Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы

— Может, мой директор… вы пошутить захотели?..

— Что еще за шутки? — В голосе директора слышался гнев.

— Я хотел сказать, посмеяться над бедным…

— Какой смех? Тут вовсе не до смеха!..

— Покорнейше прошу простить, мой директор. Но вы самолично приказали мне явиться к вам нынче… Согласно приказу, я сдал казенное имущество, доложил обо всем начальству, попрощался с товарищами…

Технический директор расхохотался:

— Ну да, вспомнил! Все ясно! Зови сюда Нуха… Или постой!.. Позови рассыльного… Или нет, не надо. Не зови… Так-так, интересно, ушел ли заказ Булдана на пряжу?..

Директор нажал кнопку звонка. В дверях появился рассыльный.

— Спроси-ка, милейший, у бухгалтера: ушел или нет заказ Булдана на пряжу? И позови заодно ко мне контролера Нуха.

Рассыльный исчез.

— Когда голова занята делами, человек смотрит и ничего перед собой не видит… Потому и не мог понять, чего ты от меня хотел… Ох, вот она наконец, пропащая! Нашлась! А я обыскался этой проклятущей бумажонки…

— Чего не бывает, мой господин, — поддакнул Муртаза. — Когда голова сильно занята, то оно, конечно, человек смотрит и не видит — это нам понятно, этого осуждать нельзя…

— Как-как? Понятно, говоришь, и осуждать нельзя?

— Нет, конечно, мой господин, я не осуждаю.

— Будем считать, что вопрос разрешен положительно!

Отворилась дверь, и показалась огромная голова Нуха.

— Вот и Нух явился! Итак, Муртаза-эфенди, вместе с Нухом обойдете фабрику…

— Потому что необходимо все на месте изучить, все осмотреть, — вставил Муртаза.

— Вот именно, на месте! Посмотреть и изучить, обстоятельно, не спеша…

— Не извольте волноваться! Когда я был околоточным…

— Прекрасно, я и не волнуюсь…

— Господин комиссар говорил на курсах…

— Я же сказал: прекрасно! Отправляйтесь!

Муртаза запнулся и огляделся в недоумении. Затем, как положено, отдал честь и, сделав поворот по уставу, чеканя шаг, вышел из кабинета технического директора.

Не успели они пройти и трех шагов, как Муртаза остановился, положил руку на плечо Нуха и произнес:

— Итак, приятель, слава аллаху, приступили мы к новой должности! Тебе понятно, сколь важны слова господина технического директора? Он что сказал? А вот что: на фабрике следует установить строгую дисциплину… И верно сказал. Потому что нельзя быть добрым с нашим народом. Видишь непорядок или дело нечистое — дай пинка как следует куда положено, и баста! Мягким обращением человека не исправишь…

Нух стоял, поглаживая свои пышные усы, слушал разглагольствования новичка, потом плюнул и пошел дальше. Муртаза посмотрел в спину Нуха и поплелся за ним. У ворот фабрики, где дежурил Ферхад, Муртаза опять остановился и громко сказал:

— Теперь ты знаешь, что мы с тобой будем делать?

— Нет, — равнодушно ответил Нух, — откуда мне знать, что мы будем делать…

— Встанем плечом к плечу и поведем фабрику вперед!..

Нух подумал, пожевал губами и вдруг сказал:

— Ты брось, ага, свое «поведем вперед!» На фабрике у нас полный порядок. Знаешь, что я тебе скажу: будь самим собой, кончай выпендриваться!.. Вчера появился, а сегодня уже у него идеи!.. Зачем тебе вести фабрику вперед? Твое ли это дело, наша ли это забота — вести?! Получай свое жалованье и благодари аллаха. Ишь нашелся министр внутренних дел! Кончай дурить…

— Не понял ты меня, приятель! — прервал его Муртаза. — Тоже гусь лапчатый, расшипелся… Мы не станем марать миску, из которой кормимся. Я был сторожем в околотке, курсы прошел, должное обучение получил, знаю от старших, что значит порядок. Послужил бы сторожем, прошел бы курсы, не стал бы таких невежественных слов говорить!

Контролер зевнул, утер ладонью набежавшую слезу и двинулся дальше, не желая больше слушать Муртазу. Тому ничего не осталось, как следовать за контролером. Они сравнялись и шагали теперь плечом к плечу. Проходя мимо склада запасных частей, Муртаза заметил нескольких служащих фабрики, занятых, очевидно, «обсуждением весьма важных служебных вопросов». Как и подобает в таких случаях, Муртаза весь подобрался, зашагал энергичнее и толкнул Нуха локтем:

— Глянь, разве не видишь — господа служащие.

— Ну и что? Думаешь, если в галстуке, так уж и господин? Сразу перед ним навытяжку? Этак мы со своей работой не успеем справиться, — ответил контролер Муртазе, который в недоумении пялил на него глаза. — Шагай, приятель, поторапливайся! — добавил Нух.

— Твои уши, видно, не слышат слов, что язык твой произносит? Да как же так можно говорить о наших начальниках?

— О ком это ты?

— О господах служащих, наших начальниках.

— Каких начальниках?

— Наших начальниках, которые есть…

— Ты хоть заметил, зачем они собрались там?

— Важные дела обсуждают.

— Эх, ты, раб божий! Какие такие важные дела? Да пошел ты…

— Послушай, ты, поостерегись!..

— Слушай-послушай!.. Перестань, тебе говорят. Стоят кружком, лясы точат, про свое болтают. Шагай быстрей! Силком тащить тебя, что ли? — говорил Нух сердито и тянул Муртазу за руку.

— Послушай, как ты можешь?..

— Перестань, Муртаза-эфенди, не испытывай терпения, раб божий, брат мой несчастный. Подойди да сам послушай, про что они калякают, мать их…

Муртаза силой вырвал свою руку из руки контролера и закричал:

— Слушать слов таких не желаю! Замолчи немедля! Как смеешь ты ругать господ служащих, наших начальников…

— Знал бы ты, брат, это проклятое семя! — Служащие-начальники!.. Ох, и зол я на них на всех!.. Особенно на кассира нашего. У-у, вредный, паразит!.. Придешь к нему, чтоб обменять жетоны. Попросишь: «Хасан-бей, будь человеком, пойми, дома у меня больной ребенок…» Или же позарез деньги нужны, все ведь люди, вот и просишь: «Обменяй жетон…» Так и жди! Обязательно у него причина: то директор не разрешает, то бухгалтера нет или еще чего-нибудь. Вот, расскажу, был случай: сообщили нам, что будут шербетом угощать у писаря из столярной мастерской. Ну и устроили, молодцы, ну и шутники оказались, вот уж точно шутники, так их разэтак!.. Пошли, значит, мы туда, а там… народу, человек на человеке. К столу не протиснешься, места свободного нет. Стоим, ноги подламываются… Откуда я знал, что такая толкучка будет?.. Только себе местечко присмотрел, только на скамейке примостился, ишь, пожаловали господа хорошие в галстуках, все образованные такие! И турнули нас гуртом — меня, привратника, беднягу Ферхада, уборщика Хайдара, сторожа Шабана… Здорово, а? Вот так-то, братец, при всем честном народе! Опозорили меня господа служащие! У меня кровь так и отхлынула от сердца — прострели, кажись, навылет, капли крови не вытекло бы!..

Но Муртаза, знай, твердил свое:

— Начальников уважать надо! Не желаю слушать твоей ругани, потому что они… — Нух чуть не задохнулся от ярости, но Муртаза продолжал: —…Кто не признает старших, тот не признает и аллаха!..