для жителей храм в честь первоверховных апостолов Петра и Павла, красивейший, из резного да цветного кирпича.

И усадьба и храм крепко пострадали в годину большевистских гонений на церковь и на дворян.

В усадьбе, латанной-перелатанной, находились в разное время то школа, то клуб, то склады и всякие конторы, а в церкви был гараж колхозной техники. Кресты и башни, видно, портившие вид гаража, снесли и разломали.

Село без церкви и умелого руководства превратилось в деревню, народ подурнел, измельчал. Мужики, считай что все, спились, молодежь уехала в города.

В конце девяностых годов приехал сюда священник — монах Антоний. Приехал из какого-то дальнего монастыря.

Сказал на деревенском сходе, что его благословили обустроить разрушенный храм и создать приход.

Селяне обрадовались появлению батюшки, но честно его предупредили, что денег у них нет, и они, хоть и рады, но не в силах поддержать церковь. А Антонию, как оказалось, этого и не требовалось.

Он начал с того, что собственными руками очистил от битого кирпича и грязи одно из помещений старой усадьбы, отремонтировал его, утеплил, застеклил и стал там жить.

Людям это понравилось: не белоручка поп приехал, не попрошайка, а за все взялся сам, ничего ни у кого не канюча. К нему потихоньку потянулся народ, стали ему помогать.

Батюшка организовал сбор денег для восстановления храма.

Общительный, доброжелательный, он подружился с городской и районной администрацией. При их поддержке вышел на богатых людей, некоторые из них стали его спонсорами.

Нашел Антоний финансовую поддержку и у разных небедных организаций. И зимой и летом кипела работа по восстановлению храма.

Теперь на храм Петра и Павла в деревне Камышино любо-дорого посмотреть. Кирпичная кладка почищена и обновлена, выстроены и украшены золотом новые башни. На колокольне бьют колокола, а над всем этим великолепием поблескивают, светятся на солнце православные кресты.

Внутреннее убранство пока не вполне закончено. Восстановление иконостаса, старых икон, старинных фресок — работы хлопотные и дорогостоящие.

Батюшка не все еще успел, но дело движется, не стоит на месте.

Приход растет, пополняется местными недавними атеистами, приезжают жители окрестных деревень.

Службы идут каждодневно. По воскресным дням и в праздники батюшка Антоний с дьяконом Сергием и с двумя одетыми в рясы помощниками из местных мужичков служат литургию, исповедуют и причащают православный народ.

В храме идет жизнь.

Батюшка Антоний ведет уроки православия в местной школе и много хлопочет над обустройством воскресной школы при храме. Скоро и она откроется.

Директор школы случайно узнал, что батюшка когда-то был мастером спорта по стрельбе.

Он упросил его вести в школе секцию стрельбы из духового оружия.

— Надо ведь готовить ребятишек к службе в армии. Вы, наверное, и сами в ней служили и знаете, как это важно — хорошо стрелять, — упрашивал директор.

— Да, служил когда-то. Давно уже это было...

С тех пор Антоний помогает школе — ведет секцию стрельбы.

Еще отец Антоний любит рыбалку. В редкие часы отдыха он берет пару удочек и идет на речку, в которой водятся ерши и окуни.

Иногда он, задумчивый, сидит на берегу со своими удочками, смотрит на воду и тихо-тихо поет протяжную песню древних ливонских воинов, возвращающихся домой с войны.

[1] Синекура — (от лат. sine cura — без забот). Должность, хорошо оплачиваемая и не требующая почти никакой работы; преимущественно — доход, не связанный ни с каким обязательным занятием. — Здесь и далее примечания ред.

[2] Специальное подразделение (батальон) «Нахтигаль» (от нем. Nachtigall), группа «Север» дружин украинских националистов, «Украинский легион им. С. Бандеры» — вооруженный отряд, состоявший преимущественно из членов и сторонников ОУН (б), сформированный и обученный абвером для действий в составе диверсионного подразделения «Бранденбург 800» (от нем. Lehrregiment “Brandenburg” z.Ь. V. 800) в операции «Барбаросса» на территории Украинской ССР. Создание «Нахтигаля» было результатом реализации политики ОУН (б), направленной на подготовку собственных военных кадров. По воспоминаниям руководителей батальона, такое романтичное название (от нем. Nachtigall — соловей) было присвоено батальону после исполнения проникновенной песни солдат-украинцев о соловье, которую они пели на отдыхе.

[3] Зонг (от нем. (der Song — эстрадная песня) — вид баллады, иногда близкой к джазовому ритму, часто пародийного, гротескного характера, содержащей едкую сатиру и критику общества.