Александр Новгородцев - Анимация от Алекса до Я, или Всё включено

«Что такое, неужели прознали?» — прошибло меня. Впечатлений для одной ночи было уже достаточно, наваливалась усталость, подгибались колени и нахлынуло приливной волной страстное желание спать мертвецким сном не меньше двух суток.

«Ким, ким сэн?» — причитал верблюжий сын, прыгая вокруг меня.

Я уже немного ориентировался на местном. «Ким сэн» означает «кто ты».

Репа что-ли наслушался боец.

— Алекс. Бен Алекс — анимайша, — рука потянулась за бейджем.

«O fallacem hominum spem» — обманчивая надежда человеческая. Бейджа на положенном месте неоказалось.

«Чёрт, оставил в аниматорской. Ничего не попишешь — придётся возвращаться. А то, если сейчас Махмуд выпустит, завтра другие сыны не впустят. А потом и бейдж найдётся в запертой комнате с оброненным ключом. Начнут проводить расследование: что да как. Лучше вернутся».

— Шимды, — пообещал я секьюрити, что сейчас вернусь.

Боб так же лежал, свернувшись в турецкий калач. Рядом с ним грелись две кошки. Для меня перелезть через перегородку было делом несложным. Отыскал на столе искомый бейдж. Не стал затрачивать время вновь на поиски ключа, открывание и закрывание — переполз обратно. И случайно наступил на сместившегося чуть в сторону Бобыча, тянущегося за недопитой бутылью.

— Что это, йя. Ким бурда? — пробурчал Боб, не поднимая головы. Я решил не отвечать, притворившись тенью.

— Алекс, сэн? — заплетающимся голосом продолжил Боб.

Я похолодел.

— Мусти, сэн? — он зашарил вокруг руками и уже был готов схватить меня за ногу, но я нагнувшись, вложил ему в когтистую руку кошачий хвост. Он спросонья его помял, поднёс к носу и замолчал, то ли раздумывая что это такое и стоит ли открывать глаза, то ли заснув на этом действии.

Я всё также молчал, медленно пятясь в сторону дверей. Прям остров сокровищ какой-то. Вдруг вспомнилась глава из книги детства, когда Джим Хоккинс угонял пиратский корабль с двумя пьяными головорезами на борту. Боб ещё что-то неразборчиво просипел и затих смутной грудой.

Но ночь решила щедро раздать годовой запас сюрпризов. Перед малой Розой я, ещё не переходя дорогу, разглядел группу людей. Судя по фигурам, кто-то сидел на паребрике, остальные стояли рядом.

Рядом с упакованным дорожным чемоданом сидел Егорка, рядом Мустафа и охранник. А здесь то что случилось? Егорка выглядел донельзя разнесчастным и даже всплакнувшим. Но из одного вида было сложно что-то понять конкретно. От головоломок я подустал и соображалось вяло из-за накатывающих приступов зевоты. К чему здесь чемодан и охранник рядом, похожий на безмолвного сторожа? На мои попытки разговорить его, Егорка не реагировал, растирая основанием ладони припухшие глаза с частично сошедшей подведёнкой. За него историю Ромегора и Джульевики рассказал Мустафа.

Оставшись наедине, два голубка перешли к занятию, пятнающему женскую репутацию и поднимающую мужской рейтинг. Но не прошло и пяти минут, как в дверь постучали. Егорка решил не открывать, думая, что кто-то из своих. Но с балкона в комнату ворвалась охрана, открыла дверь изнутри, и на пороге появился Боб с ночным менеджером, застукав парочку на месте с поличным.

Ага, так вот почему мне так ловко удалось незамеченным пробраться по внутренней территории отеля от дискотеки до аниматорской — вся охрана была стянута сюда, для операции «захват прелюбодея». О ночном менеджере я уже слышал краем уха, что это человек, отвечающий непосредственно за непорочную чистоту восточного гостеприимства, уличающий персонал в запрещённых шашнях с гостями через агентурные сети осведомителей. В его подчинении находилась охрана отеля. Как-то на собрание Боб хаял его на все лады, что тот не даёт и шагу ступить спокойно, всё норовит уличить Бобрициуса и подопечных в нарушении трудового кодекса — 2-го правила аниматора, гласящего — никаких интимных встреч с гостями.

Боб наверное очень удивился, так как ожидал обнаружить в номере меня, а вовсе не Егорку. И именно он стал осведомителем ночного менеджера о предполагаемом нарушении правил одним русским аниматором. Ради этого сам вступил в «Союз гиены и шакала». Жаждал мщения за мою развернувшуюся агитацию против самодурства, бардака и тунеядства в команде.

Теперь же факт нарушения зафиксирован и мера наказания за сей проступок только одна — увольнение. Ночному менеджеру не с руки разбираться в таких сериальных вещах, чей Егорка сын. В данном случае, закон распространялся на всех, правила соблюдались неукоснительно.

Ждали Ура. Он ехал из Анталии забирать непутёвого отпрыска. Я же теперь понял причину опьянения Боба. Решил налакаться с горя, что коварный план не удался и сам же подставил своего под раздачу. С Егоркой, так как тот был сыном начальства, он был в зависимых-приятельских отношениях. И тот факт, что он оказался причастным к его отчислению, не прибавило ему радости. А может фасольный сын всерьёз опасался, что Натали теперь проинспектирует его шарашкину контору, кто и как тут трудится на анимационной ниве.

Мы дождались, когда подъедет Ур. Егорка, получив нагоняй от отчима в виде пары оплеух, был погружен с чемоданом в машину и отбыл. Так нас осталось четверо.

— Егор работать неможно. Lazy. — поделился мнением Мусти, когда мы шагали по безлюдному холлу.

Вообще — да. Работник из Егора был никакой. Если сравнивать с тем же Мустафой, то последний просто Гефест, не отходящий от наковальни.

— Алекс tonight тоже работать?! — утвердительно спросил Мустич и пояснил: — Дывай зоймёмися бизапасным. Джага-джага — Юля.

Я недоумённо на него посмотрел, Мустафавн понимающе заулыбался:

— А-ааа, Алекс. Секс машин здесь — астарожна. Найт-менеджер — барсук.

Как это ни странно, Мустафа знал всех туристов Розы и малой и большой по именам. Особенно женщин и независимо от возраста. Как и когда он успевал со всеми перезнакомиться сидя днём на скамеечке и поглощая пиццу или играя в теннис, непонятно. Ну а «барсук» он считал почему то страшным русским ругательством мужского рода, так же как «сумка» — женским. Я его не переубеждал. Ведь «йапыстырджи» — для меня тоже эмоциональная отдушина, хотя всего лишь «клей».

Мне оставалось только скромно кивнуть.

— О, Алекс мачомэн. Ин гест рум? — восторженно спросил он о месте совершённого акта любви.

— Йок — анимайшен рум.

— Оо, астарожна, Алекс, — Мус засмеялся, — ю крайзи.

Получив почётный титул сумасшедшего, я наконец-то добрался до апартаментов. Комната, избавившись от половины захламлявших её вещей, будто бы даже стала просторней. Кое-как стянув джинсы и футболку, я рухнул в кровать и уже на середине падения заснул, вымотанный до нуля событиями бурной ночи.